Чжу Янь

Том 1. Глава 18

«Да». Императорский астроном закрыл водное зеркало, и в комнате на какое-то время потемнело.

Официальное бракосочетание наследного принца произойдет не раньше следующего года. Пока же правящая и оппозиционная партии неустанно плетут интриги друг против друга. Он покачал головой и вздохнул, потом посмотрел на улицу.

На вершине, в храме Белой Пагоды ночной ветер был сильнее, его завывание напоминало голоса призраков. Площадка перед храмом была пуста. Только армиллярная сфера[30] медленно вращалась на астрономической платформе, изображая собой полное звезд небо.

Внезапно глаза звездочета округлились — каким-то образом в конце пустой площадки беззвучно, будто из ниоткуда, появился человек!

Молодой человек словно парил под звездами на площадке Белой Пагоды. В белых одеждах со сложенными за спиной руками он наблюдал за изменениями в расположении небесных тел с помощью армиллярной сферы.

Это… неужели это сам Великий жрец?

Императорский астроном уже было привстал от удивления и собрался выйти на площадку, но тут увидел еще одного человека, который, хромая и опираясь на трость, подошел к Великому Жрецу сзади и похлопал его по плечу.

Этим древним старцем с развевающейся на ветру седой бородой и нефритовой пластиной в руке был живший много лет в уединении Да Симин.

Почему эти двое вдруг появились здесь поздней ночью?

Звездочет поспешно подошел к окну, изо всех сил стараясь расслышать их разговор. Однако старец и молодой человек стояли на вершине Белой Пагоды Цзялань, скрестив руки за спиной и не говоря друг другу ни слова. Они просто молча наблюдали, как звезды движутся над их головами.

Через полчаса Да Симин, наконец, сказал: «Как тебе такое? Ты видел?»

«Да», — тихо ответил Ши Ин, — «Я видел».

«Кунсан будет разрушен, надвигается катастрофа… прольются реки крови!» Да Симин указал нефритовой пластиной на едва заметный зловещий символ и вздохнул: «Конец Кунсана приближается! Но люди в столице Империи продолжают борьбу друг с другом! Династия Мэнхуа? Ха-ха, они все еще мечтают!»

Что? Должно быть, Да Симин снова напился? Сердце звездочета бешено заколотилось. Он встал на цыпочки и выглянул из окна в указанном Да Симином направлении.

Расположение светил переменилось, как и должно быть согласно календарю эфемерид, но как звездочет ни всматривался, он не мог разглядеть ничего странного. Императорский астроном еще раз попытался разглядеть знак, но внезапно в его глазах потемнело — это огромное крыло спустившейся с неба птицы легким взмахом оглушило зведочета, а острый клюв ухватил за одежду и вытащил из укрытия обмякшее тело не в меру любопытного ученого.

«Чунмин, его нельзя есть!» — слегка нахмурившись, Ши Ин строго одернул птицу, и, не глядя, приказал: — «Верни его обратно».

Взмахнув крыльями, божественная птица неохотно выплюнула звездочета, болтавшегося у нее в клюве, и швырнула обратно через окно, издав воркующий звук протеста.

Ши Ин еще раз посмотрел в точку, указанную армиллярной сферой, и кивнул Да Симину: «Да, я видел это еще внизу. Ваше предсказание жестоко, но я не сомневаюсь в его точности».

Да, в этом звездном поле есть частица зла, которая все еще незаметна невооруженным глазом. Она как слабый, потихоньку просачивающийся туман, который достигнет Большой Медведицы в течение пятидесяти лет. Когда злой демон, знаменующий возвращение мертвых, придет на эту землю, Юньхуан ждет беспрецедентное смятение и упадок.

«К сожалению, кроме Великого Жреца храма Цзюи, в Юньхуане нет второго человека, который согласился бы со мной», — Да Симин покачал головой и засмеялся, — «Хе-хе… Все думают, что я паникер. Все слепы!»

«Не стоит спорить с этими невеждами». Ши Ин низко поклонился и почтительно сказал: «Вы подсчитали этот результат, потратив половину жизни на столь тяжелый труд. Предоставьте остальное мне…»

«Тебе? Что ты хочешь сделать? Что ты можешь сделать?!» — Да Симин взглянул на стоявшего перед ним молодого жреца и усмехнулся. — «Как ты можешь изменить орбиту звезд? Это смешно! Сила реинкарнации беспредельна, как это бескрайнее небо, перед ней не устоит ни один смертный!»

Ши Ин слегка поклонился: «Делай все, что можешь, остальное зависит от Небес, только и всего».

«Так уверен в себе?» — засмеялся Да Симин и покачал головой. — «Тогда скажи мне, когда ты был в Суса Халу на этот раз, ты нашел “этого человека”?»

Ши Ин на мгновение замолчал и вздохнул: «Нет».

После паузы он добавил: «Я убил всех русалок в Суса Халу, но злой дух никуда не делся… Поэтому я мог только вернуться в Цзяланьскую Белую Пагоду и использовать армиллярную сферу, чтобы предсказать, в каком положении находится общество в этот момент».

«Ты не мог найти его, потому что ему суждено жить!» — Да Симин покачал головой, и его волосы растрепались по ветру. — «Он был послан Небесами, чтобы отомстить Кунсану, он обречен уничтожить Шесть кланов и повергнуть страну в хаос. Ни ты, ни я не сможем его остановить!»

«Я был очень близок к тому, чтобы найти его…» — невозмутимо сказал Великий Жрец. — «До того, как придет время пророчества, есть еще десятилетия… У меня еще есть время; я найду его».

Верховный Жрец Да Симин удивленно посмотрел на него и рассмеялся.

«Ты!» — Он поднял нефритовую пластину и постучал ею по плечу Ши Ина. — «Разве ты не знаешь, что в столице все готовы перегрызть друг другу глотки ради сиюминутной выгоды? Долгосрочное событие? Кого волнует то, что еще не произошло или должно произойти через десятки лет?»

«Меня», — тихо и серьезно ответил Ши Ин. — «Если мы станем такими же, как все, и будем жить только мирской суетой, то зачем будем нужны этому миру? В чем тогда польза от нас?»

«…» Улыбка на лице Да Симина приобрела оттенок спокойной уверенности. Он долго смотрел на молодого человека, а потом вздохнул: «Двадцать с лишним лет назад я попросил Императора отправить тебя на гору Цзюи. Похоже, это было правильное решение… Мое время истекает, и когда я умру, только ты сможешь занять мое место».

Ши Ин низко склонился: «Я не смею».

Да Симин нахмурился: «Что значит «не смею»? Я уже рекомендовал тебя Императору».

Ши Ин опустил глаза, посмотрел с вышины башни на далекую землю под ногами, и тихо вздохнул: «Спасибо за вашу доброту. По правде говоря, если это опасное дело удастся закончить благополучно, я хочу снять эту белую мантию».

«Что?» — Да Симин на мгновение опешил. — «Ты… Ты собираешься уйти из жречества?»

«Верно», — отстраненно улыбнулся Ши Ин.

Да Симин слегка изменился в лице: «Ты говорил об этом с Императором?»

Ши Ин покачал головой и сказал: «Еще нет. Слишком рано говорить об этом».

«Император может не согласиться». Лицо Да Симина помрачнело. «Он отправил тебя в храм Цзюи, когда ты был еще ребенком. По сути, он надеялся, что ты станешь жрецом, который посвятит целую жизнь служению Богам и не вернется назад в мир. Если ты захочешь расстаться с белыми одеждами, боюсь, Император разгневается».

«Отчего же ему гневаться», — внезапно в тоне Ши Ина прорезалась легкая насмешка. — «Даже если я сниму белые одежды, я вернусь не для того, чтобы бороться за трон со своим братом. Императору нечего бояться».

Да Симин на время погрузился в молчание.

«Кроме того, он больше не может контролировать мою жизнь», — тихо сказал Ши Ин, — «и если я захочу уйти, никто не сможет меня остановить».

После паузы Да Симин спросил: «Тогда… Что ты собираешься делать, когда уйдешь из служителей храма?»

«Я еще не думал об этом», — легкомысленно сказал Ши Ин. — «Вероятно, все прояснится, когда придет время».

Увидев решительность в глазах Ши Ина, Верховный жрец строго сказал: «Надев эти белые одежды однажды, их не так просто снять. Ты должен знать цену, которую придется заплатить, чтобы покинуть престол Богов и нарушить клятву пожизненного служения Небесам! Готов ли ты выдержать молнии и пламя, истощить свои ментальные силы и уничтожить все способности, полученные в путем долгих аскез и тяжелого труда, ради того, чтобы вновь стать обычным человеком? В этом земном мире не за что так страдать!»

«Владыка, вы тоже меня знаете», — спокойно ответил Ши Ин. — «Если я выбрал путь, то никакие преграды меня не остановят».

Да Симин посмотрел на него и помолчал. Что-то изменилось в его взгляде, и неожиданно Верховный жрец спросил: «Ши Ин, тобой ведь движет не честолюбие?»

Лицо Ши Ина дернулось, но он не ответил.

«Ну разумеется!» — Да Симин глубоко вздохнул, задрал голову и посмотрел на звездное небо. Было трудно разглядеть его морщинистое лицо в свете звезд. — «Ты и правда похож на свою мать… Увы, а ведь мне потребовалось так много усилий, чтобы отправить тебя в Цзюи!»

Ши Ин удивленно посмотрел на Да Симина, не понимая его слов.

Молодой жрец знал, что Император отправил его совершенствоваться на далекую гору Цзюи, когда он был еще младенцем, хотя на самом деле это был совет Да Симина. Но за столько лет он ни разу не спросил этого старика, который был для него учителем и другом, верен ли был тот совет, навсегда изменивший его жизнь.

«Забудь об этом», — вздохнул Да Симин, глядя на звездное небо. — «Все равно быть жрецом — это не твоя судьба. Так не должно было случиться».

Ши Ин был поражен. Его руки слегка напряглись.

Его судьба? Все совершенствующиеся маги, какими бы мощными ни были их способности проникать в прошлое либо будущее, не способны видеть свою собственную судьбу. Единственным во всем Юньхуане, кто смог бы увидеть то, что ему предначертано, был Да Симин на вершине Белой Пагоды. В этот момент Ши Ину захотелось спросить старца о том, что за судьба его ждет, но тот явно не желал говорить об этом.

«Видишь ли, я, как и ты, тоже хочу спасти эту нацию от катастрофы», — вздохнул Да Симин. Его тон был серьезным, а взгляд — усталым и проницательным. — «Но я внимательно изучал астрологический прогноз, тысячи невероятно запутанных хитросплетений судеб. Этот лабиринт из линий судьбы сложно разрешить — если я сдвину хоть одну из них, это может привести к непредвиденным результатам. Будет ли такое решение благословением для Кунсана или его гибелью — я не могу этого понять…»

Он обернулся и посмотрел на Ши Ина: «Ты хочешь вмешаться и решить судьбу Кунсана? Ты знаешь, что если проиграешь, вся астролябия перевернется, и мир погрузится в хаос?»

«Знаю», — опустил глаза Ши Ин. — «Но это лучше, чем бездействовать».

«Боюсь, это не так просто», — покачал головой Да Симин. — «Ты слишком несерьезно к этому относишься».

«Тогда, быть может, нам попробовать свои собственные методы?» — Ши Ин заложил руки за спину, взглянул на небо и спокойно добавил: — «Наши беспристрастность и самосовершенствование всегда шли на пользу Кунсану».

«Ну конечно, разве такой отважный и решительный юнец, как ты, может отступить и признать поражение?» — засмеялся Да Симин. Его тон был легким, но было непонятно, была ли это похвала или сожаление. — «Тебя с самого детства заботила судьба этого мира…»