Возвращайся, сделав круг. Книга 2

Глава 33

Несколько секунд я сидела, не шевелясь, вглядываясь в окутавшую меня предрассветную мглу. Вдруг в небе что-то мелькнуло, а потом ещё раз и ещё. Метеоритный дождь... Цумуги рассказывала об этой причуде природы, приходящейся на ночи празднования Обон. Падающие звёзды считаются символами душ, возвращающихся из мира мёртвых... Я неторопливо поднялась на ноги. Разговор с Нобу-сан принёс одновременно умиротворение и беспокойство. Беспокоило "пророчество" о вероятной встрече с ками, хотя монах и уверял, что волноваться не о чем. А умиротворение испытывала от того, что наконец смогла поговорить о Кэцеро... Нобу-сан прав, бывший полудемон никогда не отпустил бы меня, не зная наверняка, что сможет оправиться от разлуки. И в моём мире у него действительно больше причин быть счастливым, чем было в этом. А в остальном... по-прежнему не сомневалась, что мы ещё встретимся... в одной из жизней... Вынув из вазы ирисы, я положила их на могилу.

- Спасибо, Нобу-сан. Увидимся через год.

И, почувствовав лёгкое дуновение на щеке, улыбнулась, не оборачиваясь:

- Разве уже показался первый солнечный луч? Или я пропустила рассвет?

- Хочешь дождаться его здесь?

- Ты действительно оставался поблизости...- я ласково провела ладонями по тотчас сомкнувшимся вокруг тела рукам.- Не доверил Соре мою безопасность?

Нежный поцелуй в шею, от которого по венам пробежал огонь... и я сбивчиво пробормотала:

- Нужно убрать циновки... и фонарики... и тогда...

- Об этом позаботится Сора.

И я ощутила, как поднимаюсь вверх...

Первый солнечный луч, яркий и ослепляющий, сверкнул, когда мы вырвались из клубившейся возле земли предрассветной мглы. Зажмурившись, я теснее прижалась к ёкаю. Но, почувствовав прикосновение его губ к моим волосам, приоткрыла глаза... В свете восходящего солнца волосы Иошинори казались свитыми из золота, а бледная кожа точно светилась изнутри, и я восхищённо прошептала:

- Сейчас ты как никогда похож на солнечное божество...

Мимолётная улыбка, лишающий воли поцелуй, мы плавно спустились вниз... Нас словно окутало облако цветочного аромата, и губы Иошинори оторвались от моих. Почувствовав под ногами опору, я огляделась... и у меня перехватило дыхание... Казалось, мы стоим под водопадом из лиловых похожих на бабочек цветков. Длинные пушистые кисти куполом струились вокруг нас, спускаясь с ветвей гигантского дерева и стекая на землю миллионом лепестков. Голова кружилась от сладковатого аромата.

- Это... это...- от восторга не могла подобрать слова.

- Фудзи[1],- тихо подсказал ёкай.

- Волшебство...- прошептала я.

Он ласково погладил меня по щеке.

- Это место фееричнее любого цветочного луга,- удержав ладонь Иошинори возле моего лица, я пробежала пальцами по его руке, скользнув под ткань шёлкового рукава кимоно.- И, думаю, нарушить его красоту не так легко – можно совсем не сдерживаться. Не то, чтобы мы делали это раньше...

В улыбке моего возлюбленного промелькнуло предвкушение. От последовавшего поцелуя у меня снова сбилось дыхание, а голова закружилась сильнее, чем от одурманивающего аромата глицинии... Слой за слоем на ковёр из опавших цветков опустились наши кимоно... а за ними и мы... и наши тела переплелись... Сейчас не было буйства, разрушившего хрупкую прелесть незабудкового луга. Прикосновения, нежные и ласковые, словно солнечный свет, долгие, сладостные поцелуи... Медленно, чувственно, смакуя каждое движение, мы изнемогали под ласками друг друга, и наше прерывистое дыхание смешивалось с пением птиц и шелестом ветра. Но горячее томление нарастало, становилось всё невыносимее и мучительнее, пока не растворилось без остатка в безудержном всепоглощающем желании. Сколько раз мы исступлённо сжимали друг друга в объятиях, но утоляли его лишь на время. И всякий раз оно возвращалось, становясь ещё неодолимее... Грозди глицинии бесшумно роняли лепестки на наши разгорячённые тела. Я ощущала на коже обжигающее дыхание Иошинори, видела помутневший взгляд вспыхивающих синим глаз... и, отвечая на жгучие поцелуи, сознавала с абсолютной чёткостью – это желание, сводящее с ума нас обоих, не утихнет, пока сама кровь не остынет навсегда в наших венах... Порыв ветра всколыхнул пышные лиловые грозди, и на нас посыпался ливень из нежно пахнущих лепестков... Застонав, я выгнулась в объятиях Иошинори. Его стон, больше похожий на короткий хрипловатый крик, слился с моим... и, уже теряя связь с реальностью, я тихо выдохнула его имя... Чувство безраздельного единения с этим некогда отстранённым и так непохожим на меня существом, потребность быть с ним, принадлежать ему всем, что во мне есть, меня буквально ошеломили. Только представить, что могла остаться вдали от него, жить и умереть под небом другого мира... Прильнув к ёкаю всем телом и почти не ощущая своего, я блаженно закрыла глаза. Его руки тотчас сомкнулись вокруг меня, губы мягко прижались к плечу, и я услышала:

- Моя любовь…

[1] Фудзи – японское название глицинии.

***

О ароматный фиолетовый ветер японской ночи!

Убывающая луна похожа на сказочный золотой корабль,

она неспешно плывёт сквозь море грёз...[1]

Ночь была действительно похожа на волшебное сновидение. В просвет "купола" из кистей глицинии заглядывала луна удивительного янтарного цвета. Её свет словно стекал по гроздьям, казавшимся тёмно-фиолетовыми в золотистом сиянии. Под ними на ковре из опавших цветков – Иошинори и я. Накинув на плечи кимоно, я прислонилась спиной к стволу глицинии и ласково поглаживала позолоченные луной волосы моего возлюбленного, положившего голову мне на колени. Несколько дней прошло с ночи празднования Обон. Но, после того, как ёкай показал мне это место, мы возвращались сюда снова и снова, проводя под душистой кроной фудзи чуть ли не больше времени, чем в замке.

- Что будем делать, когда цветы опадут?- мои пальцы перебрались на щёку ёкая, мягко очертили линию мгновенно почерневших полос.

По его губам пробежала довольная улыбка. Глаза открылись, взгляд с обожанием остановился на моём лице.

- Найдём другое место.

- Вроде поля незабудок во владениях Тецуо? Или они уже отцвели?

- Хочешь проверить?

- Очень! И была бы рада увидеть Тецуо... и Якэя!

- Хорошо.

Поймав мою ладонь, Иошинори прижал её к губам и тут же, приложив к своей щеке, выпустил и закрыл глаза. Несколько секунд я смотрела на невероятно красивое умиротворённое лицо и, наклонившись, с нежностью поцеловала идеально очерченные губы. Глаза ёкая тотчас распахнулись, руки с готовностью сплелись вокруг моего тела, но я быстро отстранилась и с шутливым раскаянием вздохнула:

- Прости, не удержалась...

В чёрных глазах полыхнул синий огонь.

- Хочешь заслужить моё прощение?

- Конечно,- рассмеялась я.- Только немного позже. Не забудешь обиду?

- Эту – нет,- заверил ёкай.

Я снова пробежала пальцами по его волосам, разметавшимся по цветочному ковру. Уже давно хотела начать этот разговор – с той самой ночи в монастыре. Дэйки пристал с расспросами о встрече с монахом, едва я вернулась. И, когда отделалась общими фразами, попытался выспросить подробности у Соры. Но ответ тэнгу был ещё лаконичнее:

- Я ничего об этом не знаю.

И Дэйки пришлось унять явно мучавшее его любопытство. Зато Иошинори события той ночи как будто совсем не интересовали, и я решила сама затронуть эту тему.

- Так и не спросишь, о чём я говорила с духом Нобу-сан? Или... не хочешь это знать?

Он чуть заметно улыбнулся.

- Я ждал, пока ты расскажешь сама.

- Ждал?.. Но... почему просто не спросил?

- Не знал, хочешь ли об этом говорить.

- Конечно, хочу! И... ты всегда можешь спросить меня... если тебе это интересно...

Скользнув по моему лицу, ладонь Иошинори задержалась на щеке.

- Мне интересно всё, что касается тебя, Аими.

Я расплылась в счастливой улыбке, но тут же помрачнела.

- Нобу-сан считает, наши пути с этим чудовищем-ками ещё пересекутся, и... вероятно, он нашёл новое тело.

- Да,- спокойно подтвердил Иошинори.

- Но это значит...

- ...я должен быть готов к его действиям.

- Уверен, что сможешь их отразить? Эта тварь не гнушается никакими уловками, даже самыми грязными. Интриган с наклонностями садиста...

Рука Иошинори нашла мою, наши пальцы переплелись.

- Не тревожься, Аими. Замки защищены сильнейшими заклинаниями. Мне подчиняются сотни тысяч вассалов. Западные земли охраняет клан родичей Соры.

- Клан тэнгу?

- Они не только искусны в обращении с оружием, но и сведущи в магии. Тебе ничто не угрожает. Я этого не допущу.

Я облегчённо вздохнула. Но была ещё одна тема, более щекотливая, чем угроза, исходящая от ками.

- Нобу-сан тоже уверил, что сможешь нас защитить... особенно теперь... когда я... готова подарить тебе наследников...

Ёкай молнией поднялся с моих колен. Вспыхнувший взгляд скользнул по моему животу, туда же осторожно потянулась ладонь.

- Аими... ты действительно?..

Его губы чуть приоткрылись, дыхание участилось – ещё ни разу не видела на лице моего возлюбленного такого волнения... и, почти жалея, что вынуждена его разочаровать, пробормотала:

- Нет... пока... Но Нобу-сан сказал... это лишь вопрос времени...

Ёкай сумел скрыть разочарование, хотя явно его испытывал.

- Иошинори...- я неуверенно заглянула в угольно-чёрные глаза.- Ты правда этого хочешь?..

- Да.

- Хотя они будут... полукровками?..- вопрос вырвался сам собой, тут же пожалела, что произнесла его вслух.

Во взгляде ёкая мелькнула горечь и едва заметный упрёк... и я порывисто бросилась ему на шею.

- Прости... Больше не буду об этом вспоминать, обещаю...

В самом деле пора забыть эти слова, как бы глубоко они ни ранили меня в своё время. Попросив вернуться, Иошинори принял мою человеческую суть и всё, что с этим связано. А я, вернувшись, простила ему всё, что было в прошлом, и приняла его мир со всеми опасностями и правилами. Здесь нет университета, нет работы и необходимости заботиться о карьере. В этом мире есть могучий ёкай, властитель восточных и западных земель, мой возлюбленный. Я – его избранница, с которой он готов обзавестись потомством. И, если подумать, почему нет? Пожалуй, было бы забавно взглянуть на малыша с точёными чертами Иошинори... А если у него будут разные глаза, как у Кэцеро... сразу запрещу прятать их за прядями волос! Словно читая мои мысли, Иошинори легко приподнял мою голову за подбородок и, приникая к губам, прошептал:

- Хочу, чтобы у них были твои глаза.

[1] Стихи Ногути Ёнэдзиро