Позор рода, или Поместье в гиблых землях

– Стерва, такая же, как и твоя мать, – припечатал кузен, чтобы тут же выдать: – Если бы не эта дрянь Элизабет, ты бы сидела в главной клетке цитадели, а мы все понемногу тянули бы из тебя силы. Чудесный источник бесконечной маны. Вот на что ты годишься. Не более.

В меня продолжили лететь колкие и достаточно тихие слова, чтобы их никто кроме меня не слышал. Вот только они не достигали цели. В голове тут же взорвался ворох вопросов, на которые тут же находились ответы, а за ними в душе растеклась радость, но… я безжалостно её задушила.

Если кузен не лжёт, желая меня напугать, и мать, правда, спасла меня от ужасной участи вечного пленника собственной семье, она могла хотя бы сказать об этом. Объяснить, что дом отца не наказание за моё несоответствие требуемым идеалам. Однако маменька этого не сделала. Она позволила мне долгие годы верить в её бессердечие, тихонько ненавидеть ту, кто был мне ближе всех, и чувствовать себя… безумно одинокой.

Не заметив во мне хоть какой-то приятной для глаза реакции, Лайнелл понял, что зря проболтался, но уже было поздно. Так что я решила “отблагодарить” его, чуточку припугнув.

Посмотрев за спину кузена, не дрогнув произнесла:

– Неужели? Думаю, мой муж с тобой не согласится. Вон он, кстати, возвращается. Может, вместе расскажем ему о таких чудных планах на мой счёт? Уверена он будет так рад отдать вам и свою силу тоже, что бросится к вам с… горячими объятьями.

Этот намёк Лайнелл прекрасно понял, осторожно оглянулся, убедился, что позади него нет пылающего синим пламенем герцога и быстро проговорил:

– Можешь сколько угодно кичиться, обряжаться в драгоценности и задирать нос из-за своего нового положения. Вот только для каждого из клана ты навсегда останешься не более чем позором рода.

Такие громкие слова, сказанные лишь для меня, неожиданно… не нашли во мне отклика. Даже раскрытая до этого правда моего срочного “изгнания” из семьи вызвала куда больше эмоций. И как только я это поняла, смогла найти не только правильные слова, но и, поверив в них всей душой, с улыбкой заявить:

– Скажешь мне об этом лет через десять, когда мои земли переплюнут ваше влияние и богатство, которые вы накапливали поколениями. Как только Хоулвилл возвысится, а поверь так и будет, я наглядно докажу всем и каждому, что ты недостоин ни звания главы, ни даже этой безделицы на твоём лацкане. – Как и ожидалось, завершённая мысль очень не понравилась Лайнеллу, однако я поспешила закрепить результат, гордо добавив: – И да, отныне я не имею ничего общего с вашим родом. Теперь моё имя Эвелин Эверик, и я приведу свою семью к таким вершинам, которые тебе и не снились. Каждый год в доме Гроу стоил того.

– Выскочка, – прошипел кузен, разворачиваясь, чтобы уйти, но всё равно поймал брошенное ему в спину:

– Извечное второе место.

Больше Лайнелл не рискнул со мной препираться. В нашу сторону уже спешила крайне заинтересованная Ирсис, а с другой стороны быстро шагал Дастин. Пришлось обоих убеждать в том, что мне ничего не угрожало, и это была просто праздная беседа. Ирсис не поверила, но спрашивать больше ни о чём не стала. Дастин так же не купился на мою ложь, потому что связь сразу выдала меня, но оставил все расспросы до возвращения в уже защищенные от любых вторжений покои в доме лорда Розмана.

Чуть позже после того, как удалось пообщаться с родственником, с которым предпочла бы вообще не пересекаться, я заметила и остальных членов семьи Мортрисс. Они определённо не спешили на празднество, явившись сюда едва ли не к середине вечера. Матери среди вереницы дядей, тётей, братьев и сестёр я так и не заметила. Зато поймала обжигающий холодом взгляд нынешнего главы клана – он умудрился с довольно большого расстояния препарировать меня, разобрать на части, а потом собрать. Настолько пугающим мог быть патриарх тёмного клана под прикрытием.

У меня никогда не поворачивался язык называть холодного старикашку дедушкой. Да и он никому не позволял так к себе обращаться. Вот и сейчас главе рода Мортрисс удалось без слов указать мне на моё место, а затем бесследно исчезнуть в веселящейся толпе.

А после у нас с мужем всё же состоялся танец, на котором я узнала, что он всячески отпугивал от меня всех, кто выдавал своё желание пригласить меня до этого момента. Оказывается, моя непопулярность в качестве партнёрши по танцам крылась не в отношении окружающих лично ко мне, а в убийственной ауре Дастина. Которую, к слову, я вообще не ощущала. Зато все другие очень даже чувствовали её на своей шкуре, отчего до сего момента каждый разговор протекал быстро.

Помимо своей первой семьи мне так же удалось натолкнуться и на вторую. Это случилось уже после пары танцев, которые прошли вполне себе неплохо, несмотря на подзабытые навыки (Дастин вёл просто идеально, тем самым лишая меня возможности заполучить титул неуклюжей герцогини). Так вот, первым я увидела отца – он лишь мельком глянул в мою сторону, а затем поспешил скрыться. Так же как и раздосадованная мачеха – по моей вине у семьи Гроу снова настают тяжёлые времена, что мне продемонстрировали уничтожающим взглядом.

Дастин первое время хотел оставить роду Гроу всё, что они получили за мою “продажу”, сделав это в качестве некой благодарности. Однако чем больше он узнавал о моей жизни в их семье, тем активнее угасал этот запал. В итоге муж решил оставить им стандартную сумму, которую жених из более богатой семьи, обычно выплачивал семье невесты с более низким статусом. Да, такое практиковалось всё реже (обычно именно родители девушки дают той в приданное золото), но Дастин решил вернуться к устаревшей традиции.

На самом деле он сделал это не по доброте душевной. Муж просто не хотел, чтобы семья Гроу, оставшись ни с чем, пошла к императору с законной претензией – признанная дочь семьи Гроу оказалась ценнее обычных девушек из-за своего дара, а раз так, то по закону Бога Семейного Очага они обязаны получить за неё выкуп.

Если бы Дастин дождался данной претензии, тогда ему пришлось бы отдать семье Гроу гораздо больше золота, чем те заслуживали. А так, с учётом уже потраченного, отец получит унизительно мало, что порадует в первую очередь меня и, во вторую хоть немного усмирит желание Дастина испытать тестя на жаропрочность. Чего я, при любом раскладе, не хотела. Если начну мстить вот так, физически, то попросту опущусь до уровня своих обидчиков. Правильнее будет стать счастливой им назло. Это будет лучшим для них наказанием.

В общем и целом в этот день нам каким-то чудом удалось обойтись без жертв.

Когда же время перевалило за полночь, всех позвали на широкую террасу, где над нашими головами начал падать первый снег – зрелище оказалось волшебным, а после магических вспышек разных цветов, еще и завораживающим. Достойное завершение длинного и насыщенного дня. Тем более что в миг, когда первая снежинка коснулась кончика моего носа, рядом со мной разлилось согревающее тепло магии мужа, которое просочилось как в душу, так и в мысли, прогоняя не только холод, но и всё дурное.

Страха больше не было. Как и той жгучей обиды на прошлое – её я решила трансформировать в стремление сделать наше будущее таким же ярким, как огни в небе, тихим и чистым, как устилающий нас снег, а ещё таким же тёплым, как объятья любимого и любящего мужчины. Да, именно на это стоит тратить свою жизнь.