В лесах Пашутовки

Девочка не проснулась даже к вечеру — так и проспала до следующего утра. Зато у Натальи Гавриловны хлопот полон рот. Во-первых, починить взломанную братом дверь. Во-вторых, собраться в дорогу. И наконец, в-третьих, сбегать к хорошим знакомым, договориться о санях с лошадью на завтрашнюю поездку. Путь предстоит неблизкий — двадцать пять верст до деревни Моятино. Откладывать никак нельзя, смерти подобно…

И в самом деле, в предрассветных сумерках въезжают во двор сани, запряженные парой бойких лошадок. Лошади дожевывают свой лошадиный завтрак, сыто всхрапывают, и густой пар поднимается от их заиндевелых морд. Наталья Гавриловна и Ниночка выходят на крыльцо — обе одеты очень по-зимнему, только нос и торчит. Глаза девочки блестят. Еще бы: предстоит захватывающее путешествие — на санях да на лошадках! Как красиво вокруг! Сколько снега навалило за ночь! Как чуден мир, как интересно жить! Наталья Гавриловна кладет в сани два туго увязанных узла с Ниночкиными вещами. Кто знает, сколько времени придется ей провести в Моятино…

Осторожно, чтобы не тревожить чужие уши скрежетом петель, закрываются ворота. Наталья Гавриловна запирает их на висячий замок. Дом тоже заперт, ставни глухо задраены. Женщина осеняет себя троекратным крестным знамением и садится в сани рядом с девочкой. Можно трогать. Она берет вожжи, чмокает, трогает кнутом лошадиные спины — пошли, родимые! Лошадки неторопливым шагом проходят по улице Коцюбинского, минуют рыночную площадь и выбираются в заснеженное пространство полей. Мир постепенно наполняется утренним светом — есть в нем сегодня немного больше смысла, немного больше порядка. Немолодая бездетная женщина и ее четырехлетняя спутница держат путь к намеченной цели.