Моя бывшая жена

Глава 25

Кирилл

В воскресенье ближе к вечеру я отвез сына к Машке и решил прокатиться к Озерским. Илья звонил, говорил, что он в управлении. По наводке информатора завтра будет крупная сделка. У нас есть, кому контролировать ход операции, но я решил размяться. Илья тоже. Мы давно не рабочие лошадки, но иногда нужно вспоминать, как начинал, рисковал, поднимался.

Я тоже поеду на работу, но сначала поговорю с Соней. Я очень не хотел, чтобы с их семьей случилась такая же жопа, что с нашей. Илья мужик с головой, он херню творить не станет, но и на старуху бывает проруха. Я чувствовал, что он закипал. Виноват ли в этом я? Да. Только перед своей женой, своей семьей, а то, что происходит в их – заслуга Софии.

Соня была для меня женой друга. Сказать, что мы как-то особо сблизились за пять лет знакомства, я не мог. С Машкой они подруги, это да. Я же близкими и своими считал немногих. Приятелей и знакомых у меня хватало. А друзей по пальцам пересчитать, но все это верные люди, которым доверял как себе. Так же и с женщинами. Найти бабу на ночь, развлечься и потусить – никогда не было проблемой. А вот ту, с кем захотелось бы утром проснуться и не отпускать никогда – практически невозможно. Машка единственная, за которой сам приезжал, выискивал, встреч ждал. Мне всегда проще было новую подругу найти, чем бабский головняк терпеть. А с ней иначе вышло: с Машкой с самого начала сложно было, но очень хорошо. И ужились мы прекрасно, сына родили, любили, а потом терять начали. Друг друга терять. И потеряли.

– Привет, – я набрал Соню, припарковавшись прямо напротив их подъезда. – Ты дома?

– Чего тебе? – фыркнула недружелюбно.

– Поговорить хочу.

– Я на площадке с дочкой. Сейчас подойду.

Я ждал ее минут пять. Поздоровались холодно, нашли уединенную лавочку. Мира играла в коляске с погремушками. Мы молчали.

– Соня, я сказать хотел, что волнуюсь за вас с Илюхой.

– Да что ты! – воскликнула она. – Лучше бы за жену волновался!

– С Машей мы разберемся сами. Наши отношения, это наши отношения. Не переноси мой косяк на мужа.

– Он что, тоже посматривает на сторону? – поинтересовалась с сарказмом, а сама теребила нервно сумку. Теперь я понимал Машку. Иногда без помощи специалиста не обойтись…

– Илюха любит тебя. Береги это чувство. Вот я не уберег. Теперь жена разводится со мной, сына вижу по возможности, нахер никому не нужный.

– Мне тебя не жалко, Кирилл. И змею эту, Маринку. Закон бумеранга никто не отменял. Если бы я могла, то сделала бы все, чтобы Илья с тобой не общался. Скажи мне, кто твой друг… Слышал поговорку?

– Я понял.

А вот она нет. Соня звучала очень жестко, даже истерично. Совершенно не моя тональность. Машка совсем другая. Уравновешенная и сильная – она никогда не стала бы проецировать чужие проблемы на наши отношения. Истерить – это вообще не ее история. Машка многое знала (в пределах разумного, естественно) о моей работе и людях оттуда. Обо мне тоже. Не все из этого красило меня. Машка волновалась, боялась, что меня либо посадят, либо убьют. Удивлялась многому, но никогда не считала, что раз генералы в элитных борделях трахали шлюх и не только женского пола, то я туда же член пристраивал. Это позиция уверенной в себе женщины. А вот когда реально загулял, сразу ощутила. Не поверила горькому чувству обреченности, но поняла. Почувствовала.

Я ушел, коротко попрощавшись. Соня не ответила. Черт, надеюсь, я не сделал хуже. Надо бы Илюхе рассказать. Но это после операции. Нам обоим нужно быть максимально заточенными на дело.

Во дворе управления стояло два микроавтобуса. Я был в полной амуниции, не отличить от прочих бойцов группы захвата, только на моей каске забрало бледно-желтого цвета. Илья в бронежилете и балаклаве. Мы в свое время мордами светились достаточно, хватит. С нами были оперативники из отдела «Н», кто будет паковать товарищей-горцев.

Мы подъехали к складам в районе Открытого шоссе. Группа захвата шла первая. В крови забурлил адреналин. Я не знал, что меня ждет внутри, но я точно должен выйти оттуда. У меня Машка и сын. Чтобы между нами ни было, но бросить их не могу. Рядом должен быть. Я им нужен. Пашке нужен. Жене нужен, даже если она уверена в обратном.

– Дави, – приказал водителю, и он к чертям снес автоматические ворота. – ФСБ, оружие на пол, руки за голову, всем лежать!

Два черных джипа, фура и группа кавказцев – первые десять секунд замешательства дали нам фору, но один из черных достал ствол и начал палить.

– Снимаю, – услышал в передатчике. Парня застрелили.

– Двухсотый, – я проверил пульс и перекатился за крыло джипа. Кто-то палил сверху. – Зачищаем, но аккуратно, – дал приказ. – Только трехсотые.

Нам нужно допросить их, а не в морг вести! Один из задержанных в суете побежал к напрочь снесенным воротам. Я не стал стрелять, схватил арматуру и бросил в спину. Он упал. Надеюсь, не перебил хребет. Хотя, главное, чтобы язык работал, на остальное плевать.

Всех упаковали. Оперативники проводили обыск.

– Давай на брезент вываливай.

Фура была полна мешками с удобрение. Поглядим. Илюха вспорол один такой и достал четыре пакета порошка. Увесистых, кило в каждом, не меньше.

– Ну что, коллеги, достаем, считаем. Все на экспертизу.

Я вышел на воздух. Снял шлем и балаклаву. Закурил. Илюха за мной подтянулся.

– Ну что, вспомнил молодость, боец?

– Вспомнил, – хмыкнул я. – Товара взяли прилично, но на поставке не было хозяев. Только шестерки.

– Поломаем на допросе. Все расскажут.

Я увидел обрывок от бумажного пакета: капли на кровь похожи, нужно на экспертизу отдать. Резко наклонился, поднял и услышал характерный свист. Его ни с чем не спутать.

– Илья! – я бросился на него, собой закрывая. – Держись, друг! – я рукой зажимал рану у него на шее. – Снайпер на крыше! – кричал в передатчик. – Ранен офицер, вызывайте реанимацию, быстро!

У него примерно двадцать минут. Сука, всего двадцать минут!

– Ты выживешь, брат. Я не дам тебе умереть!