Моя жизнь: до изгнания

Жизнь в “Вороньей слободке” продолжается

Удавленницей оказалась молодая соседка, жившая этажом выше. Самоубийство было результатом несчастной любви. В кармане халата самоубийцы была найдена предсмертная записка, в которой она объясняла причину своего ухода из жизни.

Несколько месяцев спустя за ней последовала и её мать, решившая свести счёты с жизнью, но иным способом. Я несколько раз сталкивался в лифте с этой высокой, худой, старой женщиной с печатью такой невыразимой тоски и боли на лице, что старался не смотреть на неё. Как сейчас помню этот осенний вечер в нашей беспокойной квартире. Из кухни несётся чад, который мешается с бабьим гвалтом. По коридору снуют потные домохозяйки с кастрюлями и сковородами. И в этот момент в квартиру вламываются несколько милиционеров и орут: “У кого открыто окно, выходящее во двор?! Ни у кого? Ладно. А то тут во двор кто-то из окна неудачно выпал”. Милиционеры исчезают, а мы узнаём, что “неудачно выпала из окна” мама удавленницы, не вынеся обрушившегося на неё горя. Открыв окно, она встала на подоконник, и бросилась вниз в холодную темень, и, пролетев пять этажей, угодила в открытый люк… Наверное, поэтому милиционер обозначил падение несчастной как неудачное.

А через день в нашем коридоре опять топчется парочка “мусоров”. “Кто сегодня ночью покидал квартиру?” – спрашивают они повыползавших из комнат соседей. “Ён, ён, Мишка, усё время по ночам бродит, и друзья у него волосатые, по ночам к ему шляются”, – доверительным голосом сообщает Панька. “А что ночью случилось?” – спрашивают соседи милиционера. И мы узнаём, что прошлой ночью в нашем дворе на скамейке найден труп зарезанного мужчины, хорошо одетого, но ни документов, ни вещей при нём не обнаружено. “Вероятнее всего, какой-то проезжий решил подождать поезда в вашем садике. И чуток вздремнуть, благо Витебский вокзал в двух шагах отсюда. А ты сегодня ночью выходил? Куда ходил? К кому? Свидетели есть?” – милиционер испытующе смотрит на меня. Я не выдерживаю и кричу: “Ну я! Я! Зарезал спящего пассажира! Этой ночью! Чемодан с его барахлом у меня под кроватью! Хотите посмотреть?! Приходите с ордером на обыск!” И отправляюсь к себе в комнату и захлопываю дверь. Слышу, как за дверью гудит “воронья слободка”, что-то втолковывая милиционеру. Наверное, что таким, как я, не место в этом городе, и от таких, как я, можно всего ожидать.