Чжу Янь

Том 2. Глава 123

Когда все удалились, Павильон Цзычэнь опустел — в нем остались только отец и сын. Воздух застыл в тяжелых занавесках, храня аромат драгоценных благовоний, и весь огромный зал словно замер во времени.

«Двадцать три года… — пробормотал император Бэймянь. — И вот мы наконец встретились».

На удивление, в голосе верховного владыки Кунсана звучали нотки стыда и сожаления. Но Ши Ин лишь разглядывал Божественное Императорское Кольцо в своей ладони, опустив голову. Кольцо, созданное самим императором Синцзунем и символизировавшее силу владык Юньхуана, величественно поблескивало в его пальцах.

Он попытался надеть кольцо на левую руку. Когда до его пальца оставался еще целый дюйм, Императорское Кольцо внезапно вспыхнуло божественным светом!

«Смотри, оно отзывается тебе, — император Бэймянь внимательно наблюдал с постели за своим старшим сыном; его дыхание было медленным и тяжелым от переполнявших старика эмоций. — Ты прямой потомок императора Синцзуня и императрицы Бай Вэй, в тебе течет чистая кровь императоров… Кхм, этого достаточно, чтобы кольцо признало тебя».

Но Ши Ин отдернул пальцы и не надел Императорское Кольцо. Его лоб омрачился глубокой тенью. В его руках был целый мир, но он не чувствовал ни малейшей радости, напротив, тяжелое кольцо обжигало ему ладонь, словно кусок раскаленного угля.

«Ин, ты… — император Бэймянь заговорил после долгого молчания и спросил, с трудом проговаривая слова: — Ты уже убил своего брата?»

Ши Ин вздрогнул и поднял голову.

Взгляд умирающего старика был холодным и колючим. Он не мигая смотрел прямо в глаза своему единственному оставшемуся в живых сыну. Уголки губ Ши Ина дернулись — он хотел сказать, что не убивал брата. И всё же Ши Юй определенно умер из-за него, поэтому ему уже не отвертеться.

«Хе-хе, — увидев, что Ши Ин переменился в лице, император Бэймянь горько усмехнулся и пробормотал: — Разумеется… Ши Юй, бедное дитя… кхм… Ты его устранил?»

«…» Ши Ин не мог ничего сказать, и его взгляд стал холодным и жестким.

Так вот о чем император хотел поговорить с ним наедине? Отец хотел отомстить за Ши Юя?

«Не волнуйся, я не буду преследовать тебя за это… Что теперь толку, кхм… Разве могу я убить своего единственного живого сына, чтобы отомстить за другого? — пробормотал император Бэймянь, и его взгляд стал пустым и печальным. — Ши Юй был хорошим ребенком… Он виноват лишь в том, что родился в императорской семье, не так ли…»

Ши Ин сжал Божественное Императорское Кольцо в руке. Слова отца отдались в его сердце резкой болью.

Государь правит подданными, отец поучает сына, старший брат должен быть добрым, а младший ― почтительным[146]. Такова человеческая природа, так устроен мир, и так должно быть. Но в этой императорской семье всё перевернулось с ног на голову: муж убил жену, старший брат убил младшего… Тленность мира, похожего на ад.

Неужели он снял жреческие одежды только для того, чтобы вернуться сюда и провести здесь остаток жизни?

Словно во сне, он услышал тихие слова императора Бэймяня: «…Ты вернулся и стал наследным принцем… Это хорошо. Теперь ты должен выбрать одну из дочерей Правителя Бай… своей императрицей. Нужно наладить ситуацию в Кунсане как можно скорее».

Что? Пораженный Ши Ин метнул быстрый взгляд на императора Бэймяня.

«Что такое? Ты удивлен? — слабым голосом спросил император Бэймянь, увидев выражение его лица, и уголок рта старика дернулся в усмешке. — Из поколения в поколение императрицами становятся только принцессы Клана Бай… Это правило действует тысячелетиями и не должно быть нарушено».

«…» Ши Ин ничего не говорил.

Божественное Императорское Кольцо в его руке было словно кусок раскаленного докрасна железа.

«Я должен подумать над выбором супруги, — спокойно произнес он спустя долгое время. — С юных лет я вел монашеский образ жизни, и меня не интересуют отношения».

Император Бэймянь насупился и замолчал.

Что такое? Ши Ин поднял голову и посмотрел на отца. В глазах императора Бэймяня мелькнуло странное выражение понимания и сочувствия, которое бывает только между родными по крови людьми.

«Ты не хочешь? — прошептал император Бэймянь. — В твоем сердце уже живет другая любовь?»

Ши Ин почувствовал, что больше не может контролировать свое лицо. Неужели этот умирающий старик мог заглянуть в его душу? Но разве во всем Юньхуане есть люди, кроме Да Сымина, чей уровень совершенствования настолько высок, что они смогли бы прочитать его мысли?

«Ха… Яблоко от яблони… — кашлянул император Бэймянь и, увидев озадаченное лицо сына, горько улыбнулся: — Ин… ты знаешь, что тридцать лет назад… когда мой отец назначил мне в жены твою мать, у меня было точно такое же лицо… Точно такое же!»

Ши Ин содрогнулся всем телом, словно в его сердце вонзился острый нож, и не смог ничего сказать.

Так вот как отец узнал, что творится в его душе?

«Мне пришлось сделать А-Янь своей супругой… — пробормотал император Бэймянь, словно увидев собственное далекое прошлое в своем сыне. — Но к тому времени я уже встретил Цюшуй… К сожалению, она была всего лишь русалкой, и никогда не смогла бы… кхм… никогда не смогла бы стать императрицей Кунсана».

Дива Цюшуй! Отец упомянул русалку, которую Ши Ин ненавидел до зубовного скрежета. Но почему-то в этот раз ненависть в его сердце уже не была такой горячей.

Глубокая обида и жгучая злость превратились в холодную жалость. Боль от разлуки с любовью, горечь от невозможности получить то, что желаешь, невыносимая ноша быть порознь до конца дней, находясь совсем рядом.

Ши Ин хорошо понимал всё это. И вместе с осознанием постепенно приходило прощение.

«Я очень любил Цюшуй, но вынужден был жениться на принцессах из шести правящих кланов, чтобы консолидировать власть… Недостаточно было взять в жены только императрицу, нужно было взять еще одну принцессу, затем еще одну… чтобы уравнять баланс между всеми шестью кланами, — вспоминая свое далекое прошлое на смертном одре, император Бэймянь говорил с глубокой болью. — Увы… гарем коварен. Даже я, император Кунсана, не смог защитить Цюшуй, и вынужден был увидеть ее трагическую кончину… Боль утраты невозможно описать тысячей слов».

Ши Ин посмотрел на умирающего отца, и его пальцы слегка задрожали.

Он не ожидал услышать такие слова из уст этого человека. Отец, который бросил его еще ребенком, величественный и могущественный император, который относился к сыну как к пустому месту, внезапно признался ему в таком на смертном одре!

«Я лишь надеюсь, что… тебе не придется пройти через страдания, которые испытал я, — слабым голосом сказал император Бэймянь и посмотрел на своего первенца. — Ты не должен мучиться, как мучился я».

Ши Ин молча сжал кулаки и вдруг сказал: «Я был вынужден разлучиться с матерью на десять лет. Когда я был в Долине Императоров и узнал о ее трагической смерти в холодном дворце, мои чувства тоже было не описать словами».

Император Бэймянь хотел что-то сказать, но не смог, и, тяжело вздохнув, с тоской посмотрел на сына.

«Я знаю, что ты никогда не простишь меня… — пробормотал император Бэймянь спустя долгое время, горько улыбнувшись. — Но когда ты будешь на моем месте, возможно… возможно, ты сумеешь хоть немного понять меня. Ин… тебе еще только предстоит узнать, сколько жертв требует корона… Тебе придется жертвовать собой и другими».

«…» Ши Ин глубоко вздохнул и взял себя в руки.

Да, он прекрасно понимал это, но насколько велики будут жертвы? Для его отца ни его мать, ни он сам не были жертвами, и он не сожалел о них! Этот умирающий старик скоро обретет вечную свободу, а он, Ши Ин? Какую бесконечную тернистую дорогу придется пройти ему?

Разве этот путь не более сложный, мучительный и неизбежный, чем Тропа Десяти Тысяч Истязаний?

Однако, если сейчас он не пройдет этот адский путь, то кто же тогда?

«Мне… мне осталось совсем недолго, — кашлянул император Бэймянь и сказал слабым голосом: — Мастера Клинка использовали свое истинное ци, чтобы поддержать мой жизненный дух, кхе-кхе… и помочь мне прожить еще немного… чтобы выиграть время и дать… дать состояться брачному союзу между кланами Бай и Чи».

Ши Ин вздрогнул и выпалил: «Брачному союзу между кланами Бай и Чи?»

«Да, — прерывисто закашлялся император Бэймянь. — Сегодня Правитель Бай и Правитель Чи пришли просить моего разрешения на брак, разве ты не понял? Кхе-кхе… Брачный союз между этими кланами станет залогом твоего благополучного престолонаследования… Ты должен ему способствовать. Я болен и очень слаб… так что лучше будет тебе… заняться этим вопросом лично».

«…» Ши Ин ничего не сказал и на мгновение даже перестал дышать.

Он больше не обращал внимания на то, что говорил ему отец. Его мысли вертелись вокруг одного слова: брак. Брак между двумя кланами? Как такое возможно?

Так вот для чего она появилась сегодня в Пурпурном дворце?

Она, она согласилась выйти за Бай Фэнлиня?

Ши Ин молча стиснул Божественное Императорское Кольцо в руке и переменился в лице, изо всех сил стараясь не дать волю чувствам. Несмотря на то, что император Бэймянь едва находился в сознании, он уловил перемену во взгляде сына и затих.

«Ин? — нахмурившись, спросил он сына. — О чем ты думаешь?»

«Она… — голос Ши Ина сорвался. — Она согласилась?»

«Она? О ком ты говоришь?» В этот миг умирающего старика осенило: да, единственная дочь Правителя Чи, принцесса Чжу Янь. Он слышал, что эта девушка изучала магические искусства и даже была ученицей ордена Цзюи. Ин… говорит о ней? Они знакомы?

Сердце императора Бэймяня с тяжелым предчувствием рухнуло вниз.

Однако Ши Ин упомянул об этом лишь вскользь и замолчал. Он слегка прикусил губу, склонил голову и чуть отвернулся от светильника, чтобы скрыть лицо в тени и не дать императору увидеть его выражение.

Да, спрашивать об этом было совершенно излишним.

Раз она сегодня пришла с отцом в Пурпурный дворец, значит, она уже дала свое согласие. Прошло всего полмесяца с тех пор, как она вернула ему Нефритовую Кость на вершине пика Мэнхуа. За это короткое время ее чувства поменялись, и она уже успела сделать выбор?

«Насколько мне известно, кхе-кхе… Принцесса Чжу Янь не возражала, — император Бэймянь взглянул на своего старшего сына, и его взгляд стал более строгим; старик будто прощупывал Ши Ина. — Что ты думаешь насчет этого брака?..»