Позор рода, или Поместье в гиблых землях

– Наш папочка, – произнесла Лавиния, сидя по другую сторону стола, – желает быть первым, у кого появятся волшебные фонари. Так что будь добра, прояви хоть немного благодарности к нашему отцу и помагичь над нашей оранжереей. Между прочим, там я планирую провести свою будущую помолвку и это очень и очень важная деталь.

Надо ли говорить, что вилка с ещё недавно недоступным мне кусочком мяса замерла в воздухе, так и не достигнув моего рта. От услышанного я не просто удивилась, я оказалась потрясена такой наглостью. Вот только не желая портить себе аппетит, доставляя тем самым удовольствие сестре, отстранённо уточнила, прежде чем вернуться к мясу:

– Помолвку? Ты уже нашла жениха?

– Как раз в процессе выбора, – не без гордости похвасталась Лавиния, накручивая на палец, выбившийся из причёски золотистый локон. – У меня, между прочим, трое претендентов, которые очень близки с императорской семьёй. Они так стараются добиться моей взаимности, что рассорились между собой. Не представляешь как это приятно.

Проглотив последнюю порцию жаркого, я вытерла губы салфеткой и хмыкнула:

– Куда мне до тебя, – ирония сквозила в каждом слове короткой фразы, но Лавиния не пожелав её заметить, сказала:

– Хорошо, что ты это понимаешь. – После чего уточнила у меня с такой уверенностью, будто вопрос уже решён: – Так что, когда отправляемся в столицу?

Успев устать от непробиваемой самоуверенности сестры, я откинулась на спинку стула и ровно произнесла:

– Ты можешь отправляться хоть сегодня. Что до меня…. я останусь там, куда меня сослали. В Хоулвилле.

– Но как же? – искренне удивилась сестра резкому несоответствию с тенью их дома, которая не имела права на отказ. – Ты обязана поехать со мной. Думаешь, отцу было легко принять такое решение? Ему становится худо лишь при твоём упоминании, а тут придётся снова терпеть тебя в своём доме. Так что сделай милость и прояви хоть немного понимания к своей семье.

Сдерживать рвущуюся наружу злость становилось всё сложнее. Правда, видя недоумение на хорошеньком лице Лавинии, мне удавалось сдерживать растущую в душе бурю. Это оказалось довольно комично. Сестру отправили сюда лишь потому, что среди остальных она не успела насолить мне достаточно, чтобы её развернули ещё на границе? И она явилась сюда, веря, что имеет хоть какое-то влияние на меня? Или же у неё припрятан козырь в рукаве? Что ж, пора узнать об этом.

Медленно поднявшись из-за стола, я обошла его и, замерев рядом с сестрой, уронила на неё полный презрения взгляд и тихо переспросила:

– Семье? А разве мы ей были не ровно сутки? И разве мы не перестали ей быть, когда я пошла на отвратительную сделку ради вашего обогащения?

– Тебя ждала участь похуже, не забывай об этом, – уже не так елейно отчеканила Лавиния, поднимаясь со своего места. Еда так и осталась не тронута. – Если бы папенька был чуть менее благороден, он бы выбросил тебя на улицу в тот же день, когда ты объявилась. Вместо этого папочка кормил и растил тебя, и это твоя благодарность? – принялась сыпать обвинениями сестра. – Он сделал для тебя больше, чем твоя непутёвая мать! И как ты смеешь после всего этого отказывать в такой маленькой просьбе!

Возможно, будь моя мать действительно ужасным образчиком, во мне бы проснулась совесть. Только в этом случае слова Лавинии достигли бы цели. Однако моя тёмная родительница, всего лишь была магом смерти, которого я нехотя…. понимала. Да, обида за её поступок останется со мной навсегда, но если подытожить всё, что она сделала для меня, вклад матери в моё настоящие и будущее окажется куда больше отцовского. К тому же с последним я расплатилась сполна. За моё содержание он получил свою награду с лихвой, хоть и наслаждаться той ему осталось не так долго.

Выдержав шквал упрёков, решила не опускаться до подобного. Мне было о чём высказать Лавинии, только какой в этом смысл? У меня имелся ответ куда как проще.

Пристально посмотрев на сестру и, заметив, как та впервые вздрогнула под моим взглядом, твёрдо заявила:

– Я сделала для вас достаточно. Большего можете не ждать.

Больше не желая слушать новый поток возмущений, попыталась было уйти, но Лавиния неожиданно крепко ухватила меня за локоть, тем самым заставив обернуться к ней, и зашипела:

– Думаешь так легко вернуть расположение сразу всей знати? Да, у нас теперь есть деньги, есть земли, есть благосклонность самого императора, но этого мало. Нам ещё долго придётся стараться и впечатлять свет, чтобы те окончательно приняли нас. Я из кожи вон лезу, устраиваю самые впечатляющие чаепития, завожу полезных друзей, всеми силами заставляю модниц столицы повторять за мной, и всё равно этого недостаточно! Поэтому ты должна, нет, просто обязана поделиться тем, что дал тебе отец. Думаешь откуда у тебя эта магия? Твой дар принадлежит семье Гроу!

– Моя сила взяла своё начало от моей матери, – процедила я в ответ, сбрасывая руку Лавинии. – Остальное заслуга лишь самой Магии.

– Вот же мерзавка! – окончательно теряя весь свой лоск, взорвалась Лавиния. – По-твоему какая-то певичка с островов могла подарить тебе такую магию?

Усмехнувшись над тем, что сестра действительно верит в легенду, рождённую самим отцом, я поспешила предупредить её:

– Лавиния, полегче в выражениях. Моя маменька может услышать и тебе не поздоровится.

Такое заявление заставило сестру злобно усмехнуться, посмотреть на меня как на умалишенную, и с жалостью спросить:

– Ты что себе вообразила, Эва? Думаешь, получила кусок никому не нужных земель и можешь сама себе родословную придумывать? Какая же ты убогая. Ладно, я хотела с тобой по-хорошему, но видимо нужно по-плохому, – Лавиния оскалилась, а затем выплюнула: – Тебе стоит заткнуться и поехать со мной, если ты, конечно, не хочешь, чтобы твои земли и дальше осаждали разбойники.

А вот и первая хорошая новость. Кажется, мне без лишних усилий удалось найти тех, кто портил мне жизнь подосланными наёмниками.

– Так это ваших рук дело? – с затаённой злостью уточнила я.

– Кому ещё до тебя может быть дело? Отец очень уж хотел напомнить тебе, что хоть ты и стала вдовой Эверик, ты всё ещё зависишь от его милости. Так что собирайся, мы уезжаем. В своё захолустье вернёшься, когда твоя сила нам больше не понадобится. И только попробуй взбрыкнуть, пострадаешь не только ты, но и все твои бледные доходяги, что зовут тебя лордом.

Звук рвущейся нити терпения слышала только я. А вот последствия этого пришлось ощутить на себе именно Лавинии.

– Уми, – коротко позвала я, чтобы в следующий миг рядом со мной появился шарик из зелени, который тут же зашуршал и превратился в медвежонка в грибной шляпе. Правда, сейчас этот зелёный медведь, стоящий на задних лапах, ростом доходил уже до моего плеча. – Свяжи эту леди как можно бережнее.

Элементаль долго думать не стал и, не дав Лавинии опомниться достаточно, чтобы пискнуть, спеленал её в кокон из лоз. Шок в голубых глазах оказался просто бесценным. Он так согрел мою душу, что я почти передумала наказывать наглую сестрицу. Но только почти.

– Мой хороший, – обратилась я так ласково к своему милому созданию, что у сестры от такого тона ещё сильнее выпучились глаза, – будь так добр, и организуй моей гостье надёжную темницу на первое время. Раз она так по мне соскучилась, то придётся ей вкусить моего гостеприимства, прежде чем покинуть нас. И да, её сопровождение тоже не обдели вниманием.

Согласно рыкнув, мой верный охранник уволок кокон с трепыхающейся Лавинией, а затем из коридора послышались звуки короткой борьбы. Они стихли довольно быстро, и уже увеличившееся шуршание лоз удалилось в сторону кухни.

Как только всё стихло, в столовую заглянул Дастин. Скинув капюшон и открыв лицо, он бессовестно рассмеялся и произнес:

– Я думал, тебя на дольше хватит.

– Ничего не знаю, она меня спровоцировала, – фыркнула, гордо встряхивая головой.

Муж снова хохотнул, затем подошёл ко мне и, в успокаивающем жесте, погладив меня по щеке, спросил:

– Что дальше будешь с ней делать?

– Держать её запертой в каморке я не стану, – со вздохом призналась, сразу же чуть остывая, – если ты об этом. Какой бы Лавиния не была, она всё ещё остаётся моей сестрой. Потому позже я использую парочку полезных рун, привяжу её к поместью, и не выпущу отсюда, пока первые более совершенные стражи границ не будут готовы. Так что тебе придётся продолжить этот маскарад, – предупредила напоследок. Иначе, как только она побежит жаловаться отцу, всем станет известно о твоём полнейшем здравии.

Дастин спорить не стал и просто сказал:

– Как скажешь. – А затем задал новый резонный вопрос: – Что собираешься делать, когда ваш отец заинтересуется такой задержкой дочерей? Наверняка он ждёт вашего прибытия.

– Путь сюда не близкий, – начала рассуждать я вслух, – связь, как оказалось, не надёжная, потому пару недель в запасе у меня есть.

Кивнув на мои выводы, муж вдруг обнадёжил меня, сказав:

– Я постараюсь выиграть для тебя ещё столько же, так что не перенапрягайся.

Такой приступ заботы заставил меня стушеваться и неуклюже пошутить:

– Боишься, что у меня не останется сил на твою награду? Ты ведь победил, тут были только требования и угрозы, – сказала и тут же испугалась своих же слов.

Может, если бы промолчала, то удалось бы ещё какое-то время оставаться гордой и чуточку независимой. А тут, считай, сама себя предложила….

Моя реакция не осталась, не замечена. Муж увеличил расстояние между нами, посмотрел на меня так жадно, что колени задрожали даже у обеденного стола, а потом просто отвернулся.

– Расплатишься, когда будешь готова, – ровно произнёс Дастин, чтобы после… оставить меня наедине с такой щекотливой темой.

Как только дверь захлопнулась, я малодушно спрятала лицо в ладонях и застонала. Ужас, а не день. Слишком много событий и слишком много стресса. Накатившая волна разочарования тому веское доказательство.