Чжу Янь

Том 2. Глава 106

Кровавая битва на вершине пика Мэнхуа закончилась гибелью двадцати семи Божественных Жрецов и более сотни служителей Храма Цзюи. Ожесточенный бой продолжался целый день и целую ночь, снизу прибывали подкрепления, и в итоге Десять Чародеев потерпели поражение и были вынуждены бежать. Ожившие скелеты упали обратно к подножию горы, и наконец наступила тишина.

Уставшая и израненная птица Чунмин улетела в Глубокую Долину искать целебные духовные травы.

Да Сымин обернулся, посмотрел на Ши Ина, который все еще был без сознания на Террасе Забвения, и испустил протяжный вздох облегчения.

Искалеченному Великому Жрецу понемногу становилось лучше, и его бледное лицо уже приобретало более яркий оттенок. По его телу струилось яркое золотистое свечение — признак того, что его духовная основа, поврежденная Божественными Молниями, была восстановлена. До этого никому из жрецов не удавалось пройти сквозь Десять Тысяч Истязаний, Очищение Небесным Громом и Наказание Божественными Молниями, не лишившись духовных сил полностью.

Разве можно было позволить такому человеку снова стать простым смертным?

Великий Жрец понемногу восстанавливал силы. Юная принцесса Клана Чи, которая со сломанной рукой плелась позади Да Сымина, уселась напротив Ши Ина и с тревогой посмотрела на него. Ее ясные глаза наполнились заботой и волнением.

Да Сымин взглянул на Чжу Янь, и его сердце оттаяло.

Эта девушка сражалась с ним плечом к плечу и на удивление выстояла до самого конца. Хотя она значительно уступала старцу по силе и уровню совершенствования, ее бесстрашие и стремление сражаться до последнего превосходили даже его собственные. Трижды она пропускала сокрушительные удары от Десятерых Чародеев, и все три раза отчаянно контратаковала, получая всё новые и новые раны. Даже половина ее лица опухла — в пылу боя в попытке прикусить язык, чтобы добыть из него каплю крови для заклинания, она прокусила себе щеку, и теперь выглядела довольно нелепо со странной гримасой на перекошенном лице. Но даже едва выжив в жестоком бою, она не беспокоилась о том, чтобы перевязать собственные раны, и просто свернулась калачиком напротив Ши Ина, с тревогой глядя на него.

Да Сымин тихонько вздохнул, подошел к принцессе и потрепал ее по плечу. Вздрогнув, Чжу Янь подняла голову, увидела старика в черных одеждах и отпрянула назад.

Эта юная девочка боялась его до дрожи, не так ли?

«Ши Ин скоро проснется, и ты должна будешь оставить его в покое, — сказал Да Сымин холодным голосом, вынув из-за пазухи свиток с Императорским указом и помахав им перед лицом Чжу Янь, прежде чем спрятать обратно. — Помни, что ты мне обещала».

«…» Увидев документ, Чжу Янь побледнела.

На мгновение она стиснула в руке Нефритовую Кость, будто собиралась напасть на Да Сымина и драться с ним на смерть, но заколебалась. Крошечные огоньки ярости вспыхнули и тут же угасли в ее глазах, и она бессильно опустила руку. Чжу Янь молча встала, отошла к цветущему дереву, и некоторое время неподвижно стояла под ним. Только тогда она ощутила тупую боль в сломанной руке и заметила, что половина ее рукава была в крови.

«Я не ожидал, что ты достигнешь такого высокого уровня совершенствования в столь юном возрасте, — услышала она за спиной голос Да Сымина, в котором чувствовались нотки сожаления. — Даже Ши Ин в твоем возрасте не смог бы продержаться так долго в одиночку под натиском Десяти Чародеев».

«Я польщена… Но никто не может сравняться по силе с Шифу, — Чжу Янь не хотела придавать значения его словам, и недовольно пробормотала: — В отчаянном положении все способности и навыки достигают невиданных пределов. Я скорее умерла бы, чем позволила этим людям с ледяными глазами тронуть Шифу хоть пальцем!»

Сердце Да Сымина дрогнуло, и он взглянул на Чжу Янь еще раз. Но девушка опустила голову, словно в трауре, и принялась молча перевязывать сломанную руку поясом своего платья.

«Всё еще сопротивляешься?» — спросил Да Сымин, прочитав ее мысли.

Не отвечая, Чжу Янь поспешно перевязала руку и уставилась на цветы, разбросанные на земле. Деревья на вершине пустой горы были в полном цвету, но после ожесточенного сражения цветы облетели, укрыв землю плотным слоем, словно пестрым ковром. Чжу Янь в бессильной злобе пнула носком сапога ворох опавших лепестков и после долгой паузы издала горестный вздох.

«Ты еще молода, — Да Сымин украдкой вздохнул, но его голос оставался спокойным. — Когда ты повзрослеешь, то поймешь, что кем бы ты ни была, в этой жизни всегда будут вещи, с которыми приходиться смириться, даже если ты этого не желаешь».

Чжу Янь невольно спросила: «В твоей жизни тоже были ситуации, с которыми ты не мог смириться?»

«Конечно, — несмотря на внезапный невежливый вопрос, голос Да Сымина оставался невозмутимым. — В моей жизни было много вещей, которые мне неподвластны».

Глаза Чжу Янь округлились от удивления. Она быстро повернулась и в изумлении взглянула на старика: «Неужели? Но ведь ты Верховный Управитель Судеб! Ты самый могущественный человек, разве есть что-то, на что ты не можешь повлиять?»

«Разумеется, есть», — коротко бросил Да Сымин.

«И что же это? — Глаза девушки светились неуемным любопытством. — Что-то очень важное?»

Да Сымин покачал головой, будто вспоминая о чем-то очень далеком, и его глаза помрачнели. Наконец старик прошептал: «Как и ты, я не мог быть вместе с человеком, которого любил».

«Что… Как и я? — опешила Чжу Янь и, повесив голову, снова принялась пинать опавшие цветы. Через некоторое время она пробормотала: — Это потому, что мешавшие вам люди были более могущественными, и ты не мог их победить?»

Да Сымин остолбенел от внезапной мысли: всю свою жизнь он сражался не с конкретным человеком, а с собственной судьбой, которая была уготована ему с самого рождения.

Но Чжу Янь продолжала сверлить его взглядом, спрашивая: «Ты не сумел их победить? Ты сделал всё, что мог?»

«…» В этот миг Да Сымин застыл от ужаса и потерял дар речи.

«Может быть, ты мог сделать что-нибудь еще?» — не удержавшись, пробормотала Чжу Янь.

Старик не говорил ни слова, вспоминая свое далекое прошлое. В его глазах бушевал ураган противоречивых эмоций, и его лицо стало печальным. Что он сделал, когда узнал, что его отец назначил А-Янь в жены его старшему брату, будущему Императору?

Он не сделал ничего, лишь закрылся в храме, ушел с головой в горы книг по магическим искусствам и не выходил из собственноручно свитого вокруг себя кокона до тех пор, пока не получил ужасные известия.

Да, он не сделал всё, что мог — более того, он не сделал ничего! Он просто слишком быстро сдался.

«Но я не такая, как ты. Я сражалась до последнего! Я положила все силы и сделала всё, что могла! — гордо воскликнула Чжу Янь, выпятив грудь. Но затем ее голова снова опустилась, и принцесса бессильно пробормотала: — Но… я не могу победить тебя. Это отвратительно!»

Слова девушки были дерзкими и прямолинейными, но Да Сымин пристально посмотрел на нее, и его взгляд стал удивительно мягким.

«Я не хочу навредить тебе, — наконец сказал старик и вздохнул. — Я просто защищаю Кунсан и пытаюсь защитить Ши Ина».

«Как благородно, — пробормотала Чжу Янь, снова смерив Великого Прорицателя слегка беспомощным взглядом. — Послушай… Я не могу прочитать твои мысли, но чувствую, что ты хороший человек. Я вижу, что ты изо всех сил стараешься помочь Шифу. Без тебя он давно был бы мертв по моей вине».

Да Сымин кивнул: «Хорошо, что ты это понимаешь».

«Поэтому… Наверное, мне всё же стоит к тебе прислушаться, — сказала Чжу Янь и с сожалением добавила: — Я никак не могу рисковать такими важными вещами и снова подвергать Шифу опасности, не говоря уже о том, чтобы причинить ему боль или вред… Я… я уйду и дам ему возможность спокойно прожить эти двадцать с лишним лет».

Глаза девушки стали пепельно-тусклыми. Ее внешнее спокойствие начало ей изменять, уступая место отчаянию. Да Сымин посмотрел на нее со скрытой болью во взгляде и вздохнул: «Будет лучше, если ты будешь так об этом думать».

«Но… даже если я думаю об этом так, мне всё равно больно! — прошептала она дрожащим голосом. — У меня так болит внутри, словно я разрываюсь на части!»

«Мне знакомо это чувство, — мягким голосом сказал старик и вздохнул. — Но ты еще молода, и у тебя будут тысячи возможностей встретить других людей. Время залечит все раны».

«Нет, это невозможно, — пробормотала Чжу Янь срывающимся голосом. — Я отпустила Юаня и упустила Шифу… Я больше никогда никого не полюблю!»

«Однажды ты встретишь кого-нибудь», — мягким голосом сказал Да Сымин и положил руку на плечо Чжу Янь. Нежный мерцающий свет окутал их обоих, и прежде чем Чжу Янь успела о чем-то подумать, боль в ее сломанной руке пропала.

Перевод на русский: Ari Kane