Возмездие за безумие

Глава 21. «Если хочешь, поживи пока у меня»

Роман Киселёв брёл по Центральной с пакетом, в котором лежали свежий укроп и лук семизубка. Зелень попросила купить мать, собиралась делать окрошку. Погода в начале сентября стояла жаркая, самое время освежиться в выходные холодным супом на квасе. Настроение у Ромы было преомерзительнейшее. С тех пор, как он вернулся жить к родителям, видеться с женой практически не получалось. Два дня она была на море с отцом и сестрой. Рома узнал это случайно от тёщи, позвонил Юле и предложил подъехать к ним в субботу. Но жена сказала, что в четверг они уже вернутся. От предложения куда-то сходить в выходные Юля отказалась, она очень устала. От чего можно устать на море? Рома ломал голову и злился на жену. Вот ведь попалась ипохондрическая неженка… Да, не повезло ему. Юля никак не хотела выздоравливать. Наоборот, за последние два месяца совершенно расклеилась, никого не желала видеть, никуда не хотела выходить, по телефону разговаривала то с плачем, то с обвинениями. От этого Киселёв стал пить. Если раньше он напивался только в выходные, то теперь для бездомного и, фактически, одинокого парня стало нормальным посещать после работы бары и прочие весёлые места.

Вчера, в субботу, не зная, куда себя деть, Рома подался на известную в городе дискотеку и вдруг неожиданно встретил там Сюзанну – соседку тестей и подругу Гали. Сначала Рома женщину не узнал: она была в светлом парике, одета вызывающе и также вызывающе накрашена. К парню Сюзанна подошла сама, поздоровалась, предложила выпить. Проще сделать было нечего. Рома и Сюзанна засели за столиком, стали наливаться, закурили. Киселёв удивлялся, как мастерски справляется со спиртным дама, умеющая строго держать себя в рамках дозволенного, как он думал раньше. Вслух выразил сомнение по поводу того, что женщина курит. Сюзанна никаких объяснений своего присутствия на дискотеке, где восемьдесят процентов посетителей составляли юноши и девушки возраста младше даже Роминого, давать не стала. На прямой вопрос ответила коротко:

– Иногда хочется оторваться, – после чего продолжала отрываться: пить, эротично танцевать на кругу под светом зеркального шарика и приглашать молодых ребят на медленные танцы.

Рома танцевать не любил, отчего со стороны наблюдал за поведением знакомой, поведением, надо сказать, вполне достойным. Лишь пристальный взгляд мог отметить в жестах Сюзанны женское нетерпение. Лишь знающий женщин мужчина мог понять, что фиктивная блондинка пришла сюда не просто потанцевать. В три утра, когда Киселёв уже изрядно набрался и стал собираться уходить, Сюзанна вдруг заговорила с ним о Юле. И тут Рому прорвало. Обида, неспособность понять происходящее, нежелание более терпеть на шее тунеядку и притворщицу выливались через обрывки фраз и шмыганья носом. Рома был жертвой собственного брака и, поставив в своё время на дом и семью, остался сегодня ни с чем.

– Мне даже жить теперь негде. Вынужден ютиться у предков и перед ними отчитываться, как пацан, – про второе молодой мужчина говорил чистую правду. Мария Ивановна, не в состоянии мириться с тем, что сын спивается, устраивала ему каждое утро такой допрос и такую промывку мозгов, что домой лишний раз возвращаться не хотелось. Только брат Антон пытался поддержать, советовал, что надо брать ипотеку под жильё. Отец вообще молчал, не зная как помочь сыну.

– А на фига мне эта ипотека одному? Ну, скажи, Сюзанна? – Рома размазывал слёзы по лицу, пьяно пытаясь сфокусироваться на лице собеседницы.

Ночь закончилась тем, что Сюзанна не отпустила молодого человека одного и предложила поехать переночевать к ней:

– Комната лишняя есть. Так что никакого криминала. И вообще, я не педофил, чтобы деток развращать, – то ли предупредила, то ли успокоила Сюзанна, стягивая в такси надоевший парик.

Утро для Киселёва получилось безжалостно отрезвляющее, будто на горло наступил немецкий сапог. Он проснулся от звонка матери в одиннадцатом часу. От командного голоса встал с кровати по стойке смирно, выслушал приказ купить зелень и быть дома к обеду, только потом огляделся. Комната, в которой его вчера уложила хозяйка, была настолько светлой и красочной, что Роман на фоне чистых стен почувствовал себя куском дерьма. Голова не соображала, тошнило, шатало. Напялив джинсы, брошенные у кровати, он выглянул за дверь. Сил натянуть майку не хватило, её Роман обречённо тащил в руке.

Трёхкомнатная квартира Сюзанны звенела тишиной. Выйдя в коридор, юноша позвал, но никто ему не ответил. Роме стало жутко. Он всегда боялся одиночества. Босыми ногами и ёжась, несмотря на тёплый день, Киселёв добрёл до кухни. Шикарная мебель блестела зеркалами, отражая его самого. Зрелище было не их лучших. Красивое лицо отяжеляли провисшие мешки под глазами. Волосы сбились на бок и слиплись от пота. Выдохнув воздух как стон, Рома увидел на дверце высоченного холодильника лапку отделения для льда, нажал на неё. Из холодильника посыпались мелкие ледышки. Выругавшись, Киселёв подставил ладони, дождался остановки дестрибьютера, отдышался. Лёд вызвал ещё большую дрожь. Рома быстро скинул его в раковину, утёр лицо мокрыми ладонями, принялся соображать, глядя через жалюзи в окно. Вид из кухни был на Атаманскую. С пятого этажа хорошо просматривался детский скверик, в котором в воскресенье гуляло много детей с родителями.

– Ну, а с пола кто подбирать будет? – раздалось за спиной у юноши. Рома вздрогнул, обернулся, улыбнулся Сюзанне. Женщина была одета в брючный костюм и выглядела так, словно накануне и не пила. Извиняясь, Киселёв принялся собирать по кухне разлетевшиеся квадратики льда. Сюзанна ему не помогала. Прошла, села на высокий табурет, налила из графина с фильтром воды, стала пить.

– Какие планы на сегодня? – спросила она, когда Рома закончил со льдом.

Киселёв пожал плечами:

– Мать звонила. Звала на окрошку в обед.

– Это хорошо. А потом?

– Не знаю.

– Понятно. – Сюзанна допила воду, встала, тоже принялась смотреть в окно. Оба молчали. Рома хотел выйти по нужде, но прервать тишину не решался, просто мялся за спиной Сюзанны.

– Ладно. Расклад, как я понимаю, такой: жить тебе негде, родичи достали, с Юлькой дела пока неясные, – Сюзанна спрашивала и отвечала одновременно. Киселёв кивал головой, – Тогда так: Галя мне – близкий человек. Дороже подруги для меня нет. Поэтому всё, что происходит с ней или её детьми, мне небезразлично. Вот тебе ключи, – рассказывая, хозяйка дома перемещалась по кухне, вытащила три ключа с брелоком от БМВ, сунула Роме в руки, – Если хочешь, поживи пока у меня. Я дома бываю редко. Иногда ночую у Кирилла. Иногда он ночует у меня. Мешать ты никому не будешь. Если хочешь приходить – приходи, но лучше не пей. И не кури. Особенно внутри квартиры. За это выселю мгновенно. Запах табака не переношу на дух, – Рома округлил глаза, соображая, ту ли самую женщину он видел вчера на дискотеке. На его вопрошающий вид, Сюзанна кивнула:

– Так бывает. Иногда курю. Но вообще-то дым не переношу. И голых торсов на кухне – тоже, – молодая красавица дала Роме фору во времени, чтобы понять последнюю фразу, театрально дождалась, пока он натянет майку, потом продолжила свои монотонные перемещения по просторной кухне, не загромождённой мебелью, – Приходи вечером. Вместе подумаем, как тебе дальше быть.

Киселёв тупо улыбался и морщился одновременно. Майка сильно воняла потом, табаком и ещё чем-то кислым, и на фоне общего порядка Роме было страшно приближаться к хозяйке, дабы не вызвать у неё рвотный рефлекс.

– С Юлей?

– И с Юлей – тоже. Закид насчёт ипотеки – неплохая мысль, – Сюзанна сделал паузу, фиксируя что-то в окне, потом повторила мысль медленно и чётко, – Да, совсем неплохая мысль.

Рома за её спиной неопределённо хмыкнул: от нетерпения или от несогласия, понять было трудно. Оглянувшись издалека, Сюзанна благодушно махнула рукой в сторону коридора:

– Иди, а то смотреть на тебя тошно. Там в ванной я приготовила тебе чистое полотенце. Шампунь бери любой, кроме золотистого. Этот – по специальному рецепту моя косметолог готовит. Тебе он ни к чему. Из вещей можешь принести всё, что тебе необходимо. Шкаф в комнате, где ты спал, в твоём распоряжении. Я сейчас ухожу. Закроешь дверь на оба замка. Потом расскажу про сигнализацию.

Не дожидаясь от юноши хоть какого-то ответа на свои слова, Сюзанна вышла из кухни с высоко поднятой головой. Почти тут же Рома услышал хлопок закрывшейся наружной двери. Так, не спрашивая его мнения, Сюзанна решила за него его ближайшее будущее. Впрочем, Рому Киселёва такой расклад очень даже устраивал.