Моя бывшая жена

Глава 34

Маша

Кирилл резко отключился. Я сначала хотела перезвонить, но не стала: вероятно, ему неудобно разговаривать. Позже поговорим. У нас вроде бы налаживается: никаких намеков или разговоров о нашем примирении. Я смела надеяться, что после праздников вопрос нашего официального расставания будет решен. Это будет правильно. Я начала новые отношения, но немного коробило, что сделала это будучи официально замужней. Кирилл мог год тянуть с разводом и что мне? Сидеть у окошка и ждать его благословения моей личной жизни. Но осадок все равно был.

– Идем? – Саша был полностью одет.

– Да… – задумчиво проговорила. – Саш, скоро праздники…

Мы как-то не обсуждали эту тему, но подарки я уже купила. Всем. Всем близким. Но как отмечать в нашем сложном многоугольнике? Я. Сын. Мужчины. Пашу я не знакомила с Бельским. Мы и сами не разобрались, что ждет нас в будущем, к чему втягивать ребенка?

– Я как раз собирался поговорить с тобой об этом. Меня пригласили в Берлин на католическое Рождество. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.

– Я не могу, Саш. У меня сын.

– Я знаю. Ему понравится в Германии. Рождественские праздники там сказочные.

– Мне Кирилл звонил, – показала на телефон. – Он хочет отмечать с Пашей. Да и я не готова пока, – замялась, подбирая слова, чтобы не обидеть…

– Знакомиться нас? – закончил за меня. – Не уверена во мне? Или в себе?

– А ты уверен? В себе, во мне?

Он подошел ко мне, присел и дотронулся до руки. Погладил и голову на колени положил.

– Поцелуй меня, Маш. Как целовала ночью…

Я буквально сползла на пол и обхватила его лицо руками. Прижалась к твердым сухим губам, лаская их языком, чувственно скользя внутрь, встречаясь с напором и настойчивостью ответной страсти. Мне нравилось целоваться и нравилось, что он любил, когда я делала это. Поцелуи и объятия для меня особая разновидность тактильной близости. Больше, чем секс. Значимее, чем обычная физиология. Значит, партнер не просто стремился перейти к наслаждению, которое дарило тело. Он давал прочувствовать мне и сам ощущал все оттенки интимности.

Двадцать третьего декабря Саша улетел. Я осталась. Мне на тот момент казалось, что решение верное. Но я скучала и боялась. Да, я боялась, что он расценит такой шаг превратно. Я начала привязываться к Саше. Это не только про влюбленность и страсть. Это про ощущение мужчины рядом. Близкого мужчины.

Он должен вернуться уже в январе – какие-то вопросы с немецкими коллегами относительно сотрудничества в сфере благотворительных фондов решать будет. Тогда и подарю ему подарок. А сейчас буду заниматься салатами и закусками. Потом повезу Пашу к Кириллу. Он занят чем-то, попросил доставить его.

Мы достаточно прохладно определили, с кем сын встретит Новый год – я уступила, не хотела конфликтовать. Заберу Пашу первого числа. Возможно, придет время, и мы будем без нервов решать такие вопросы, да и сын подрастет и сможет выбирать. Они достаточно сблизились и не удивлюсь, что в какой-то момент папа станет ему ближе. Мальчишки. Пацаны. Мужчины.

– Паша, собирайся, поедем к папе! – крикнула, заканчивая с макияжем. – Мам, я скоро, – поцеловала ее в щеку.

– Езжайте, но договорись, чтобы завтра в два Паша у нас был. Мы на четыре билеты на елку взяли.

– А на меня?

– Ты ж большая, – мама удивленно хлопнула глазами. – Думала, ты с подругами или с твоим Сашей.

Я кратко рассказала матери о перипетиях в своей личной жизни. Она у меня тактичная и понимающая, возможно, не все одобряла, но советов не давала и уж точно не осуждала. Ей достаточно, что я не страдала. В моей ситуации это уже много.

– Вот правду говорят, что внуков любят больше, чем детей, – шутливо пробурчала и пошла проверять, готов ли мой любимый мужчина. – Ты зачем сразу костюм надел?

Паша стал мини версией Тора: шлем, плащ и молот особенно умиляли.

– Уши не замерзнут в шлеме?

– Ничего, зато все срразу поймут, что я бог гррома!

Я улыбнулась и обняла его. Мой худенький красивый мальчик. Он за эти несколько месяцев так изменился, вырос эмоционально, и логопед нам наконец поставил звук «р». Теперь Паша постоянно рычал! Он сам себе казался старше и пытался вести себя соответственно, но получалось не всегда. Вот как сейчас.

– Паша, поехали, – снисходительно улыбнулась и вернула его в вертикальное положение: он пытался рассмотреть со всех ракурсов, как выглядит в костюме, даже вниз головой.

Я тоже нарядилась. Платье не по погоде: ни по цвету, ни по фактуре. Я давно купила его, еще прошлой весной, на свой день рождения надеть хотела, да так и не вышло: планы изменились вместе с дресс-кодом. Светлое, с теплым золотистым отливом и мерцающим блеском, со смелым разрезом, подчеркивающим ноги и тончайшими бретельками на обнаженных плечах. Я была красива и нравилась себе. И пусть я проведу новогоднюю ночь без мужчин, без подруг, без сына, а с родителями, как в детстве, но я сделаю это довольной собой и принятыми мною решениями в этом году.

Запах жареного мяса плыл в морозном сумраке на исходе старого года. У меня рот наполнился слюной, а Паша уже бежал к беседке, где шумели мужчины. Сын по дороге рассказал, что у них будет мальчишник. Да-да, именно так и сказал.

– Здорово, Паха! – первым его заметил Илья. Я уговорила сына снять шлем и надеть шапку, но сейчас он снова нахлобучил его на голову. – Маша, – и мне помахал, прежде чем подойти и обнять. – С Наступающим!

Он улыбался вроде, но в глаза потухшие. Неужели… Я несколько раз пыталась поговорить с Соней, но она игнорировала меня, словно и не было пяти лет дружбы.

– Ты как? – спросила, сжав его руку. Мы ведь давно не виделись.

– Мы с Соней решили пожить отдельно. Подумать.

– Илья… – мне стало очень грустно. Мы с Кириллом не были идеальной парой, возможно, в принципе мало подходили друг друга, а Соня с Ильей такие душевные. Это какая-то нелепость. Глупость!

– Иди в дом, замерзнешь, – снова улыбнулся он.

– Да я только Пашу привезла, поеду.

Но было одно «но»: я хотела подарить маленький презент Кириллу и оставить подарок под елкой для сына.

– Кирилл? – его не было у мангала.

– В доме.

Я забрала из багажника свертки и коробку. В прихожей сняла шубку и прошла в гостиную. Елка была большой и наряжена с размахом! Все игрушки из коробки достали! Это вызывало улыбку. За дождиком с трудом голубая ель угадывалась.

– Да ёб! – услышала из кухни и направилась туда. Кирилл вилкой делал зазубрины и обматывал фольгой. Пара картофелин убежали на пол. Я поймала.

– С Наступающим, – мягко произнесла и положила перед ним. Кирилл резко голову вскинул и прошелся по мне нечитаемым взглядом.

– Здравствуй, Маша, – оставил готовку и сложил руки на груди. – Хорошо выглядишь.

– Спасибо. Ты тоже.

Кирилл был в черной рубашке с закатанными рукавами, джинсах и красном фартуке.

– Я Пашу привезла. Там, – показала за спину, – подарок для него и для тебя.

– Даже так, – он продолжал меня рассматривать с хищным прищуром. Словно злился за что-то, но я не могла понять за что. – Останешься?

– Нет, я…

– Папа, смотрри, какой я кррутой! – залетел Паша и принялся размахивать молотом Тора.

– Ты реально крут! – мы с Кириллом переглянулись и вместе рассмеялись. Этот шлем на шапке!

– Мам, ты останешься? – сын прильнул к моим ногам и обнял, заставляя вздрогнуть от холода.

– Сынок, ты предлагаешь испортить вам мальчишник?

– Ну-уу, – протянул неуверенно и на отца посмотрел. – Пап, мама испорртит мальчишник?

– Конечно, нет, – и в меня взглядом стрельнул, мол выпутывайся.

– Я останусь, ненадолго, – и обняла сына, – потом поеду к бабе с дедом, чтобы им не скучно было, хорошо?

– Дома отмечаешь? – Кирилл остался в кухне, хотя Паша убежал проверять, что лежит под елкой. А я надела фартук и решила сделать пару салатов. Мясо и картошка, много коньяка и виски – это хорошо, но куда без оливье?!

– Да, – ответила, заправляя салат. Я не увидела, скорее, ощутила, как он подошел сзади, руки на столешницу положил, едва касаясь меня мощным телом, но буквально вбивая внутрь свою энергетику. Воздуха меня лишая, все собой заполняя.

– У меня тоже есть подарок… – шепнул на ухо, обжигая дыханием. Что-то похолодило шею, а в ложбинку на груди опустился сверкающий бриллиантовым блеском ключик. – Это от моего сердца, Машка. Он всегда будет у тебя.

– Нет, – выдавила, оборачиваясь. – Я не могу. Это слишком… дорого. И твое сердце должно быть свободным.

– А если я не хочу? – вкрадчиво прошептал, не пытаясь дать мне место для маневра.

– Кир, у меня есть…

Мужчина. У меня есть мужчина. Но сказать сейчас – снова поругаться, в такой день нельзя. Не нужно нам обоим.

– Что у тебя есть?

– Удочки. – Кир от неожиданности как-то растерялся. Другого ответа ждал?.. – Для вас с Пашей.

Я высвободилась и отошла к двери, сняла подвеску на тонкой цепочке и оставила на столе.

– Кир, наше время всегда будет у меня в сердце. Без всяких ключей. Я не хочу забыть, я буду хранить наши воспоминания… – и я ушла. На улице обняла сына и уехала в дом к родителям. Мы с ностальгией по их молодости и моему детству провожали старый год. Когда пробили куранты, они спустились во двор, а я пила шампанское, стоя на балконе. Одна. Как-то и печально, и радостно. Смешанные чувства. Телефон взрывался сообщениями. Меня поздравил сын. Он был так доволен подарком и своим мальчишником, но и про меня не забыл.

С Новым годом, Машка…

Лаконичное, с горьким привкусом несбывшихся надежд. Я испытывала что-то похожее и ответила так же.

С Новым годом, Кир

– Да? – ответила, когда на экране высветился номер Бельского.

– Выгляни в окно.

Я ушла в свою спальню и посмотрела на парковку внизу. Машина несколько раз мигнула фарами.

– Это ты? Ты в Москве? – изумленно переспросила.

– Спускайся, Маша.

Я достала подарочную коробку, завернутую в матовую, бархатистую, темно-синюю бумагу с серебристым бантом, накинула на плечи шубу и вышла в январскую ночь. Крупные снежинки, не спеша, кружились в воздухе и ложились мне на плечи. Последние салюты догорали в ночном небе, слышался смех и радостные поздравления. Москва гуляла. Я тоже улыбалась.

– Привет, – села на переднее сиденье какой-то китайской машины. – Ты когда прилетел?

– Два часа назад. Еле тачку в аэропорту нашел… – потом притянул меня в объятия. – С Новым годом, Маша, – подхватил языком тающую снежинку с моих волос и к губам прижался. – Я скучал. Очень.

Я обвила его плечи, уткнулась в пульсирующую жилку на шее, согретая ароматом горьких апельсинов.

– Это тебе, – протянула подарок. Саша неспешно распаковывал его, постоянно выхватывая мой взгляд в темноте салона.

– С гравировкой? – заметил с любопытством. – Я не настолько тщеславен.

– Настолько-настолько, – чмокнула его в губы. Я видела, что ему понравился персональный набор хирургических инструментов.

– Я тоже кое-что подготовил, – он достал из кармана бирюзовую коробочку популярного на западе бренда. Небольшую. Я не знала, что там. Я боялась узнать. Саша наблюдал мои метания с легкой усмешкой.

– О! – я была уверена, что там кольцо, поэтому сейчас удивленно округлила губы. От облегчения, естественно. Относительно замужества я решила точно – больше не хочу. – Очень красиво. Спасибо.