Ива, Антония или Вероника

Эпилог

Пять лет спустя

У меня всё хорошо.

Три года назад я переехала в Москву и вышла замуж за Серафима Бокова. Я не могу сказать, что чувство, которое я к нему испытываю, заставляет меня трепетать и гореть. Нет… Но всё же это чувство есть – оно спокойное, стабильное и довольно сильное. Пожалуй, этого достаточно. Я и сама становлюсь спокойней, и в прошлом остаётся очень многое, что было свойственно мне в юности, а на первый план выходит совсем другое – близость наших с Серафимом душ, творчество, разные замыслы и идеи, которыми мы вместе загораемся, а потом также вместе осуществляем. Мы с ним очень похожи – одинаково страстные, горячие, искренние.

Он любит красивые жесты и благородный риск. А ещё он очень любит меня.

Два долгих года я изгоняла Дмитрия Хамзина из своего непослушного сердца. Перебирала, как бусины, те несколько дней в Ярцеве, вспоминая всё – его ночные приезды, нечаянные объятия на тёмном крыльце под лукавой луной, своё волнение до обморока… Но время шло, и образ Ивана Царевича уходил всё дальше и дальше, стирался из памяти, таял, как серый осенний дым. А Серафим терпеливо ждал. Он всегда был рядом, помогал, мчался по первому зову – заботливый, мудрый, деликатный. Очень красивый! Он был моей опорой, психологом, подружкой и подушкой. И наконец стал любимым и необходимым мужчиной.

Но воспоминание о тех днях не умерло. Оно никогда не умрёт.

Время от времени я приезжаю в Старицк – повидаться с Ивой (она тоже замужем, за молодым человеком из очень хорошей семьи), Никой и Димой. Навестить дорогого приятеля Джерри в его баре. Заглянуть к тётушке Зое. Посидеть в «Балете» с Алинкой. В последний раз у неё счастливо блестели глаза – кажется, на горизонте замаячил мужчина мечты… Конечно, это не Алекс. Насколько мне известно, он до сих пор одинок.

К отцу с Яной я тоже заезжаю время от времени. Не такая уж Янка и жабка… И, похоже, действительно любит своего мужа. Как ни странно, правда, вскрывшаяся через шестнадцать лет, не отдалила нас друг от друга окончательно, а, наоборот, сблизила.

Я снова сменила имидж – на жгучую брюнетку. Я в самом расцвете прекрасной женственности, но говорят, что о мою милую улыбку можно разбиться вдребезги. В моих глазах – огонь и лёд, я живу широко, светло и ярко. Я хохочу и флиртую – умело забрасываю сети, настолько незаметно и филигранно, что человек и сам не понимает, как так вышло, что он уже без ума от меня. Но приблизиться ко мне невозможно – я остаюсь недоступной мечтой, тайной фантазией, ускользающим миражом.

Конечно, я теперь известная актриса: Серафим много снимает, и я играю то роковых красавиц, то лихих пацанок, то чопорных девиц. Целый поток предложений поступает и от других режиссёров.

А здесь я отдыхаю. Я полюбила свой коттедж на улице Трёх Деревянных Королей, и он отвечает мне взаимностью – принимает, успокаивает, лечит от столичной суеты.

Иногда Вероника привозит Сеньку – белокурое создание четырёх лет от роду с глазами цвета бушующего моря. Ей до сих пор кажется удивительным, что я охотно соглашаюсь посидеть с Сенькой – ведь за многие годы она привыкла, что на меня где сядешь, там и слезешь. Она не устаёт поражаться тому, как ласково я обнимаю Сеньку, как треплю его пшеничные волосы, как крепко прижимаю к себе.

– Побудешь сегодня с тётей Флорой? – спрашивает она у сына, заискивающе заглядывая ему в глаза.

Сенька – человечек послушный и отзывчивый, он не возражает.

Ника выкатывается за порог, её «ниссан-жук» отъезжает от моего забора. А мы с Сенькой садимся рядышком на крылечко и начинаем смотреть на звёзды.

– Тётя Хлоя, споёшь мне песенку? – спрашивает Сенька, прижимаясь ко мне тёплым бёдрышком.

– …Лазурь безоблачного неба

В глазах любимых отражалась,

Я так доверчиво прижалась,

Я умирала от разлуки,

Истосковавшиеся руки

Тебя обвили, точно ветви,

А ты был дьявольски спокоен

И так по-дружески приветлив…

– вполголоса пою я, но малыш, недовольно нахмурив светленькие бровки вразлёт, перебивает:

– Не эту… Колыбельную!

– А-а! – говорю я и, смеясь, прижимаю его к себе. – Ну слушай: баю-баюшки-баю, не ложися на краю. Придёт серенький волчок…

– Ну всё, дальше не надо… – В голосе Сеньки улавливаются знакомые категоричные нотки, и я замолкаю.

Сеньку клонит в сон, он укладывает голову на мои колени, и я смотрю на звёзды уже одна.

А потом звёзды гаснут. Но я знаю, что это не навсегда – минутная стрелка уже догнала часовую, они соприкоснулись – всего на миг, и время побежало дальше.

А это значит, что начался новый, обязательно счастливый день.

22 октября 2023