Сломанная печать

55.

Несколько дней Мариса не выходила из комнаты. Чувствовала она себя всё лучше и лучше, но Северин считал, что присутствие в Академии Лироя продолжает нести опасность. И однажды им довелось в этом убедиться.

Взволнованная Келена примчалась рано утром и влетела в комнату, буквально сбивая с ног Рина, только успевшего набросить сюртук на голое тело. Широко распахнутые глаза стихийницы выражали испуг. Она немедленно бросилась к подруге.

— Ма́ри, тебя нельзя возвращаться! — Келена перехватывала воздух, восстанавливая дыхание и всё равно захлёбывалась от эмоций. — Ночью этот безумный Фолэнт ворвался и чуть не разнёс всё. Он бешеный даже для сензитива. И, кажется, перебрал вина.

— Лирой не тронул тебя?

Мариса сидела в кровати, поворачиваясь то к подруге, то к магу.

— Оттолкнул только и угрожал. Ерунда! Он не посмеет… — Келена осеклась, скользнув взглядом по лицу Марисы, где оставались видны ссадины и синяки. — Ты права, его ничто не остановит. Поставлю на дверь защиту, а среди студентов безопасно. Какая же гнилушка этот хромой Лирой! Его теперь все так и зовут — «хромой Фолэнт», а он бесится. И Грасия туда же!

— Что он говорил? Грасия ему помогает? Изложи всё и подробно. Факты.

Северин внимательно слушал сбивчивые фразы Келены, но так строго задал вопрос, что та смутилась. Собравшись с мыслями, она сумела заново пересказать события.

— Лирой грозил убить «эту грязную бастардку». Простите. Требовал сказать, где она прячется. Перевернул кровать. За любое слово поперёк готов испепелить. Грасия приходила вечером. Настоящая змея! С улыбочками и шутками, а сама каждый уголок комнаты осмотрела. Тоже выспрашивала, где Ма́ри может быть. Не уехала ли? Что рассказывала? Они заодно с Фолэнтом. Вместе это… охотятся.

Многозначительно посмотрев на мага, Келена перевела дух. И для такой говорливой особы слов оказалось слишком много. Пока она рассказывала, Мариса сидела, обхватив колени. Она тревожилась за соседку, за Рина, который наверняка что-то замыслил и ввяжется в противостояние с Лироем. Переживала Мариса и за малыша, которому выпали испытания в самом начале жизни. О будущем и подумать было некогда. Немного времени, и из Академии ей придётся уйти. Подвергать насмешкам не родившегося ребёнка она не хотела.

«Может быть иначе…», — в который раз за последние дни мелькнула отчаянная мысль в голове Марисы.

Долгое время Мариса отрицала прошлое — отказывалась признавать себя Талес, но ребёнок заставил посмотреть на ситуацию иначе. Он соединит в себе два древних рода. Пусть Фрост Талес был осуждён. Его внук или внучка должны занять положенное место в обществе. Все ниточки к достойному будущему находились в руках Элери Талес.

Келена поёрзала на месте, продолжив рассказ:

— Накануне видела их в чайной. Юинг как на иголках сидела за столиком, нервная. Лирой мрачный. Она ему что-то сказала, а он как схватил её за руку и завопил, что теперь ей некуда деваться. Мы повязаны, говорит. Они и про вас спрашивали, — Келена посмотрела на Северина. — Догадываются, наверное, где Мариса.

— Я что-нибудь придумаю, — маг оставался спокоен, только задумчиво прищурился.

Келена ушла. Этот день принёс им немало доказательств, что Лирой и Грасия всеми силами разыскивают Марису. Северин сам видел Фолэнта неподалёку от комнаты, а позже пришла и девица Юинг. Не позволяя ей заглянуть в узкую щёлочку приоткрытой двери, Рин выскользнул наружу. Он закрывал собой вход, пока рыжая стихийница ужом крутилась перед ним. В итоге Грасии, не смевшей поднять на Брума глаз, пришлось удалиться.

И тогда Северин разработал план, как навести преследователей на ложный след.

— Я принёс еду. Тебе нужно восстановить силы. Вам обоим.

Всем сердцем Мариса ощутила ту нежность, с какой Рин говорил о ней и малыше. Он ещё не обрёл зримой формы, но уже жил в ней.

— Совсем не хочется, — она рассеяно перебирала свёртки, источавшие приятные ароматы.

В итоге отставила корзину в сторону. Рин скинул сюртук и сел за стол.

— Не капризничай, — тонкие пальцы ментала размеренно листали пожелтевшие документы в папках. — Подумай о своём здоровье.

Северин стремительно погрузился в размышления, словно позабыв обо всём. Некоторое время Мариса наблюдала спину мага, склонившегося над бумагами. Он писал, перечёркивал написанное, уничтожал магией ровные чернильные строчки и составлял новые записи и схемы.

— Что ты делаешь?

— Очередных зелёных жаб, чтобы заткнуть болтливые рты, — обернувшись, он устало улыбнулся.

— Ты накажешь Грасию?

— Я не воюю с женщинами, но уверен, что преступление не имеет пола или сословия. Оставим это на волю древних богов. Однажды Юинг подведёт собственная суть.

— С Юингами это случается, — прошептала Мариса, вспомнив о рыжем молодом маге, упавшем с Дозорной Башни.

Поднявшись, Рин сел на постель, притянул к себе Марису, обнимая сзади, зарылся лицом в волосы. Она почувствовала его ладонь, которая мягко легла на живот.

— Не могу поверить… — выдохнул маг.

Откинувшись к нему на плечо, Мариса прикрыла глаза. Так хорошо было, спокойно.

— Странное чувство, — она улыбнулась. — Мы живём с тобой как муж и жена. Делим постель, едим вместе, открыты друг перед другом. И мне это нравится. А ты… Ты видел меня в самом неприглядном виде, не то, что красотки-аристократки в Академии, и не сбежал. Мне невероятно повезло с тобой, Рин. И больше никаких сомнений. Я люблю тебя.

— И я люблю. Сильнее, чем когда-либо, — Рин пощекотал дыханием шею, коснулся поцелуем. — Мне никто не нужен, кроме тебя. В грязном платье или вовсе без него.

Мариса почувствовала, как хитрая улыбка исказила тонкие губы любимого, но тут же исчезла.

— Сердце чуть не разорвалось, когда увидел тебя в крови возле дверей, неживую, белее снега. Твои израненные ноги… Предполагал самое худшее. Какое счастье, что ты выжила. И он выжил, — маг сильнее прижал руку к животу Марисы, словно пытался закрыть невидимый кусочек родной плоти от опасности.

А Мариса задохнулась от любви и горечи.

— Ты меня совсем не знаешь. Что, если я выдаю себя за другого человека? — прошептала она. — Остались тайны, Рин. Я продолжаю обманывать. И мне стыдно и больно.

Северин ласково провёл пальцами по её ладоням, накрыл их своими.

— Не каждая тайна может быть облечена в слова, родная. Я бы желал знать о тебе всё, но готов подождать. Если только этот секрет не в том, что ты разлюбила меня и не хочешь быть рядом.

— Как ты мог подумать! — она возмутилась. — Я очень боюсь, что всё закончится. Не уверена, что смогу жить без тебя. Я долго привыкала к потерям, а к хорошему прикипаешь быстро и всем сердцем.

Рин немедленно успокоил Марису, целуя плечо и шею.

— Тогда тайны не пугают меня. Я люблю тебя и готов создавать для своей жены только хорошее.

— Ты всё равно не сможешь жениться на мне. Без благословения в храме Ковенантов брак не действителен. Союз Даров с другой женщиной не позволит пройти испытание. Ребёнок останется бастардом, — как ни желала сама Мариса просто быть вместе с любимым, такое будущее встревожило её.

Ужас первого дня после побега от Лироя отступил, и мысли невольно возвращались к шаткому положению рядом с племянником верховного толкователя. Жалела ли она, что позволила себе поддаться чувствам? Мариса знала, что нет. Она никогда не станет сомневаться. Частичка Северина навсегда останется с ней, чем бы ни завершились их отношения.

— И я не хочу требовать от тебя невозможного. Ты рядом, и я счастлива.

Она подумала, что, наверное, Рин хмурится сейчас. Оборачиваться не хотелось. Она продолжала расслабленно лежать на его плече, ощущая, как маг ласкает пальцы и горячо дышит.

— Я обещал и сдержу слово, — после недолгого молчания сказал Брум. — Да, возможно, брак мы заключим не так быстро, как хотелось бы. Но ребёнок… Есть лазейка в законе. Никто не запрещает признавать бастардов наследниками по праву. Подумаешь, не принято в обществе! Когда-то отец братьев Фолэнт пошёл на подобный шаг. Мало кто знал, что его второй брак был заключён позднее, но по всем правилам, а младший сын равен в правах Лирою и Грэмису, хотя и родился вне законного союза.

Мариса развернулась, заглядывая в отрешённое и строгое лицо Северина.

— Они убили брата и его мать, и… кажется, там была служанка. Я слышала это из уст самого Лироя на острове Юингов. Он не знал, что я рядом.

— Убили равного себе и даму, а не бесправную простолюдинку. С особой жестокостью и цинизмом. Закон строг в таких случаях. Я внесу твои слова, но не стану называть имени свидетеля. Имя Марисы Дэй не прозвучит в процессе против Фолэнтов. Они будут наказаны.

— И убили молоденькую служанку, — Мариса вздохнула. — Но за неё вряд ли усугубят кару.

— Она жива, — слова Рина стали неожиданностью для Марисы. — И дала показания. Много лет она находится под защитой службы безопасности. Фолэнтов не так просто привлечь к ответственности, но я попробую.

— Неужели это возможно через столько времени?

— Есть один семейный секрет Брумов, — маг улыбнулся. — Во-первых, мы терпеливы. А во-вторых, недоверчивы. Мой дед, задумав реформу власти, долгие годы собирал досье на членов Совета толкователей и их дома. Командор службы безопасности до сих пор хранит папки с делами Фолэнтов, Наддов, Юингов и Талес. Перед смертью старый король разрешил ему передать всю информацию только одному человеку.

— Тебе? — Мариса быстро всё поняла, но семейное имя заставило вздрогнуть.

И снова она задумалась о том, чтобы во всём признаться Северину. Он не заслуживал обмана. И Рин был прав — не следует начинать отношения с недомолвок.

— Единственному внуку. Да. Меня он видел во главе Совета. И Делвин об этом знает. Когда мы с командором завершим дело, Фолэнты увидят, насколько суровым бывает настоящий закон. Думаю, увезти тебя, спрятать. Виктор предлагал свой дом. У Брумов много пустующих особняков, но Делвин немедленно узнает, что в одном из них поселилась незнакомая ему девушка. Это опасно.

— Ты же не станешь там жить, — развернувшись, Мариса обхватила шею мага, прижалась к нему с доверием и тихим желанием. — Не могу без тебя. Если уеду, то опасность никуда не денется, но мы будем в разлуке, — с улыбкой она посмотрела в лицо мага. — А я так привыкла просыпаться с тобой в одной постели.

— Это полностью совпадает с моими желаниями.

Они одновременно с необычайной лёгкостью рассмеялись. Свободно, как не бывало прежде. Несмотря ни на что Мариса и Северин чувствовали себя счастливыми. Она смотрела в глаза любимого и понимала, что больше не способна молчать. Рин принял её прошлое, связанное с Лироем. Он осветил любовью самые тёмные уголки души. На мгновенье Мариса поверила, что и семейная тайна не уничтожит их любовь. И она решилась.

Мариса нежно провела ладонью по щеке мага.

— Рин, я люблю тебя. Нет, ничего не говори, — она поспешно остановила его, желавшего ответить тем же признанием. — Иначе я собьюсь и не найду в себе смелости сказать правду.

Тогда он молча взял её за руки, с вниманием слушая, подбадривая ласковым взглядом.