Верность сестер Митфорд

Все бесполезно — я не нахожу ничего, кроме письменных принадлежностей, помад и ее записной книжки. И тут я провожу рукой по нижней стороне столешницы и нахожу потайной запертый ящик. Я вытаскиваю из волос заколку, опускаюсь на колени и начинаю ковыряться в замке — этому трюку мы научились с Дианой, когда в детстве рылись в вещах Мули и Пули. Замок со щелчком открывается, и я выдвигаю ящик. Внутри лежит стопка машинописных листов, испещренных рукописными пометками. Сначала я не могу разобрать, что в них написано, так как большинство документов на немецком языке. Но попадаются и документы на английском языке, плюс на полях всех документов есть рукописные комментарии на английском, и, читая их, я начинаю понимать, ради чего это все: используя свои немецкие связи, Диана пытается создать радиостанцию. Зачем? Что будет, если Диана и Мосли получат доступ к эфиру и внезапно кто-то еще помимо Би-би-си, правительственной организации, будет контролировать информацию, поступающую британскому народу? Возможно, это даже хуже, чем если бы мои сестры-фашистки и зять просто общались с врагами.

Ужасные сценарии начинают разворачиваться в моей голове, и я понимаю, что я должна взять кое-какие из этих документов. Поездки Юнити и Дианы в Германию, встречи с нацистами и чертовы разговоры, которые я слышала на протяжении многих лет, бледнеют в сравнении с неопровержимыми доказательствами, лежащими у меня на коленях. Это та самая улика, о существовании которой Уинстон давно подозревал. Я решаю, что если возьму несколько важных страниц, а не всю стопку целиком, Диана, скорее всего, ничего не заподозрит, когда вернется в Лондон и заглянет в этот ящик. Хотя, выбирая страницы, я спрашиваю себя — готова ли я передать их Уинстону? Если я это сделаю, пути назад не будет — ни для Дианы, ни для меня. Может, мне пока просто хранить их у себя, ждать и наблюдать? Но как долго я имею право выжидать, учитывая, что фашизм, несущий смерти и разрушения, уже у порога Великобритании?

За дверью кабинета Дианы слышатся шаги, и мне надо действовать быстро. Нет времени на колебания и раздумья. Я прячу отобранные страницы в сумочку, задвигаю потайной ящик и выхожу за дверь.

4 сентября 1939 года