Моя жизнь: до изгнания

Прощай, Deutschland. Здравствуй, Россия

Итак, прощай, Германия. Прощай, Саксония, Бавария, Пруссия. Прощайте, извилистые улочки небольших немецких городов, уцелевших от русских и американских бомбардировок. Прощайте, уютные кирпичные домики с весёлыми деревянными гномами в окнах.

Слово “уют” в немецком языке отсутствует. У них тепло и покой обозначаются словом “гемютлихкайт”. Я тоже навсегда расстаюсь с тем, что означает это слово, я прощаюсь с романтической природой Германии, с её зелёными холмами, с аккуратными аллеями парков, со сказочным таинственным Грюневельдом, где охотился мой отец.

Я навсегда расстаюсь со страной братьев Гримм и Гофмана. И, оставив милые сердцу черепичные крыши маленьких домов, из труб которых вьётся дымок, величественные руины рыцарских замков, попадаю в вычерченные перспективы одного из самых загадочных городов мира, на котором лежит печать его создателя, неистового императора Петра I.

Итак, Ленинград. Город, который поначалу подавил меня своей холодной строгостью, но очень быстро покорил. Город, с которым судьба связала меня навечно.

Я буду пытаться постичь и раскрыть его необычную красоту в своих рисунках, офортах и холстах, но немецкий романтический и причудливый дух литературы, поэзии и изобразительного искусства останется со мной навсегда. Я буду забывать немецкий язык, которому с прилежанием обучался в детстве, но по-прежнему восхищаться им.

И строки замечательного поэта Александра Городницкого довольно чётко выражают мои чувства по отношению к этому языку:

Спасибо за урок. Пускай вернётся снова
Немецкий чёткий слог, рокочущее слово
Из детства, из-за тридевять земель…

Итак, прощай, Дойчланд. Здравствуй, Россия.