Чжу Янь

Том 1. Глава 12

Он поднялся с зонтиком в руках на спину божественной птицы и взлетел против ветра среди рева зимней бури в развевающейся белой одежде, прекрасный как бог. Пастухи в пустыне издали волну восклицаний и преклонили колени, чтобы поклониться ему, будто это божество спустилось на землю.

Она наблюдала за ним издали, из шатра, где он ее удерживал, и мгновенно впала в транс. Ее мысли внезапно вернулись на десять лет назад. Если вспомнить и посчитать, когда она встретила Ши Ина в первый раз, ей было всего восемь лет. В то время она, единственная принцесса клана Чи, впервые покинула Сихуан и последовала за своим отцом в храм Цзюи.

Незадолго до этого она побывала на грани жизни и смерти и чудом выздоровела после ужасной красной лихорадки. Великий Маг клана сказал, что ее отец дал великий обет перед богами, и после того, как она оправится от болезни, она должна пойти с ним в храм Цзюи, чтобы поблагодарить богов за их благословение.

Услышав, что она может пойти поиграть, девочка повеселела, но она не знала, что на то, чтобы наконец приехать в Цзюи, уйдет больше месяца. Храм, посвященный богам-близнецам Юньхуан-Чуанши[13] был величествен и великолепен. Внутри не было ни одной женщины, все жрецы и служители, которые приехали со всего мира заниматься духовной практикой, были мужчинами. Все с суровыми лицами и неулыбчивой внешностью.

Пробыв там два дня, она заскучала и тайком отправилась бродить по предгорьям горы Цзюи, улучив момент, когда ее отец задремал. Осмотрев мираж на скрижали мертвых и водопад Хуанцюань, вытекающий из Бездны Цану, смелое дитя крадучись пробралось на запретную территорию Императорской Долины за храмом.

В этой таинственной долине была похоронена императрица Кунсана, у входа в долину была построена стена из железных кирпичей, а вокруг нее — разлита расплавленная медь. Врата[14] в долину тщательно охранялись, и никто не мог войти без разрешения Великого Жреца.

Надо было такому случиться, что маленькая бесстрашная сорвиголова, пробегая мимо, вдруг обнаружила, что врата слегка приоткрыты.

Какая удача! Подпрыгнув от радости и не задумываясь ни на миг, она проскользнула в приоткрытую дверь и побежала вперед. Широкая и ровная погребальная дорога вела вглубь долины, вдоль нее шли ответвления к гробницам правителей, древнейшим из которых было семь тысяч лет, а новые были возведены совсем недавно. Девочка была храброй и не боялась этих гробниц, разбросанных по всей долине. Она просто решила пройти весь путь, чтобы найти могилу легендарного императора Синцзуня, или Звездного императора, предка-основателя Кунсана. Вдруг она услышала крик из глубины пустынной Императорской Долины и увидела, что из дальних зарослей вылетела огромная птица. Ее перья были белыми и ослепительными, как снег на солнце.

Божественная птица! Это легендарная Божественная птица Чунмин?

Отважный ребенок вне себя от восторга побежал в ее сторону, совершенно не замечая признаков сражения, попадавшихся на пути. В траве на обочине дороги лежали мечи. Должно быть, только что закончился ожесточенный бой.

Спустя полчаса, запыхавшись, она наконец добралась до места, где расположилась белая птица. Не успела она подойти поближе, как белая птица внезапно повернула голову, открыла глаза и яростно посмотрела на нее.

У этой прекрасной птицы было по паре глаз с каждой стороны головы, кроваво-красных, как у демона! Птица держала в клюве труп человека — точнее, только половину залитого кровью тела.

«А!» Ребенок испугался, отступил на шаг и упал на землю. Как эта священная птица может есть людей? Это… это демон?

Она закричала, вскочила и повернулась, чтобы убежать, но белая птица бросила на нее злобный взгляд, издала пронзительный крик, расправила крылья и погналась за девочкой, вытянув шею к безрассудному ребенку и пытаясь клюнуть его в воздухе!

Девочка вскрикнула и тут же улетела в туман.

«Прекрати!» Кто-то спустился с неба в момент ее неминуемой смерти и подхватил ребенка рукавом своего одеяния, обездвижив указательным жестом другой руки острый клюв Чунмина.

Огромная божественная птица вдруг послушно склонила голову.

Чжу Янь пришла в себя после испуга и, подняв глаза, увидела лицо спасителя, в чьих объятиях она оказалась. Если бы не этот человек, четырехглазая птица заклевала бы ее и съела на закуску. Это был шестнадцати- или семнадцатилетний юноша с ясным красивым лицом. На нем было белое пао с широкими рукавами и нефритовой подвеской на талии, а голову украшала высокая корона. В этих старинного вида одеждах он выглядел одновременно отстраненно и причудливо, как будто сам только что вышел из гробницы.

Пораженная, девочка не сдержалась и выпалила: «Ты… ты живой человек или мертвец?»

Молодой человек не ответил, но нахмурился и взглянул на дрожавшего у него на руках ребенка: «Кто ты? Как ты сюда попал?»

Его руки были теплыми, и было слышно, как сердце бьется в его груди. Она вздохнула с облегчением и пробормотала: «Я… меня зовут Чжу Янь, и я пришла сюда с отцом, чтобы поклониться храму. Когда я увидела, что дверь открыта, я вошла…»

Юноша посмотрел на нее и остановился взглядом на фамильном гербе в углу ее одежд: «Значит, ты из клана Чи».

Она кивнула: «Да! А ты кто? Почему ты здесь?» — страх в ее сердце наконец исчез. Она с любопытством смотрела на хрупкого юношу, столь внезапно появившегося в глубокой долине. Ее глаза загорелись, и она внезапно подняла руку: «Ой, у тебя вдовий пик!»

«…» Прежде чем она успела ткнуть пальцем ему в лоб, он развел руки и выронил ее на землю. Ребенок вскрикнул и ударился оземь так сильно, что чуть не расплакался.

Бросив девочку, молодой человек отряхнул рукава и обратился к большой птице, которая снова было задумала поживиться человечиной: «Чунмин, не двигайся. Ребенок не имеет отношения ко всем этим мертвым людям, так что тебе нельзя его есть!»

После того, как ее остановили, белая четырехглазая птица присела и недовольно уставилась на девочку. В уголке острого птичьего клюва все еще виднелась кровь, но половина туловища, которое она держала раньше, была уже съедена. Чжу Янь вскрикнула и спрятался за юношу — повсюду было разбросано оружие, кровь каплями стекала с листьев растений, кругом были разбросаны обрубки тел; земля вокруг была побоищем.

«Что… Что происходит?» Ребенок был напуган и начал заикаться.

«Ничего особенного», — безмятежно сказал юноша, — «в долину пробрались в убийцы, но Чунмин с ними разобрался».

«Правда? Он… он ест людей!»

Она высунулась из-за спины молодого человека и внимательно посмотрела на большую белоснежную птицу. «Он — демон?»

«Он ест только злодеев», — спокойно ответил юноша. «Не бойся».

Чунмин с урчанием закатил глаза.

«Эй, он похож на золотистого ретривера, которого я вырастила! Это ты вырастил его?»

Легкомысленное дитя вдруг снова осмелело. Чжу Янь потянулась к крыльям птицы и коснулась ее белых перьев. «Можно я выдерну одно перышко? Будет красиво смотреться, если его разрезать и украсить им одежду». Не дожидаясь, пока она подойдет ближе, птица взмахнула крыльями, подняв вихрь, и отбросила ее так, что та кувыркнулась в воздухе и шлепнулась оземь.

Спустя годы Чжу Янь думала, что, наверное, причиной того, почему она никогда не нравилась Чунмину, была та дурацкая идея вырвать у него перья в первую их встречу.

Подросток не ответил на ее слова, только холодно посмотрел на восьмилетнего ребенка, нахмурился и спросил: «Ты мальчик или девочка?»

«Конечно же, девочка! Разве я не хорошенькая?» — малышка была явно недовольна таким вопросом. Затем она посмотрела на птицу и потянула юношу за тунику: «Братец, позволь мне взять хоть одно перышко! Хорошо?»

«Девочка?»

Юноша проигнорировал ее просьбу. По его телу прошла дрожь, и он как-то совсем иначе посмотрел на нее: «Как это произошло?.. Неужели пророчество сбудется?»

«Что за пророчество?»

Она была удивлена и просто задала невинный вопрос, но тут же вздрогнула — глаза молодого человека внезапно стали очень странными. Он посмотрел на нее, и его зрачки внезапно стали совершенно черными! Он не двигался, лишь тихонько поднял руку и медленно прижал ее к макушке девочки. Таинственный свет яркими вспышками замерцал между его пальцами.

«Что случилось? Да-гэгэ[15]… почему ты так дрожишь?»

Восьмилетняя девочка не знала, что ей грозит опасность, и смотрела на юношу с непониманием и беспокойством: «Ты болен? Ты живешь здесь один? Вызови врача, хорошо?»

Полные тревоги глаза девочки были ясными, как пруд с осенней водой, в которой отражается пустынная долина с белыми облаками, и такими яркими, что трудно было выдержать их взгляд.

В этот миг юноша уже почти нажал рукой на ее точку обитания души[16], но внезапно дрогнул и просто дотронулся до мягких длинных волос девочки, глубоко вздохнув.

«Что случилось? Почему ты вздыхаешь?»

Она пыталась понять, почему он дрожит, и не подозревала, что только что избежала гибели. Она снова заныла: «Почему ты не хочешь уступить? У этой четырехглазой птицы столько перьев, а мне нужно только одно! Какой ты жадный!»

«…» Глаза юноши стали холодными, он просто взглянул на шумную девчонку, небрежно подхватил ее и прошептал себе под нос: «Забудь, это всего лишь ребенок, может быть, не нужно убивать ее?»

«Что?» Она была поражена: «Ты… ты хочешь убить меня?»

Юноша проигнорировал вопрос, просто поднял ее, перебросил через забор и строго предупредил: «Помни, ты никогда и никому не должна говорить, что была здесь сегодня, и тем более о том, что видела меня! Всякий вторгнувшийся в пределы Императорской Долины должен быть обезглавлен!»

Девочка очень испугалась. Вернувшись, она не смела говорить об их встрече, но ей было трудно сдерживать любопытство. Она бегала от одного служителя храма к другому, пытаясь что-то узнать.

«Эй… Я вчера бегала на гору, и когда играла там, издалека увидела в долине фигуру! Почему в долине, полной мертвых людей, есть живой человек?»

В конце концов ее расспросы увенчались успехом, и она смогла узнать, что юношу, живущего в глубине долины, зовут Ши Ин, и что он — жрец храма Цзюи. Ему было всего семнадцать, но он совершенствовался в храме Цзюи вот уже двенадцать лет. Обладая великолепной духовной силой и превосходными навыками, он был известен как единственный гений, которого Юньхуан видел за последние сто лет. Ши Ин живет один глубоко в горах, является вегетарианцем, одевается в простую одежду, ходит в сопровождении божественной птицы и никогда не контактирует ни с кем, кроме Великого Жреца.

«Помни, ты можешь наблюдать за ним издалека, но не вздумай его беспокоить». Прислужник в храме постучал восьмилетней девочке по макушке. «Молодой жрец не любит разговаривать с людьми, да и Великий Жрец не позволяет ему ни с кем общаться. Любой, кто заговорит с ним — поплатится!»