Моя жизнь: до изгнания

Самоубийца

Был и ещё один “депрессант”, доставленный из какого-то военного ведомства. Это был молодой симпатичный офицер, который несколько дней лежал, отвернувшись лицом к стене и не обмолвившись ни с кем ни словом. Поместили его в нашу с боцманом палату. Через три дня он покончил с собой довольно необычным способом.

В нашем беспокойном отделении были предусмотрены все меры безопасности. Кровати и стулья прикреплены к полу. Оконные рамы снабжены небьющимися стёклами, снаружи окон – решётки. Обед подавался в алюминиевых мисках, ни ножей, ни вилок не полагалось. Кружки тоже были алюминиевые. Еда, чай – всегда тёплые, чаще холодные. Всю ночь в палатах горела электрическая лампочка. Казалось бы, продумано всё, чтобы психи не смогли нанести увечье ни себе, ни другому.

Но орудием смерти самоубийцы стало обыкновенное яблоко, которое он унёс из столовой после ужина и, как всегда отвернувшись к стенке, забил себе в рот и задохнулся. Утром он не откликнулся на призыв санитара, а когда его перевернули, всё стало ясно. Помню, как его уносили на носилках: посиневшее лицо с выпученными глазами, во рту большое красное яблоко…