Моя бывшая жена

Глава 37

Кирилл

Мы с Ильей, кутаясь в куртки, решили пройтись до ближайшего бара: обсудить без лишних ушей и камер соображения по последним событиям. Мои подозрения в том числе. Умарова пока не нашли. Прячется, сука. Пока оперативники рыли в том направлении, я проводил свое расследование, без привлечения ребят из собственной безопасности.

– Паршивая погода, – буркнул я. Мокрый снег и все прелести, которые приносил с собой, раздражали жутко. – Надо было ехать.

– Да ладно, – ответил Илья. – Не ной. Хоть жопу разомнем.

– Я сегодня в зале размялся. А вот мокрые ноги – та еще жопа.

Я поднял глаза вперед, на семенящих людей, торопливо нырявших в метро или ожидавших автобус. Взгляд зацепился за Абрамова, остановившегося у своей тойоты. Рядом с ним… Марина. Неужели, помирились? Не ожидал. После его нелестных эпитетов в ее сторону… Ну ок. Я даже рад. Хоть кто-то в этой ситуации смог остаться с семьей, простить и не оглядываться назад.

– Черт, забыл телефон на работе, – услышал Антона. – На, – он подал ей ключи. Марина смотрела на меня. Абрамов заметил, – садись. Я сейчас.

Мы поравнялись и прошли мимо. Щелкнула сигнализация, хлопнула дверь, а потом нас отбросило ударной волной. Я неплохо приложился о слякотную плитку. Дотронулся до брови – бля, кровь заливала правую сторону.

– Илюх, живой?

– Ага, вроде.

Мы поднялись. Уже слышался вой сирен и собиралась толпа зевак. Не каждый день взрывы на Большой Лубянке.

– Что встали? Скорую вызывайте! – крикнул и бросился к машине. Абрамов кидался на горящую тойоту и звал жену. Марина была внутри… Шансов никаких…

– Тихо-тихо, – Илюха оттащил его. Приехала полиция. Я показал удостоверение. Вызвал наших спецов.

– Она была беременна… беременна…

Впервые мне стало искренне жаль его. Я не уверен, что в принципе смог бы пережить потерю жены и ребенка, а увидеть… Чтобы на моих глазах… Чтобы даже за руку не взять в последний раз… Нет, лучше пулю в висок. Свою жизнь без раздумий отдам за родных и любимых. И об этом как раз нужно позаботиться. О сыне. С отцом и сестрой переговорить, чтобы усилили бдительность. О ней… О ней обязательно. Эти твари били по самому больному. Жены и дети.

Мы с Ильей вернулись в Управление. Подняты по команде особые подразделения. Новость, что открыли охоту на сотрудников федеральной службы, разнеслась по силовым ведомствам. Скоро начнут трепать новость в СМИ, если не возьмем под контроль ситуацию и не закроем рты журналистам.

Мы с Ильей вышли из кабинета директора ФСБ. Совещание начальников отделов: получили пизды и четкие указания, что дело нужно закрыть максимально быстро, ситуация на особом контроле.

– Нужно всех, кто участвовал в операции, включая тебя Илья, спрятать. С семьями, собаками, кошками. Больше никаких жертв! – объявил жестко.

Естественно, мне было жаль Марину. Какие бы отношения нас ни связывали в прошлом, сейчас думал о ней не как о женщине, которая косвенно причастна к краху моей семейной жизни, а как о человеке, который ушел раньше срока абсолютно несправедливо.

– В смысле? А ты останешься, типа? – нахмурился Илья.

– А я останусь. Чую, что именно я нужен.

– Не-а, дружище, хрен я тебя оставлю, а вот охрану к семьям приставить нужно. – Илья посмотрел на меня обеспокоенно. – Я домой поеду. Я должен быть уверен, что с моими девчонками ничего не случится.

– Поезжай, – сжал его плечо. А я к отцу отправился. Посоветоваться нужно и попросить, кое о чем.

Мы встретились дома. Разговор слишком конфиденциальный.

– Пап, мне нужны надежные люди, не связанные со структурой. Лучше бывшие военные.

Я поделился с ним новостями и своими соображениями.

– Два и два. Для Пашки и для Маши.

– Она знает?

– Нет, конечно. Это должно быть незаметно.

– Ты понимаешь, что не должен контактировать с ними? – отец в свойственной ему манере сочувствовал мне.

– Понимаю, – откинулся в кресле и глаза прикрыл устало. В этом доме только кабинет отца словно переехал из моего детства: та же добротная тяжелая мебель из массивного дуба, загрубевшая кожа кресел, утонченный запах сигар. Только мамы не хватало. Я хорошо помнил, что она сидела в кресле и читала, пока отец работал. А, если я просыпался, всегда знал, куда пойти, чтобы найти ее. – Я минимизирую риски, – жестко усмехнулся.

– Как? – отцу мой настрой не понравился.

– Стану одиночкой. Машиной без слабостей, – и поднялся рывком. Отец тоже встал, подошел и обнял меня.

– Будь осторожен, сын. Я все сделаю. Завтра же у них будет круглосуточная охрана.

– Если я пропаду, – папа в лице поменялся, – ну, на время, – смягчил фразу, – присматривай за Пашей… И за Машкой. Лады?

– Не раскисай! – одернул меня. – Мой сын – боец, и проживет до ста лет.

Именно в этот момент особенно остро прочувствовал, насколько время скоротечно. У отца и морщины резче проступили, да и я ощущал себя лет на пятьсот.

Следующим шагом было решить вопрос с квартирой. Она простаивала: мне не нужна, пора с ней что-то делать. Вообще спорная была покупка, но если удастся удачно продать – хорошая подушка безопасности получится.

– Мне нужно по-быстрому продать квартиру на Саввинке, – начал без обиняков. Вадим Полонский точно сможет.

– Насколько срочно? – деловито поинтересовался, набирая кого-то по телефону.

Я прикинул в уме, сколько у меня есть времени и есть ли вообще? Но хотелось бы закрыть все вопросы. Так, на всякий случай. Я в себе уверен, но мы предполагаем, а бог располагает.

– Желательно вчера.

– Однако! – приподнял бровь Вадим. – Кир, смотри, могу сегодня дать триста пятьдесят лимонов или через полгода на сто больше. Чтобы найти такого жирного покупателя, нужно время.

– Давай сегодня, – и скинул ему счет, куда деньги перевести нужно.

– У тебя все норм?

– Пойдет.

Рассказывать про возможное участие Умарова, человека, которого по просьбе самого Вадима, убрал с шахматной доски акул бизнеса Москвы, не стал. Нечего гражданским лезть в это.

– Я позвоню, Дым, – пожал руку, когда со всем закончили. – Сам позвоню.

Не нужно ему возле меня отсвечивать. Если это Умаров, то под ударом и Полонские могли оказаться. Дагестанец не знал, откуда на него волна пошла. И не должен узнать.

Вечером я позвонил своему адвокату:

– Завтра реши вопрос в суде. Мне нужен развод.