Моя бывшая жена

Глава 43

Кирилл

Я решил спрятать своих в нашем доме в Валдае. Точнее, как нашем: этот коттедж у озера принадлежал отцу, но по документам записан на человека, которого никогда не существовало. Подстраховка на случай проверок. Мы с Машей туда не ездили, как-то не интересовались природой Новгородской области, хотя там хорошо, спокойно, уединенно. За домом смотрели поддерживали порядок. К их приезду все необходимое будет. Папа очень помог.

Маша с Пахой уедут сегодня, а мы пойдем брать людей Умарова. Есть место, состав и ордер. Только не факт, что сам товарищ горец там, поэтому у него не должно быть даже мысли навредить семья наших оперативников. Моей в том числе.

Я позвонил по спецсвязи людям, которые должны в одиннадцать часов встретить Машу с сыном. Ей не звонил. Потом, когда прибудет на место. Охрана проинструктирована, что никаких гаджетов у моих с собой быть не должно, кроме старого кнопочного телефона без GPS.

– Приехали?

– Нет еще. Ждем.

Я посмотрел на часы. У нее еще есть время, но я волновался. Мне на телефон поступил второй звонок. Номера я не знал.

– Субботин, слушаю.

– Это Бельский.

Неожиданный звонок. И неприятный, да.

– Что тебе?

– От меня Маша только ушла. Она не позволила из-за вашей конспирации проводить себя, но я у окна стоял.

– Ближе к делу, – поторопил нетерпеливо.

– Она села в белого китайца с логотипом каршеринга. А говорила, что приехала с охраной на серой машине. Я сразу начал звонить, но телефон недоступен.

– Камеры есть в больнице?

– Есть, но не уверен, что захватывают дорогу. Я узнаю.

– Я еду.

– Подожди, – проговорил. – Суета какая-то на улице. Полиция приехала. – Я услышал, как он быстро куда-то пошел. На меня самого жуткая безнадега накатила. Гребаное предчувствие. Я сорвал куртку и выбежал из кабинета. – Выясни, что случилось, – велел кому-то Бельский.

– Александр Дмитриевич, там вроде трупы в машине нашли, – услышал женский голос.

– Я еду, – бросил и отключился.

Мы с Бельским стояли на посту охраны и просматривали записи с камер. Молча. Напряженно. Не видно нихрена! Телефон Маши все так же недоступен. К дому тестя отправил усиленный отряд охраны. Муха не пролетит! Сука, нужно было и Машку хватать и увозить, без вот этой всей самодеятельности!

– Нужно записи с соседних домов посмотреть. Где-нибудь должны засветиться.

– А дальше что? Какие шаги? – Бельский явно был дезориентирован. – Что эти люди могут с ней сделать?

– Ничего не сделают, – грубо ответил. – Я не позволю!

– А ты уверен, что все от тебя зависит? – в том же тоне ответил. – Ты ведь уже не смог огородить ее от своих врагов.

Я резко остановился. Упрек достиг цели.

– Слушай, доктор, что это моя вина, знаю, не надо напоминать.

– Я с тобой припираться не собираюсь. Я хочу знать, что ты намерен делать. Я не верю в бравость наших спецслужб. Я не верю, что им не похер на заложников. Но тебе-то не похер! Ты не будешь ждать, пока наша доблестная полиция план разработает? Что мы будем делать?

– Мы – ничего.

Бельский прав: докладывать я не собирался, ждать нельзя. У меня не было на это времени. У меня были ресурсы и без отмашки сверху. Они же отстранят меня, если узнают! Конфликт интересов. Я вроде как не смогу действовать рационально. Ага, щаз!

– Ты не военный, ты не солдат. Будем надеяться, что услуги врача тоже не понадобятся. На связи, доктор.

Сейчас было не до личных разборок. Если понадобится, буду у черта помощи просить, не то, что у нового мужчины бывшей жены. Я взял записи с камер и начал просматривать. Попросил своих пробить по агрегаторам каршеринга, кто брал белую китайскую Омода с номером, начинавшимся на «Р». Пока это все, что было. И я ждал звонка. Это убивали людей просто так, для острастки, а похищали обычно для дела, с целью. Я дождался.

– Поговорим без нервов, Кирилл Павлович?

– Я никогда не нервничаю. Кто это?

Показывать, что все понял и что меня волнует что-то – последнее дело. Эмоции сейчас враг.

– Знакомы мы, господин начальник. Думаю, понял ты все. Как и то, что твоя женщина у нас.

– Хм, – усмехнулся весело. – Что-то путаешь, мой кавказский друг. У меня нет женщин, которых своими называю, а на остальных плевать.

Говорил вроде легко и ровно, а внутри все скручивало от страха.

– Однако! – Умаров тоже рассмеялся. – Если хочешь, чтобы красавица твоя живой от нас ушла, то поедешь по адресу, который дам. Там все готово к твоему приезду. Жизнь за жизнь, Кирилл Павлович. Правильные люди дело наше закроют, звезды на погоны получат, женщина твоя сына воспитает, а ты окажешься той самой крысой, которую искал. Ты погибнешь в перестрелке. Всем будет хорошо.

– Да пошел ты на хуй! – и отключился. Ну нихера себе сделка! Прямо предложение года! Нет, я за свою жену, пусть хоть тысячу раз бывшую, но все равно самую родную и любимую, жизнь отдам, но я же, сука, знаю, что не отпустят эти мрази ее. Слишком много дерьма видел в жизни, чтобы верить в сказки вот таких ублюдков.

Я сразу же скинул данные, чтобы номер отследили. Понимал, что Умаров не дурак, что есть вокруг него человек или люди, кто помогал обходить наши системы. Кто знал работу спецслужб изнутри. Та самая крыса. И крыша у него фсбэшная, кто-то сверху сделку с Умаровым заключил. Но сейчас все ерундой казалось, кроме Машки.

Через минуту мне пришло видео. Я открыл его. От бессильной ярости чуть не разнес все вокруг. Маша. Крупным планом. Я видел ее испуганные глаза, багровые синяки на шее, сползшую с плеча рваную блузку. А потом начался пиздец. Я видел только ее, сидящую на стуле, и мужские руки: сначала ударили наотмашь. Маша вскрикнула, а из разбитых губ брызнула кровь. Потом еще, еще и еще. Безжалостно и жестоко, пока не свалилась на пол вместе со стулом. Мрази! Закопаю голыми руками!

Через минуту раздался звонок.

– Я тебя убью, – процедил, не сумев сдержать ярость.

– Чувствую, наш маленький фильм тебя впечатлил. День на подумать. Потом мы убьем ее и возьмемся за твоего сына. Потом за сестру, отца и по списку всех, кто тебе дорог.

Я обрубил вызов. Все понял. У меня день. На телефон пришел адрес. Можно поехать туда и всех там распиздошить, допросить, начать работу, но тогда живой я ее не увижу. Спасу сына и родных, смогу защитить их, тут Умаров блефовал. Только Маша умрет. Ублюдок со своими подельниками ставил на мою любовь к бывшей жене.

– Илюх, мне помощь нужна. Машку похитили. Потом я позвонил Стасу. Три человека, которым доверял, как себе. Кто прикроет спину. Это не просто дружба, это братство.

Мы засели у меня. Я включил видео. Сам смотреть не мог. Я ничего не видел, кроме прекрасного идеального лица Машки, и рук твари, которая посмела ударить ее. Бить ее. Методично, планомерно, жестоко. Чтобы не убить, но сделать очень больно, напугать ожиданием конца.

– Перемотай, – услышал Илью. – Вот, здесь останови и приблизь. – Стас все сделал. Мы его в шутку хакером называли, и не зря, он многое умел. – Видишь руку?

Я пригляделся: да, часть ладони и запястье попали случайно.

– Видишь синеву на запястье? – сощурился Илья. – Наведи.

Чем ближе делали, тем хуже становилась картинка. Я не улавливал, но Илья выглядел настороженным, словно ему не нравилось, что он видит.

– У Антона Абрамова татуировка на правом запястье, – повернулся ко мне. – Кир, ничего не утверждаю, но…

– Срочно его сюда. Если это Антон, то он должен прикрыть свою жопу. Наверняка, уже в Управлении. Чмошник. Машка его знала, поэтому в машину села!

– Если это он, то брать нужно тихо, чтобы не спугнуть Умарова.

– Даже не говори об этом. Привози его сюда, Илья. Это твой человек. Тебя он не подозревает. Если меня увидит…

Илья тогда взялся за допрос Абрамова, который я инициировал. Он заверил, что Антон чист. Я не винил друга. Я вообще не хотел предъявлять больше. Я видел в этом шанс. Возможно, единственный. Антон доверял своему начальнику. Так и вышло. Через час Абрамов сидел передо мной. И я по глазам видел, что виновен. Я выбью из него адрес, где мою жену держат, а потом… Его судьбе никто не будет завидовать…