Возвращайся, сделав круг. Книга 2

Глава 29

- Эй, Момо! Хватит грезить наяву, и так известно, о ком все твои помыслы! Хотя бы слышала, что я спросил?

- Это был не вопрос, а утверждение. Ты утверждал, у тебя есть что-то моё, о чём я не знаю.

- Надо же, действительно слышала!- съехидничал Дэйки.

- Всегда тебя слышу,- улыбнулась я и с не меньшим ехидством добавила:

- Хочу того или нет.

Лис – продолжала мысленно называть его так, хотя во дворце он предпочитал чеовеческое обличье, запустил в меня подушечкой, какие подкладывают под оби[1]. Я увернулась и пригрозила:

- Будешь вести себя агрессивно, натравлю на тебя Камикадзе.

Зверёк переваривал обильный обед здесь же на большой круглой подушке, которой не смел пользоваться никто, кроме него. Мы находились в "гардеробной", которую я собиралась "переоборудовать" под "мастерскую". Солнце попадало сюда под каким-то особым углом, освещение получалось потрясающим – комната была будто создана для занятий живописью. Услышав своё имя, камаитати лениво приоткрыл глаза и фыркнул.

- Ещё неизвестно, кого он бросится защищать! Слишком уж долго мы вместе горевали по тебе, а общее горе сближает,- хмыкнул Дэйки, и тут же тряхнул волосами.- Ну вот опять! Из-за тебя постоянно болтаю лишнее!

Тема моего ухода из этого мира считалась запретной. Не то, чтобы кто-то произнёс официальное "табу", просто говорить об этом было не принято. На вопрос, как Камикадзе оказался в их компании, Дэйки пространно рассказал, что "случайно" оказался неподалёку от "того места", имея в виду замок Кэцеро, и зверёк просто "нашёл" его и "увязался" за ним. И я удовлетворилась ответом, тоже не желая ворошить прошлое.

- Расскажешь наконец что имел в виду? Заговариваешь об этом уже в третий раз!

- И только теперь тебе стало интересно? Сейчас вернусь!- и унёсся из комнаты.

Я посмотрела ему вслед – искренне восхищалась умением лиса ориентироваться в замке. Сама только начинала осваиваться и понимала, что процесс затянется. Замок моего белокурого возлюбленного представлялся мне красивым лабиринтом, а бурлившая в нём жизнь – упорядоченным хаосом. Понятия не имела, сколько существ здесь обитало, и не стремилась это знать, несмотря на бесконечные шпильки Дэйки, что мне, как "избраннице господина", следует проявлять больший интерес к моим "подданным". Вскоре после водворения, Иошинори официально представил меня "населению" замка за общей трапезой. Сидя рядом с ним на возвышении, с которого открывался вид на весь "террариум", поднимавший чашечки с саке в нашу честь, невольно вспомнила ступенчатые сооружения, какие в Японии выставляют на Хина Мацури[2] в домах семей, где есть дочери. На сооружении расставляют кукол, изображающих обитателей императорского двора: на верхней полке – император и императрица, чуть ниже – придворные дамы, потом – министры и так далее. Я на самом деле чувствовала себя куклой – в многослойной церемониальной одежде почти не могла двигаться. К счастью, "император" с завидной скоростью освободил меня от неё сразу после церемонии.

- Надеюсь, подобные приёмы в твоём замке проводятся нечасто?- улыбнулась я, когда руки Иошинори сомкнулись вокруг моего "освобождённого" тела.

- Этот был необходимостью – тебя должны знать все. Остальные уже отменены,- коротко отозвался он.

Мои поддразнивания всегда заканчивались одинаково: разбивались о невозмутимостъ возлюбленного, и в результате получалось – скорее, он дразнит меня. Но это только раззадоривало.

- То есть, теперь я – твоя...- и тихо выдохнула, когда его губы, жарко прижавшись к моей шее, заскользили вниз к плечу.

- Да, теперь ты – моя,- подтвердил он.

- ...соправительница,- закончила я фразу.- А, если так, разве мне не полагаются личные покои?

Он оторвал губы от моей кожи и тягуче посмотрел мне в глаза.

- Если хочешь.

- А ты?

- Желай я этого, ты была бы сейчас в них.

Я любовно пригладила белоснежные волосы, рассыпавшиеся по его плечам, скользнула ладонями по почерневшим полосам на предплечьях.

- Значит, не хочу и я.

Так я была официально представлена ко "двору", вид которого наверняка бы вызвал помешательство у Амано Ёситаки, и окончательно водворена в покоях царственнго возлюбленного, по величине превосходивших весь студенческий кампус Голдсмитса. Дэйки, узнав об этом, округлил глаза: во всех уважающих себя замках для "госпожи" выделялась "женская" половина. Теперь, ехидничал он, приём в мою честь придётся повторить: я так редко покидаю опочивальню господина – вскоре никто не вспомнит, как выгляжу. И, если Иошинори-сама собирается держать меня рядом с собой постоянно, даже он, Дэйки, уже не надеется узнать меня при следующей встрече. Я хохотала, слушая его "прогнозы", и обещала обязательно оставить на память о себе какую-нибудь вещицу – чтобы он не забыл меня так быстро. Тогда лис и вспомнил, что у него есть нечто, принадлежащее мне, о "чём я не знаю"...

- Вот и я, Момо!- ворвавшись в "гардеробную", он остановился в нескольких шагах, пряча что-то за спиной.

- Хочешь, чтобы угадала? Уже ведь сказала, понятия не имею!

- Ладно, покажу. И радуйся, что в прошлый раз не прихватила с собой эти... пирожные!- те, что купила для лиса на токийском вокзале, произвели на него впечатление.- Представляю, во что бы они превратились!

- При чём здесь...- начала я и замолчала, увидев, предмет, который он вынул из-за спины.- Это же... Откуда она у тебя?..

То была сумка, которую я взяла с собой на экскурсию, отправившую меня в этот мир. Не веря глазам, выудила мой старый мобильник, футляр для солнечных очков, изумрудное платье...

- Но как?..

И вспомнила жуткий день, когда погиб Тэкэхиро... Он принёс мои вещи – с их помощью смог меня найти, а я уронила сумку на берегу, когда унеслась прочь от его убийцы, и больше о ней не вспоминала...

- Ты сохранил её,- расторганно посмотрела на Дэйки.

- Да. На память о тебе.

Хотела броситься ему на шею, но лис поспешно отодвинулся и, отвечая на мой удивлённый взгляд, пояснил:

- Господину... не понравилось, как я повёл себя, когда ты вернулась. Он запретил приближаться к тебе ближе, чем на...- показал руками расстояние.

- Не понравилось... что ты меня обнял? Но это ведь... ты просто обрадовался...

- Так он и сказал. И потому не наказал меня, но предупредил, что больше не потерпит подобных вольностей.

- И когда только успел...- пробормотала я.- Ничего, поговорю с ним...

- С ума сошла? Не вздумай! Вообще не должен был ничего тебе рассказывать!

- Только молча шарахаться всякий раз, когда протягиваю к тебе руку?- подсказала я.

Лис действительно вёл себя необычно. Если раньше не упускал возможности шлёпнуть меня хвостом или обнять, сейчас очень старательно избегал физических контактов. Я обратила на это внимание, но, не зная о причинах сдержанности, не придала значения.

- Не нужно, Момо, правда. Так ты мне только навредишь. Иошинори-сама может вообще запретить с тобой видеться. Прекрасно ведь знает, как я к тебе отношусь! На самом деле удивляюсь, что до сих пор не запретил.

- Наверное, верит, что сможем сдержаться и не набросимся друг на друга,- подмигнула я.

Лис закатил глаза, а я перевернула сумку вверх дном и вытряхнула смятый листок желтоватой бумаги.

- Что это?- заинтересовался Дэйки.

Пожав плечами, я подняла листок с пола и развернула его. Изображение женщины в кимоно и ребёнка, ловящих карпа, иероглифические надписи...

- "Огромное благословление, среднее благословление, малое благословление, благословление наполовину…",- прочитала я.- Что за ерунда?

Но Дэйки вырвал листок из моих пальцев и чуть не с благоговением выдохнул:

- Это же омикудзи[3]!

- Что?..

- Предсказание,- пояснил он.- Такие раздают в храмах. Откуда оно у тебя?

- В храмах...

И меня осенило. День экскурсии, непрекращающаяся тошнота, два храма, которые мы посетили прежде, чем добрались в третий – Нэдзу. В одном из них мы с Цумуги обзавелись предсказаниями будущего. На своё я тогда даже не глянула – просто закинула его в сумочку...

- Посмотри,- Дэйки ткнул пальцем на столбец в середине листочка, и я прочитала вслух:

- "Кольцом тебе будет дорога.

Горевать о былом не спеши.

Ты вернёшься, сделав круг..."

Я подняла на лиса недоумевающий взгляд.

- Не думаешь же, что имеется в виду моё возвращение сюда?

- А что ещё?- он тряхнул листочком.- Подумать только, Момо!

- Простое совпадение.

- Это – предсказание, полученное тобою в храме! Голос богов! Увидел бы его раньше...

- И что бы это изменило?

- Ничего бы не изменило, но дало надежду, когда её не было.

- Кому?- фыркнула я.

Дэйки посмотрел на меня непривычно серьёзным взглядом.

- Господин рассказывал о времени, прошедшем здесь, пока ты оставалась в своём мире?

- Нет,- поёжилась я.- И не спрашивала.

- Я сопровождал Иошинори-сама, как обычно, когда он вдруг вскинулся, будто что-то услышал и исчез. Не было его долго, я отправился на поиски. Блуждал по округе, пытаясь уловить его запах и... почувствовал другой запах – крови. Твоей крови, смешанный с его...- лис замолчал.

- Ты был там?- прошептала я.- Возле замка Кэцеро?

- Да. И видел кровь, засохшую на траве. Никогда не хочу пережить подобное снова.

- Там тебя и нашёл Камикадзе...

Он кивнул.

- Позже узнал, что ты не умерла, а вернулась в твой мир, но...- Дэйки понизил голос, как если бы нас могли подслушать, и наклонился ко мне, явно забыв о запрете приближаться.- С господином творилось неладное. Долгое время он вообще не показывался, а потом... он начал по-настоящему пугать меня, Момо.

- Пугать?..

- Подробности тебе ни к чему, но... хорошо, что ты вернулась. Господин никогда не произнесёт это вслух, но твой уход он переживал тяжело. Тоска в сочетании с неуязвимостью и силой – подобное способно превратить в чудовище и более добросердечное существо, чем Иошинори-сама.

- Чудовище?..- потрясённо повторила я.

- Никогда не думал, что буду так благодарен той ведьме, прислужнице ками...

- Чиио?- перебила я.- За что её благодарить?..

Лис покосился на плотно задвинутую дверь, на начавшего проявлять признаки жизни Камикадзе и вздохнул:

- Расскажу в общих чертах, ладно? Господин не запрещал об этом говорить, поэтому, думаю, не накажет. Но об остальном спросишь его.

[1] Оби-макура – подушечка, которую подвязывают к поясу оби для создания объема банта.

[2] Хина Мацури или "Фестиваль кукол" – праздник для девочек, отмечается в Японии третьего марта. Накануне в домах, где есть дочери, в гостевой комнате устанавливают ступенчатый стенд, покрытый красной войлочной подстилкой. На нём расставляют кукол, изображающих обитателей императорского дворца.

[3] Омикудзи – популярное японское гадание, практикующееся в синтоистских и буддийских храмах.

***

Я с готовностью опустилась на одну из разбросанных на татами подушек, лис сел рядом. Камикадзе, наконец очнувшийся от послеобеденной комы, шлёпнулся мне на колени, требуя ласки. Я пригладила ему шёрстку, почёсала за ушками, и зверёк довольно заурчал. А Дэйки начал рассказывать, как пустившись однажды в путь, он и господин резко сменили направление, уловив мой запах, и как в лесной чаще перед ними предстала старая ведьма...