Моя бывшая жена

Глава 31

Маша

Это было наше третье с Бельским свидание. С Сашей. Я до сих пор иногда испытывала неловкость, думая о нем, как о мужчине. Называя по имени. Совсем не часто. В основном рациональной частью себя. Холодный рассудок подсказывал, что мы можем оказаться в классической схеме босс и подчиненная или того хуже учитель и ученица. Я этого не хотела. Покровительственные отношения не для меня. Это я точно усвоила. Только равные. Возможно, будь я с другим жизненным опытом, то даже начинать не стала бы, но я не гонюсь за мужчиной с матримониальными планами, стабильностью и серьезными намерениями. Я просто живу, а там как выйдет. Замуж я больше не хочу, сын у меня есть, а любовь… С ней сложно, но восхитительно приятно! Я любила Кира, но ничего не вышло. От этого до сих пор бывало грустно и больно. Не смогли, не удержали, сломались. Может, плохо старались. Может, изначально слишком разные. Может, не понимали, где главное.

Чем больше времени проходило, тем печальней оглядываться назад. Как бы браво я ни уходила, но плохое стиралось из памяти, оставалось хорошее. Будь Субботин по-настоящему плохим человеком и мужем, я бы перекрестилась и забыла. Но так не будет, нашу семейную жизнь буду вспоминать с теплотой. И уроки, которые она мне подарила. Теперь я готова к тому, что любовь – она не навсегда. Как повезет, как пара будет стараться, факторы извне тоже не стоит сбрасывать со счетов. Я совершенно не зацикливалась на измене и дуть на воду не собиралась (особенно глядя на Соню), но прекрасно понимала, что вокруг каждого перспективного мужчины может появиться другая женщина.

Наверное, нужно говорить друг с другом обо всем, что беспокоит или не устраивает. Чувствовать человека и его настрой, а не забивать на странные перепады в общении. Спасет ли это от непоправимых поступков? Кто знает. Но по крайней мере я буду уверена, что сделала все. Мною было совершено слишком много ошибок в отношениях с Кириллом. Я должна на них учиться.

– Мне нравится, когда женщина не стесняется есть, – не отводят от меня взгляда, произнес Саша. Он улыбался, но в глазах столько говорящего пламени, что меня беспричинно бросало в жар.

– Если что, можем разделить счет, – пошутила с доброй иронией. Я действительно была голодна, поэтому заказала помимо теплого салата с морепродуктами, стейк рибай с печеными овощами и фокаччу с тунцом. Возможно, еще осилю десерт. У меня хороший метаболизм и хороший аппетит, которого я не стеснялась.

– Да ладно, наскребу по сусекам, – с присущей ему уверенностью ответил на шутку. Саша был абсолютно лишен мачизма: ему не нужно доказывать силой или грубостью, что он мужчина. В этом и так не было сомнений. – Уважаемый, – подозвал официанта, дежурившего неподалеку, и снова на меня посмотрел: – Красное или белое?

– Я бы посоветовал к мясу… – Саша властно вскинул руку, останавливая его. Он не стал делать замечание или тыкать официанту в непрофессионализм – это и так ясно. Он ждал моего ответа.

Красное подходило к мясу – можно было блеснуть выбором из бордо, кьянти или пино нуар. Белое к морепродуктам и его утке конфи. Но я любила розовое.

– Розе. Насыщенное.

– Хороший выбор, – откланялся официант. Выбор на самом деле не самый подходящий, но кого волнует, если гость готов платить.

– Ты не боишься быть неудобной.

– Мне тридцать лет, у меня ребенок и сложный развод. Какое удобство, Саш?

– Я всегда любил сложности, – и откинулся на спинку кресла. – Отец постоянно зазывает к себе в Берлин, обещает шикарную практику в Helios Hospital. Западный опыт, новейшее оборудование, другой уровень медицины. А я вроде как за российские реалии цепляюсь.

Я знала, что его родители давно жили и работали в Германии. У него было много возможностей уехать, но он не хотел. Мы вообще говорили о многом, кроме наших бывших. Хотела бы я знать, почему у них с Галиной не получилось? Конечно! Но, наверное, он сам должен захотеть рассказать. Про меня Саша знал намного больше: он спрашивал про сына и выходило, что узнавал обо всем.

– Я помню читала, что в Helios принимали роды у шестидесятипятилетней пациентки, беременной четырьмя детьми. Я так и не поняла, почему врачи в принципе отважились на эко настолько возрастной пациентке? Еще и подсадили четыре эмбриона! – воскликнула, показывая на пальцах.

– Именно из-за возраста, – спокойно ответил Саша. – Думали, приживется в лучшем случае один.

– А риски?

– Подсадку делали не в Германии. Немцы в такую авантюру не влезут.

– А яйцеклетки, Саш? Она что, всю жизнь их на черный день откладывала?

Он заразительно рассмеялся и, ловко орудуя ножом и вилкой, рассказал, как проводятся такие манипуляции.

Мы так увлеклись, что я не заметила, как выпила два бокала вина и съела все, что мне принесли. Мне нравилось разговаривать с ним. Даже спорить. Потому что это не было только для того, чтобы доказать правоту. Это аргументированно и честно. Сойдемся ли мы в остальном? Мы ведь не целовались даже, кроме того единственного раза.

– Поедем? – спросил Саша, оплатив счет. Он едва пригубил вино, чтобы отвезти меня… Домой или?

Я поднялась, невесомым движением поправила платье. Я готовилась к сегодняшней встрече. Во всех смыслах. Не девочка уже, понимала, что рядом со мной взрослый мужчина: не могли же мы только за руки держаться. Вот и сейчас тяжелый взгляд Бельского, скользнув по обтянутой черным шелком груди, упал на мои бедра, туда, где в разрезе мелькали ноги. Голубые глаза потемнели и, поднявшись к моему лицу, сказали больше, чем все слова мира.

Швейцар помог мне с пальто и открыл дверь. Саша смотрел на меня, не отрываясь, потом притянул к себе и поцеловал. Сначала я изумленно уперлась руками в твердую грудь, затем расслабилась и ответила. Несколько секунд, чтобы понять, кружится ли от его близости голова…

– Я больше не могу… – шепнул, и мы ушли. Уехали. К нему. Саша не спрашивал, просто поехал. Почувствовал, что я готова.

– У меня тут холостяцкая берлога, – сказал, пропуская меня вперед. Мы приехали на Котельническую набережную. Один из новых домов с прекрасным видом на реку. Но внутри действительно достаточно аскетично. В гостиной диван, торшер и огромный шкаф с книгами. Кухня и столовая были практически стерильно необжитыми. Но все это огромное пространство смотрелось гармонично в своей строгой сдержанности.

– Здесь давно никто не жил? – спросила, нервно прикусив губу. Мы остались вдвоем, и я растерялась как-то.

– Я переехал сюда после развода.

Саша подошел к холодильнику и достал бутылку шампанского, разлил по бокалам и вернулся ко мне. Я пригубила чуть-чуть, грея бокал в руках. Это у меня нервное.

Саша обошел меня и, поставив шампанское на полку, остановился сзади. Нежно коснулся волос и обжег дыханием шею. Я рвано выдохнула и задрожала. Молния медленно поползла вниз вместе с моим смущением. Я давно не раздевалась перед мужчиной. Другим. Не мужем. Не была с другим…

– Саша, – выдохнула, когда он, расстегнув бюстгальтер, требовательно сжал груди, – у меня давно не было…

– Тш-шш, – он резко развернул меня и жадно заскользил взглядом по телу.

Платье упало к ногам, остались трусики и чулки. В его глазах было столько неподдельного восхищения и мужского желания, что я осмелела: тряхнула волосами и, погладив соски, подцепила куцый кусочек кружева, прикрывавший лобок.

– Нет, – хрипло проговорил, – ты слишком женщина, чтобы забыть, как это, – и рванул с плеч рубашку.

Сухое поджарое тело, перетянутое тугими мышцами, тяжелый взгляд, вздыбленный пах. Саша был совсем другим: и внешне, и внутренне. Но был красив. И я его хотела. Сама подошла вплотную, прихватила зубами его нижнюю губу и расстегнула ремень.

– Я хочу тебя, Маш, – подхватил меня под ягодицы и, целуя, вжал в прохладную стену. – Не могу ждать… – сдвинул полоску трусиков и жадно раздвинул складки. Я была мокрой и готовой, а когда большим пальцем надавил на пульсирующий клитор, не сдержала стона.

– Возьми меня, – прошептала с болезненно острым желанием. Мне это нужно. Мне нужен мужчина. Нужно полностью освободиться от прошлого. Почувствовать себя живой, желанной, необходимой.

Он вошел жестко и агрессивно, нетерпеливо порочно стискивая бедра, насаживая на себя. Мы целовались, стонали в губы, прижимались так, что невозможно отличить, где начинался один и заканчивался другой.

– Маша… – провел языком по шее, впиваясь зубами в самое нежное место. Я рассыпалась в его руках на миллионы маленьких меня. Сокрушительно яркий оргазм. – Маш? – прорычал на взводе. Тон и суть вопроса в одном имени.

– Можно… Таблетки…

Он толкнулся в меня еще пару раз, жестко, на грани, и вжался крепче, влажным телом вдавливая в стену. По губам скользнул солоноватый вкус мужского тела. Приятный. Мне нравилось, как пах Саша. Цитрусы, мята и разгоряченная кожа. Иногда лекарствами, но не сегодня.

– В душ? – отдышавшись, погладила его лицо. Резкое, фактурное, по-мужски красивое.

– Позже, – и понес меня в спальню. Такую же строгую, как весь дом. Как он сам. Рывком сбросил светлое покрывало, уложил на хрустящие простыни и лег сверху. Саша смотрел на меня, изучал, в волосы пальцами зарывался. Медленно целовал, исследовал, прислушивался к моему телу. И я к его. Высокий, жилистый, сильный. С порослью жестких волос, уходящих в пах, и с длинным красивым членом. Доктор Саша был не только хорошим врачом, но и любовником. Интересно, а каким он был мужем?

– Саш, – приятно утомленная поднялась, прикрываясь тонким покрывалом, – ты женился по любви?

Я хотела знать. Это не чисто женское любопытство. Мне важно понять его как мужчину. Нет, замуж я не собиралась, но если мы станем близки, то я должна быть готова… Ко всему.

– Нет, – просто ответил, подперев рукой голову.

– Просто «нет»?

– Не просто, – поднялся и встал рядом. Его нагота совсем не заботила. – Я был знаком с Галей давно. Наши родители дружили. В тридцать три понял, что надоело быть одному. Вроде и женщин вокруг много, а той самой нет. – Саша посмотрел на меня, к волосам потянулся и пропустил сквозь пальцы.

– У тебя красивые волосы… – шепнул интимно, потом перешел на будничный тон: – Я в шутку предложил ей выйти за меня. Галя согласилась.

– Ты решился на авантюру?! – удивилась я.

– Почему нет? Галина умна, терпелива, привлекательна. Мы подходили друг другу. Я много работал. Она тоже строила карьеру. Союз двух приятных друг другу людей.

– Мне показалось, что она любила тебя…

Из нашего разговора с Галиной напрашивался только один вывод. Она любила мужа. Возможно, поэтому и согласилась на такой брак: хотела этого мужчину себе и не важно, что он не любил.

– Нам было комфортно, Маш. А любовь… – он потянул простынь, оставляя меня обнаженной под тусклым светом зимней луны. Сегодня так ясно и холодно за окном. Так горячо и приятно от тяжелого взгляда мужчины напротив. – У тебя божественное тело, – произнес, как ценитель истинно прекрасного. – К тридцати восьми годам я принял, что любовь – это для кого-то другого. Мне было нормально, Маш.

– Но вы расстались… – тихо оборонила.

– Да, расстались, – спокойно констатировал. – Иногда нужно менять свою жизнь. Я поменял. – Саша взял мой подбородок и чуть повернул к свету от уличных фонарей. – Галя рассказала о вашем разговоре. Ты не виновата.