Сломанная печать

28.

Брум-младший уверенно прошёл по набережной в самый дальний уголок ночного парка, отыскал калитку в зарослях кустарника и ступил на мост. Узкая гранитная дуга, перекинутая через реку, по двум сторонам оканчивалась небольшими фигурными башенками. Из-за одной из них выскользнула серая тень.

Человек кутался в тёплый зимний плащ, хотя осень только начиналась, а холода не спешили приходить в столицу.

— Доброй ночи, господин Брум, — приветствовал Северина незнакомец.

Мужчины обменялись рукопожатиями, в тишине спустились по гранитным ступеням под мост, где возле самой воды скрывался небольшой выступ. Несколько крыс прыснули из-под ног, убегая вдоль набережной.

Без лишних разговоров приступив к главному, незнакомец тихо сказал:

— Подходы к завесе закрыты, но кое-кто вмешался в чары, препятствующие проникновению. Море продолжает затягивать рыбаков в зону аномалии. Ни один не объявился в лазарете. Живых нет. Тела оформлены как невозвратные по закону о защите от магии иллюзий. Вот, все последние случаи и факты. Внутри записи и куб с пробами возле аномалии.

Человек в сером, невысокий и плотный, с коротко стриженными тёмными волосами и цепким взглядом, передал Северину тщательно упакованный пакет. Бумаги немедленно были спрятаны Брумом под одеждой.

— После анализа верну вместе с отчётом. Воскресенье, цветочная лавка, — чётко и коротко ответил Рин.

— Договорились. Наша вдовушка обещала пироги, — на миг вся серьёзность мужчины пропала. — Приятно, когда агенты не забывают о простых радостях.

Будто опомнившись, он вернул себе прежнюю собранность.

— Прошлая расшифровка «прослушки» оказалась очень информативной. И как вам удалось?

— Пусть это останется небольшой тайной, — предполагаемая улыбка так и не появилась на лице Северина.

Мужчина с достоинством поклонился.

— Ваше участие, господин Брум, невероятно ценно для службы безопасности.

Движением руки ментал показал, что не стоит благодарить его.

— Это мой долг, командор. Чтить закон и помогать поимке преступников, практикующих запретную магию.

— Да, — мужчина вспомнил о чём-то, — в прошлом отчёте вы писали о нескольких случаях появления иллюзии.

Внимательным взглядом командор службы безопасности прошёлся по стажёру Академии. Но как он ни всматривался, на непроницаемом лице Северина ничего невозможно было прочесть. Раз за разом Брум поражал опытного следователя выдержкой, а ещё полным отсутствием родственных чувств и привязанностей. Молодой Брум с лёгкостью и без угрызений совести сплетал невидимую паутину вокруг собственного дяди, согласуя действия со специальным отделом охраны порядка. Самый узкий круг подчинённых командора работал над этим делом. Магическая клятва служила гарантией молчания.

— Иллюзии повторяются. Копии становятся сильнее и качественнее. Маг набирается опыта. Я отражу сведения в отчёте и приложу артефакт с записью последней встречи.

Сказав это, Северин подумал, что ему придётся очень постараться, чтобы случайно не внести в информацию фрагменты, указывающие на присутствие Марисы при столкновении с иллюзией. Должен ли он был рассказать о студентке Дэй? Закон предписывал доложить о нарушении немедленно, но Северин знал, что никогда не выдаст Марису. Любой, имеющий отношение к магии креаторов, рано или поздно оказывался в подвалах королевской резиденции. Если имелась официальная бумага, подписанная верховным толкователем, то и командор службы безопасности не имел возможности оставить подозреваемого у себя. У службы безопасности имелись самые широкие полномочия и независимость от Совета толкователей, но некоторые лазейки позволяли без труда манипулировать и ими. И Делвин Брум этим пользовался.

— На этом всё? — Командор прислушался к плеску воды и быстрым шагам наверху.

Поздние прохожие шумно обсуждали посиделки в ближайшем трактире. Услышать разговор под мостом они вряд ли могли. Он заметил сомнение, промелькнувшее во взгляде господина Брума.

— Личная просьба, — Северин решился, достал маленький блокнот, где написал несколько слов. — Попробуйте найти эту девушку. Мне мало известно.

Шагнув из-под моста ближе к свету фонаря, мужчина прочитал текст на клочке бумаги, неопределённо хмыкнул:

— Старая история. Вы знаете, что дело Талеса не закрыто. Она как-то связана с нашим расследованием?

— Не думаю, что напрямую, — Брум поёжился от порыва ночного ветра и мрачно уставился на воду. — Она нужна мне.

+++ Приглушённый свет магических ламп освещал небольшой столик, который заканчивали сервировать слуги. Когда последние закуски были расставлены, а вино налито в бокалы, Делвин взмахом руки отпустил лакеев и сел за стол первым, сверля взглядом широкую спину Грэмиса. Фолэнт сегодня оставался непривычно тих. Почти полчаса молча просидел у камина расставляя шахматы и раздумывая над различными комбинациями. Затем, потеряв терпение, он одним движением смешал фигуры и долго смотрел в окно малой столовой, откуда виднелся лишь кусок сада, прилегающего к королевской резиденции. За вечер они не перекинулись и парой слов. Оба были не в духе. — Иногда я думаю, что было бы, заполучи мы сразу медальон главного магистра креаторов, — Делвин медленно резал тонкий ломтик прожаренного мяса. — Но Зал Иллюзий полностью искажён, а артефакт утерян. Взрыв, выброс энергии. Фрост Талес случайно собрал оставшуюся от креаторов силу, но и его мы упустили. Усевшись напротив, Грэм пожал плечами и с дикой свирепостью схватился за салфетку. — Ничего особенного не произошло бы. Ты бы вернул трон себе под задницу, а я остался первым лицом при лучшем друге юности. Просто десять лет абсолютного правления, никакого занудного Совета толкователей и настоящий король у меня в приятелях. Скривившись от прямоты мага, Делвин отложил столовые приборы и пригубил вина. — Столько усилий, — вино Бруму не понравилось, показавшись кислым. — Реформа отца лишила меня законной власти. Я с детства готовился править, как король. И что в итоге? Глупая фантазия старого короля сломала планы. — Ты верховный толкователь, — Фолэнт казался безразличным, что совсем не было на него похоже, неистовая страсть точно подёрнулась пеплом. Он мало спал последние дни, которые провёл в дороге. Тени залегли под глазами. Бесполезная поездка вымотала советника. Брум отложил расспросы, хотя ни на минуту не забывал о деле. — Совет имеет право сместить главу. К тому же… — Брум предпочёл прикусить язык. — Есть что-то ещё? — красивое, с крупными правильными чертами лицо Фолэнта чуть изменилось, показывая заинтересованность. Вернувшись к мясу в собственной тарелке, Делвин сменил тему. — Последняя иллюзия снова потерпела неудачу, мне кажется. Она не вернулась и новостей о мальчишке нет. — Ты всё пьёшь эту дрянь? — недовольно проворчал Грэмис, презирающий алхимические стимуляторы для магической практики. — Не боишься превратиться в иллюзию? Служба безопасности не посмотрит, что имеет дело с верховным толкователем. Их следование Уставу похвально, но глупо. Не думаешь, что когда-нибудь они и тебя возьмут за задницу? — Не неси чушь! Я власть в королевстве! И скоро стану единственным возможным претендентом. Когда сила креаторов подчинится мне, никто не посмеет противостоять восстановлению королевской власти. Не будь я Брум. Сразу же избавлюсь от надоедливого Совета и подчиню службу безопасности своим интересам. Отец сделал их слишком независимыми. — Тебе мало власти? Казалось, что Фолэнт искренне недоумевал из-за непонятной ему одержимости верховного толкователя. За что был немедленно удостоен холодным, почти презрительным взглядом Делвина. — Я не привык легко расставаться с тем, что принадлежит мне по праву, — тон Брума был резок, голос глухо звучал в маленькой столовой. — О! Это я способен понять, — откинувшись на стуле, Грэмис многозначительно посмотрел на товарища по тёмным делам. Целеустремлённость Делвина, его жадное желание добиваться своего любой ценой, придумывать хитроумные интриги нравились советнику. — Я не желаю больше выпрашивать поддержки Совета, точно подачки для нищего, — распаляясь всё больше, Брум потерял осторожность. Многое не следовало произносить вслух. — Отлично, но я бы не пичкал себя непроверенным зельем. Станешь похож на свою племянницу. Это же её ты раз за разом лепишь из ошмётков воспоминаний и схем. Почему именно… Как там звали эту девицу, дочь Валентайна? — Фолэнт прищёлкнул пальцами, жадно вцепившись крупными белыми зубами в сочное мясо. — Вистиана? — Спишем это на практичность менталов, — Делвин опомнился и мысленно отступил, пожелав оставить при себе маленькие секреты. — Говори, раз уж начал, — сузив ярко-голубые глаза, советник потянулся через стол к верховному толкователю, настаивая на откровенности. — Помню, что она побывала в твоей лаборатории после взрыва печати. Признавайся, что ты с ней делал? — уголки губ Фолэнта приподнялись в глумливой ухмылке. Подумав, Делвин всё же ответил откровенно: — Я не настолько озабочен, Грэм. То же, что и с остальными. Она бы всё равно не выжила. От Вистианы кое-что осталось после опытов, — Брум извлёк из кармана домашнего сюртука свой самый ценный куб ментала. — Мне удалось вплести её жизненную силу, напитанную магией креаторов, в заготовку. Девчонка обрела иную форму, которую я могу воплощать снова и снова. — Иллюзия подчиняется тебе? — Как пёс хозяину. — А спать с ней нельзя? Может быть она ещё что-нибудь умеет этакое? — Убивать. И только Северина или того, кто вздумает его защитить при нападении. Я продумал все схемы, нацеливая оружие. Отличная тренировка для магии иллюзий. В конце концов это забавно, заставить сестру убить родного брата, которого она любила при жизни. Рину будет трудно противостоять смерти, имеющей лицо дорогой сестрёнки. Делвин говорил о родственниках с отстранённостью постороннего человека, как о необходимых расходах, неизбежных на пути к желаемому. — Мне такое по душе, — деловито кивнул Грэмис и улыбнулся шире. — Твоё коварство очень вдохновляет, но не проще ли убрать Северина с дороги обычными методами? Несчастные случаи не редки. Я готов взяться за дело, если прежде разрешишь немного поиграть с малышом Рином. Сладкая добыча. Да и где ты был раньше? Утопить щенка в детстве было проще, чем затравить взрослого, обученного волка. Отодвинув тарелку, Брум поднялся из-за стола. Несколько минут он смотрел на бездымное пламя в камине, созданное из магических схем и особого не прогорающего топлива. Древние изобретения креаторов встречались в королевстве повсюду: самодвижущиеся экипажи, водоснабжение, очистка и освещение улиц, отопление домов. Усмешка судьбы — магов иллюзий уничтожили всех до одного, но продолжали пользоваться их хитроумными поделками. А тех, кто придумал это всё, сравняли с отбросами магического общества, сделав пугалом для новых поколений. Когда-нибудь и от династии Брумов не останется ничего кроме сомнительных сказок, но Делвин собирался жить долго благодаря амарантовой силе. Только бы добиться своего. Он обернулся, чтобы посмотреть на Фолэнта, добравшегося до вишнёвого десерта. Аппетит советника ничуть не пострадал от разговоров о смертях и убийствах. У Грэмиса никогда не было никаких принципов или сомнений. Вероятно, что такое совесть он также не подозревал. Стоит ли ему доверить одну из главных тайн королевства? — Если бы я догадывался, что собственными руками взращиваю соперника, — подойдя к двери, Делвин прислушался, быстро проверил защитные чары, скрывающие все звуки в комнате. — Пока я жив по династическому праву у Северина нет никаких шансов. Но я поздно узнал, что отец оставил особое завещание.