Чжу Янь

Том 2. Глава 96

Несмотря на все попытки быть сдержанным, Ши Ин не мог говорить об этом спокойно; в его тихом голосе звучали нотки боли и гнева. Сердце Чжу Янь сжалось. Она невольно потянулась к Великому Жрецу и взяла его за руку.

«Меня захлестнула ненависть. Я бил кулаками о каменную стену, пока не разбил руки в кровь. Если бы тогда мне в голову пришла еще хоть одна мысль, я бы действительно отправился в столицу, убил отца, узурпировал трон и перерезал весь гарем!»

Он поднял ладонь и прижал ее к кровавому следу на стене. Его голос внезапно смягчился: «Но случилось то, что должно было случиться — в этот момент вошла ты, А-Янь, и остановила меня».

От последней фразы по спине Чжу Янь пробежал колючий холод, словно вспышка молнии. Она помнила тот день. Наивная и ничего не понимающая девочка бросилась к юному жрецу, чтобы схватить его окровавленную руку и остановить самобичевание, но ослепленный яростью подросток едва не убил ее на месте одним взмахом руки. Когда Чжу Янь пришла в себя, Ши Ин нес ее на спине Чунмина — уже тогда он побывал у ворот ада.

Так вот что тогда произошло и почему он так себя вел!

«А-Янь, ты появилась в моей жизни в очень нужный момент, сама того не подозревая, — голос Ши Ина был мягким и нежным, как легкий туман. — Тебе не в чем себя винить. Ты столько раз меня спасала, а убила лишь однажды».

«…» Чжу Янь не могла найти слов.

Ши Ин ни разу не взглянул на нее, пока говорил. Он неотрывно смотрел на пламя очага, затем внезапно шевельнул пальцами, и маленький огонек скользнул к нему в руку.

«На этот раз я не оставил себе выхода. Я всё спланировал и решил, что всё должно было закончиться в тот день в Павильоне Звездных Облаков Океана, поэтому перед смертью я полностью открылся тебе и сказал всё, что хотел, — он смотрел на пламя в своей ладони; его голос становился всё ниже и тише. Он покачал головой и горько улыбнулся: — Но я так ошибался… Это не закончилось ни десять лет назад, ни в Павильоне Звездных Облаков… Каждый раз, когда я думаю, что моя жизнь оборвется, она продолжается против моей воли, снова и снова! Хотя в этом даже нет смысла…»

Голос Ши Ина внезапно затих. Великий Жрец задумчиво сомкнул ладонь, зажав сгусток обжигающего пламени в кулаке, и пробормотал низким голосом: «Всё продолжается, но как быть дальше с этим полнейшим… хаосом?»

«Шифу!» — воскликнула Чжу Янь дрожащим голосом и попыталась остановить Ши Ина, чтобы он снова не навредил себе, но Великий Жрец крепко сжал кулак, и огонь в его ладони угас.

Чжу Янь была в растерянности, ее сердце болело. Она с трудом понимала смысл его слов, но не знала, как реагировать.

Шифу хочет сказать, что твердо решил умереть в тот день, поэтому позволил ей убить его и сказал ей те слова? Но он не ожидал, что вернется из мертвых, и ему придется жить с последствиями? Теперь он стыдился своих слов и не понимал, как быть дальше? Он ведь это имел в виду, верно?

Но… но она тоже не понимала, как с этим быть! Она не знала, что делать дальше. Чжу Янь почувствовала, что у нее покраснели уши.

«Ты сказала, что больше не ненавидишь меня. Это правда? — Ши Ин разжал пальцы, и сгусток огня снова вспыхнул в его ладони. Великий Жрец уставился на пламя и нахмурился. — Если в твоем сердце осталась хоть крупица ненависти ко мне, ты можешь убить меня прямо сейчас… У Кровной Клятвы Звездной Души есть скрытый период «запечатывания», в течение которого магия не навредит заклинателю в случае отмены. По истечении этого срока связь между нами будет очень сложно разрушить».

«Нет… Нет! — в ужасе залепетала Чжу Янь. — Я положила столько сил на то, чтобы вернуть тебя к жизни!»

Ши Ин молча посмотрел на нее, словно оценивая искренность ее слов, и после долгой паузы наконец облегченно вздохнул и пробормотал: «Что ж, я убил Чжи Юаня, а ты убила меня, око за око, теперь мы квиты… Все счеты сведены, и раз уж я снова вернулся в этот мир, не стоит таить обиды прошлой жизни».

Чжу Янь усиленно закивала в знак согласия, но всё еще не могла говорить. В любом случае, нельзя ведь начать всё с чистого листа, верно? После всего, что случилось, их отношения уже не будут такими, как прежде.

«Ложись спать, — помолчав, тихо сказал Ши Ин. — Мы договорим завтра, если будет о чём».

Да, завтра. В глубине души Чжу Янь тоже почувствовала облегчение, не смея поднять голову и взглянуть на Шифу.

Ши Ин сел на колени возле потрескивающего огня, закрыл глаза и погрузился в медитацию.

Но Чжу Янь не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, не находя себе места, украдкой бросая взгляд на неподвижный силуэт. Мысли и воспоминания захлестнули ее безудержной волной: то она вспоминала смертельный поединок в подземелье Павильона Звездных Облаков Океана, а в следующий миг уже думала о том, как ее проклинал Да Сымин, и волновалась о родителях и клане Чи…

Мысли вертелись у нее в голове, и она не заметила, как уснула.

Проснувшись поутру, Чжу Янь обнаружила, что огонь в пещере давно погас. Снаружи было так ярко, что, видимо, уже близился полдень.

Спросонья она похолодела и в ужасе вскочила — проклятье, как она могла так проспать? Если она опоздает на занятия, Шифу ее накажет!

В этот миг Чжу Янь наконец сообразила, что ей не нужно просыпаться рано и идти на занятия — она давно уже не была в обучении у Шифу. Удивительно, каким сильным может быть разочарование, когда, очнувшись, понимаешь, что это был всего лишь красочный сон.

«Проснулась? — услышала она знакомый голос. — Пора идти».

Идти? Куда? Чжу Янь непонимающе уставилась на Шифу. Но Ши Ин стоял у входа и смотрел на улицу, сложив руки на груди. Он был спокоен, словно нашел за ночь ответы на все свои вопросы, и сказал: «Раз я жив, я не могу оставаться здесь вечно… Что бы ни происходило в мире, рано или поздно нам придется вернуться туда и столкнуться с этим».

Что бы ни происходило? Чжу Янь тут же вспомнила о родителях и Да Сымине, и на душе у нее стало тревожно. Она поспешно привела себя в порядок и вышла из пещеры следом за Шифу.

Снаружи все еще было пасмурно и дождливо. Мелкие капли измороси собирались в тонкую дымку в огромной пустой долине.

Чжу Янь посмотрела на Шифу. В ослепительно белых одеждах он был похож на божество, спустившееся с небес, величественный и прекрасный — его возвращение в этот мир было подтверждением его отстраненности и недосягаемости для простых смертных, и Чжу Янь не смела напомнить ему о том, что он сказал ей в тот день. От одной мысли об этом в ее сердце вонзались тысячи острых игл.

Да, как теперь вернуть всё как было? Может быть, это не так сложно, как кажется? Просто притвориться, что ничего не случилось.

Она проследовала за ним из пещеры с поникшей головой и тяжелым сердцем. Священная Птица Чунмин, едва завидев их, издала радостный свист и пронеслась над их головами, раскинув огромные крылья, затем укутала Ши Ина в свои роскошные перья, ткнулась головой ему в грудь и принялась отчаянно тереться о него клювом.

«Почему ты ведешь себя, как щенок?» — не выдержала Чжу Янь и расплылась в улыбке.

Чунмин закатил четыре глаза и безразлично уставился на девушку, затем оттолкнул ее кончиками перьев, положил голову на плечо Ши Ину и издал звук, который и вправду был похож на урчание щенка.

«Спасибо, — Ши Ин поднял руку, погладил Чунмина по голове и прошептал: — Тебе было тяжело».

Птица потерлась головой о его плечо, встряхнула перьями, затем внезапно выгнула шею и положила что-то в руку хозяину. Это была крупная гроздь ярко-красных фруктов с насыщенным ароматом.

«Неужели ты добыл еще? Должно быть, ты собрал уже все чжуго на пике Мэнхуа, правда? — удивилась Чжу Янь и вдруг забеспокоилась: — Но разве цинцю не пытаются убить тебя?»

Чунмин гордо склонил голову, заворчал и похлопал крыльями, показывая свежую розовую кожу на месте старой раны. Затем он снова тряхнул головой и бросил Ши Ину пурпурный линчжи[122].

«Спасибо». Ши Ин улыбнулся, взял чжунго и линчжи и направился к белой скале, где еще подростком привык часами сидеть на коленях, практикуя магию и совершенствуя силу духа. Он прикрыл глаза, положил нефритовую пластину себе на колени и сложил ладони, вбирая силу целебных растений. Его бледное лицо постепенно приобретало более здоровый оттенок, но он всё еще был слаб после возвращения из мертвых и нуждался в восстановлении духовной основы.

Перевод на русский: Ari Kane