Путешествие души. Есть ли жизнь после смерти

СОЛИПСИЗМ И ВСЕ, ЧТО С НИМ СВЯЗАНО

Солипсизм — это мысленное упражнение, которым иногда забавляются самые умные и глубокие люди; это то, что приходит на ум в бесконечные часы бессонной ночи. Солипсизм — это осознание того, что вы можете быть абсолютно уверены только в одном — что мыслите.

Если вы захотите понять, кем вы являетесь, то осознаете, что вы — это не то, что создает мысли, а сама мысль. Вы — программа, которую запускает жесткий диск под названием мозг. Но даже идея, что человеком (то есть сознанием и мыслью) управляет что-то вроде мозга, кажется довольно странной, если задуматься.

Вы реагируете на внешний мир благодаря стимулам (раздражителям), воздействующим на нервы. Например, чувствуете резкую боль в пальце. Где источник боли? Он находится в вашем пальце или все-таки у вас в голове? Обезболивающие препараты могут заглушить боль, но куда уходит боль на самом деле? Травма не исчезла — боль прекращается за счет таблеток, которые послали сигнал в мозг. Тогда что же такое сама боль? Еще не изобрели прибор, который мог бы измерить боль, потому что она не существует вне воспринимающих ее существ. Во многих отношениях она похожа на волну, которая объективно не существует, но оказывает влияние на окружающую среду. Фраза «мне очень больно» ничего не значит для наблюдателя.

Действительно, исследования выявили, что разные люди имеют разный болевой порог. Боль существует только в сознании воспринимающего.

Аналогичные рассуждения можно применить к восприятию цвета. Цвет, как и боль, — это абсолютно субъективная вещь. Красный или синий не существует вне пределов восприятия наблюдателя. Если мы еще можем представить себе боль как нечто субъективное, то цвет, любой цвет как субъективный объект представляется немного труднее. Допустим, мы с вами сидим в комнате и смотрим по телевизору фильм «Список Шиндлера». Нас очень трогает то, что фильм — черно-белый и только пальто на маленькой девочке окрашено в красный цвет. Использование цвета на монохромном фоне — очень эффектный кинематографический прием, который помогает передать трагическую историю. После фильма мы с вами — напоминаю, мы смотрели фильм вдвоем — приходим к выводу, что красное пальто, появляющееся в фильме дважды, действует как своего рода символ великой трагедии. То, что мы оба одновременно видели красное пальто, безусловно, доказывает, что красный цвет присутствовал во внешнем мире.

Мы запускаем видео снова для подтверждения, что мы действительно оба видели красный цвет. Вы опять посмотрите и скажете, что пальто красное, а я соглашусь с вами. Подтверждение внешнего для нас обоих признака, несомненно, доказывает, что красный цвет существует за пределами личных ощущений. Действительно, мы можем перепроверить наше восприятие цвета: каждый выберет из предложенных цветных карточек ту, на которой присутствует такой же красный цвет, и мы оба согласимся с тем, что цвет пальто имеет такие же признаки, как и эта карточка. Любой объективный критерий, использованный нами, будет доказывать, что такой признак, как красный цвет, существует во внешнем мире. Этот мир философы называют феноменальным, в отличие от внутреннего мира мыслей и восприятия.

Однако все оказывается иллюзией, если задаться одним простым вопросом: где находится «красный»? Ваш ответ будет похож на ответы большинства людей: красный находится в пальто, потому что красной краской окрашена ткань, из которой оно сшито. Но всегда ли красная вещь является таковой? Что происходит в темноте? Пальто по-прежнему красное несмотря на то, что мы видим его черным? А что, если посмотреть на него при лунном свете? Оно приобретает оттенок серого! Конечно, многие люди будут настаивать, что пальто красное, а причина такого восприятия в освещении. Они считают цвет неизменным признаком вещи. Но на самом деле это не так. Пальто не красное, зеленое или синее. В своем естественном неосвещенном состоянии оно черное, как и все остальное. Освещение «окрашивает» объекты. Что мы имеем в виду под словом «освещение»?

Чистый белый свет, проходя через призму, расщепляется на все цвета радуги. Радуга, как принято полагать, состоит из семи цветов: красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового. На самом деле в пределах спектра существуют миллионы оттенков, но именно эти цвета четко различают большинство людей. Цвет возникает, когда белый свет (фотоны) направляются на объект, который отражает или поглощает разные цветовые составляющие белого света по-разному. Итак, в эпизоде фильма «Список Шиндлера» мы воспринимаем красное пальто, надетое на ребенка. На съемках, состоявшихся много лет назад, когда девочка бежала среди декораций, свет направляли на поверхность ее пальто. Ткань поглощала весь свет, за исключением красной области спектра. Красный свет отражался обратно, и часть его попадала на объектив кинокамеры. Изображение девочки и все вокруг нее, в том числе красное пальто, затем записывалось на светочувствительную пленку. Затем красный цвет пальто оставили единственным цветом в черно-белом эпизоде. Я могу предположить, что этого эффекта удалось достичь, впоследствии преобразовав все элементы кадра, кроме пальто, в черно-белую палитру.

Красное пальто теперь на кинопленке. Фильм скопировали на видеопленку и продали нам. Спустя много лет после съемок эпизода с красным пальто изображение воспроизводит экран нашего телевизора. Сигнал от пленки на видеоплеере передается на телевизор, который должен послать нужный поток электронов на экран — воспроизвести черно-белое изображение за исключением небольшой красной области. Бомбардируя экран, электроны заставляют его светиться красным светом, который освещает комнату и попадает в наши глаза.

Красный свет, или, точнее, поток фотонов, попадает на светочувствительные клетки задней стенки глаза. Краснота волшебным образом исчезает с экрана телевизора и вновь появляется, но на задней стенке глаза. После чего вы воспринимаете этот цвет и видите красное пальто на экране телевизора. Но где в пространстве и времени находится этот красный цвет? Вы знаете теперь, что его не было в пальто, мы знаем, что его не было в камере, кинопленке, видеоплеере, экране телевизора и на задней стенке глаза. Он стал красным только после того, как вы восприняли, что он таков. Ваше сознание, за неимением лучшего термина, истолковывает воссозданные световые волны как красные. То есть цвет — это ваше творение, ваша интерпретация частоты световой волны: она не существует «где-то там» в мире, который мы ошибочно называем реальностью.

Философов и психологов когнитивного направления подобными рассуждениями не удивишь. У них даже есть термин для такого внутреннего создания ощущений, будь то цвет, вкус или звук, — «квалиа» (лат. qualia (мн. ч.) — свойства, качества). Проще говоря, вне пределов чувств воспринимающего «красноты» и «боли» не существует. Это такие же мысленно созданные образы, как сны и галлюцинации.

В науке также есть название для этой крайней интерпретации реальности. Названная солипсизмом, эта концепция подвергается серьезной критике, но она очень интересна в рамках рассматриваемой нами темы. Для приверженцев этой теории решающим является тот факт, что человеческий разум никогда не контактирует непосредственно с окружающим миром. Мы видим благодаря световым волнам, отражающимся от объектов, слышим благодаря звуковым волнам и чувствуем благодаря электрическим импульсам. Все эти раздражители не относятся к реальным объектам. Британский философ-идеалист Френсис Брэдли подытожил это таким образом:

«Я не могу выйти за пределы своего опыта, и опыт — это мой опыт. Из этого следует, что ничего, кроме меня, не существует; поскольку опыт — это мое состояние»20.

Мир опыта — это внутренняя проекция возможной внешней реальности. Но то, что внешний мир обрабатывается внутренне созданными факторами, ведет к неизбежному выводу, что наше представление о нем может быть неточным или даже ложным. С этим тревожным фактом можно столкнуться, выпив лишний бокал алкоголя.

Для философа Чарльза Пирса субъективный мир чувств был реальной психологической локацией, внутренним миром, который он назвал фанероном.