Рафаэль

28

В кино драка на ножах идет долго, потому что так полагается по законам кинематографа: все должно быть красиво и держать зрителя в напряжении. В реальной жизни такие драки очень короткие, потому что ты бьешься насмерть, и тебе плевать на эстетику — ты просто хочешь выжить. Рафаэль и Гектор метнулись друг к другу в одно и то же время, но то, как они сталкивались лезвиями ножей, блокировали удары руками, двигались и уворачивались — все это происходило слишком быстро, что мои глаза могли за всем уследить. Это был словно какой-то спецэффект, и вот предплечье Рафаэля уже кровоточит, а у Гектора кровь текла по боку. Размытое движение и снова кровь. Рана на боку кровоточила сильнее — она была ярко-красной, и я надеялась, что порез глубокий, но точно знать не могла. Они оба игнорировали свои раны, как будто в этом не было ничего особенного. Никто из них не колебался. Большинство людей мешкают, когда их ранят, и многие в этот момент погибают, потому что в такой момент тот, кто остался цел, получает преимущество, но никто из этих двоих на песке не совершил ошибку новичка. Первое столкновение развернуло их на арене, так что теперь Рафаэль стоял к нам лицом, а Гектора я наблюдала со спины.

Рафаэль был полностью сосредоточен на мужчине, стоявшем напротив него. В спальне я знала, что это такое — когда он полностью на мне сосредоточен, но вот так — никогда. Мир как будто сужается до того человека, который стоит перед тобой. Люди уверены, что секс — это просто интимный физический акт, но они ошибаются. Интимность для большинства людей означает удовольствие. Эти люди никогда не бывали в серьезных драках. Когда кто-то пытается убить тебя в ближнем бою, с помощью ножа или голыми руками — это чертовски интимно, и интимность такого рода способна подарить тебе кошмары.

Гектор и Рафаэль мелькали на песке размытыми пятнами, и я вновь ругнула себя за то, что не могла понять, что именно они делали. Я, вроде как, хорошо управляюсь с ножами, но их скорость просто ослепила меня и сбила с толку, так что я понятия не имела, что у них там происходит. Они скользили, уворачивались и использовали свободные руки, чтобы ставить блоки и уходить от ударов. Внезапно по плечу Гектора потекла кровь. Порез на боку уже дотек до края его оранжевых шорт и окрасил ткань темным. Эта рана казалась серьезнее всего, что они успели друг другу нанести за это время. Она глубокая? Или просто неудачное место? Я могла бы спросить Клодию, но Гектор метнулся к Рафаэлю, и тому пришлось отступить. Сперва я раны не заметила, потому что его длинные черные шорты ее скрывали, но ткань была разрезана на бедре. Цвет и закрытый фасон шорт мешали мне понять, насколько там все паршиво, но это был еще один порез, что само по себе достаточно плохо.

Я подумала о том, что Рафаэлю нужно закончить все это как можно скорее. Чем дольше идет драка на ножах, тем выше шансы, что тебя ранят или еще чего похуже. Только потому, что они оба были чертовски хороши, бой длился так долго, но постепенно они выводили друг друга из строя. Если в ближайшее время не произойдет чего-то из ряда вон выходящего, мелкие порезы могут повлечь за собой ошибки.

Я услышала шепот Клодии:

— Прикончи его.

Мне даже не надо было переспрашивать, чтобы знать, что наши мысли сходятся.

Гектор сделал выпад, нацелившись в печень, а Рафаэль использовал нож и свободную руку, чтобы пропустить его мимо себя, и я знала, что нож что-то задел, потому что в свете огней мелькнула пролитая кровь. Рафаэль каким-то образом задел его ногу, потому что теперь Гектор стоял на коленях, а рука Рафаэля, которой он держал нож, оказалась заблокирована на уровне груди. Свободной рукой он потянулся к горлу Гектора. Что, блядь, он там собрался делать?

Рука Рафаэля коснулась шеи Гектора, после чего хлынула кровь — темная, и ее было много. Рука Гектора метнулась к паху Рафаэля, но удар пришелся на внутреннюю сторону бедра, и кровь полилась оттуда тоже.

— Что за хрень? — Не поняла я.

— Когти. — Пояснила Клодия, прежде, чем Рафаэль выдрал их из глотки Гектора, а Гектор проделал то же самое с бедром Рафаэля. Он разорвал ему ногу, и длинные шорты повисли клочьями, хлынула кровь, но она брызнула и из глотки Гектора, окрасив песок мокрым всплеском в форме дуги.

Рафаэль с трудом удерживал свой вес на ноге, одновременно контролируя руку Гектора, которую держал у груди, ножом сдирая на ней кожу, и все еще резал дальше. Будь они людьми, драка была бы окончена, но людьми они не были, и я знала, что сильные оборотни способны вылечить раны на горле — даже такие серьезные.

— Его рука. — Заговорила Пьеретта. — Рафаэль выпустил когти только на одной руке. Это большая редкость.

— Никогда не видела, чтобы кто-то так делал. — Согласилась я.

Рафаэль по-прежнему держал свой нож, но Гектору пришлось бросить свое оружие, когда он выпустил когти, даже если бы его рука была в порядке, потому что с такими длинными когтями невозможно держаться за рукоятку.

— Рафаэль muy macho («такой самец» по-испански — прим. переводчика). — Сказал Бенито, и я знала, что это было сказано в хорошем смысле — типа, что он такой сильный и могучий.

Рафаэль использовал руку, как рычаг, чтобы прижать к себе Гектора. Кровь брызнула на песок с такой скоростью, что мигом сделалась черной. Свободной рукой и телом Рафаэль держал равновесие, ну, или так это выглядело, когда придвинулся ближе к Гектору. Он сломал ему руку в локте с влажным, мясистым звуком, который прорезал внезапную тишину, прежде чем Рафаэль позволил себе опуститься на одно колено, упираясь им в поясницу Гектора, и раненная нога неловко ушла в сторону. Она кровоточила достаточно сильно, так что ему нужно как можно скорее исцелиться, пока он не потерял слишком много крови. Когтями он схватил Гектора за волосы, оттягивая ему голову назад. Я ожидала, что кровь забьет фонтаном, но этого не произошло. Может, ее просто осталось не слишком много? Прижимая тело Гектора коленом, Рафаэль оттянул его за волосы, заставив поднять грудь над песком, и приложил нож к его шее, чтобы перерезать уцелевшую часть глотки.

Глаза у Гектора по-прежнему были открыты. Я стояла недостаточно близко, чтобы увидеть его предсмертных взгляд, но внезапно я поняла, что он моргнул. Мне хватило времени, чтобы сказать:

— Он моргнул.

— Его глаза. — Успела сказать Клодия.

Уцелевшей рукой Гектор швырнул песок в лицо Рафаэлю, одновременно изогнувшись и взбрыкнув под ним, используя ноги, которые у него были целы, чтобы стряхнуть с себя оппонента, но Рафаэль по-прежнему держал Гектора за волосы одной рукой, а в другой у него был нож. Благодаря хватке на волосах он потянул Гектора за собой, так что в итоге тот упал ему на грудь, и Рафаэль вонзил ему нож в ту часть шеи, которая еще оставалась нетронутой. Здоровой ногой он придержал Гектора за талию, чтобы тот оставался на месте, пока Рафаэль орудовал ножом и вскрывал ему глотку — то же самое он уже проделал когтями с другой стороны, но в этот раз крови не было.

Сила вздохнула легчайшим ветерком, пытаясь скрыть то, что происходит, но я знала.

— Вампир. — Сказала я.

— Что? — Не поняла Клодия.

— Вампир. Падма накачивает силой малыша Гектора.

— Какой силой? — Уточнил Бенито.

— Исцеляющей. — Ответила Пьеретта.

Здоровой рукой Гектор потянулся, чтобы помешать Рафаэлю вскрыть ему горло, а на сломанной руке вновь появились когти. Они рассекли Рафаэлю икру, повредив мышцы и сухожилия. Эта нога больше не могла удерживать Гектора, так что он перекатился подальше от своего соперника. И поднялся на ноги, демонстрируя свои когти, как десяток отменных складных ножей.

Рафаэль лежал на песке, и в одной руке у него был нож, но когти на другой исчезли, а значит, он был ранен сильнее, чем мне казалось отсюда, а отсюда оно уже выглядело пиздец серьезным.

— Мы должны помочь. — Сказала я.

— Вампир использовал слишком много силы. Он оставил нам лазейку. — Заметила Нева.

Я уставилась на нее и заметила, что все три бруха смотрели на меня черными глазами, полными холодного света звезд.

— Пришла пора умирать, старик. — Голос Гектора раскатывался, а этого не должно было происходить. Верживотные не умеют в такие трюки с голосом, зато умеют вампиры.

Рафаэль приподнялся, насколько это было возможно, и поманил Гектора одной рукой — мол, давай. Потом он едва не рухнул обратно на песок, удержавшись на одном локте той руки, в которой у него был нож, готовый к использованию, вот только какой теперь от него прок?

Гектор рванул к своему противнику размытым пятном.

— Рафаэль! — Заорала я, но мой голос утонул в реве толпы.