Звенящая медь

Соглашение

Корабль из Гондолина пришёл глубокой ночью. Джеф уже не ждал никого, просто дремал у догорающего костра, когда его вдруг осторожно встряхнули за плечо. Джеф вздрогнул, открыл глаза — и увидел склонившуюся над ним Эми.

— Чего не дома? — спросила та встревоженно. А потом из темноты раздался насмешливый голос Катарины:

— Опять заблудился?

За спиной Эми стояли сестра Кати и Снежная Королева со своим чемоданчиком.

— Я — нет, — ответил Джеф, зевая. — А вот где вас столько времени носило?

— Мышь похудела, но наглости не убавилось, — заявила Кати. — Думаешь, у нас в Гондолине магический портал?

Элис презрительно скривила губы.

— Ничего я такого не думаю, — буркнул Джеф. — У меня тут, вообще-то, нехилые проблемы. Где Эндрю?

— В замке, — ответила Кати серьёзно. — Ачи могут со дня на день вернуться на острова. Вчера над Гондолином видели их разведчиков, так что Эндрю лучше не высовываться. Где Мэри?

— Спит давно. Вы бы ещё позже приехали…

— Буди её — и живо на борт. Вещей не берите, если всё пройдёт как надо, через неделю вернётесь.

— Неделя — это слишком много.

Кати понемногу начала выходить из себя.

— Так, Уоллис, — сказала она уже строго. — Встал и пошёл собираться. Приказ настоятеля. Что непонятно?

— Да у меня тут… хм… образовалась сожительница и пятеро внебрачных детей.

— Бери с собой! — отрезала Кати, приняв его слова за неудачную шутку.

Каково же было её удивление, когда к шлюпке вместе с Джефом явилась крупная белая ачиха и пятеро едва начавших оперяться птенцов…

Джефа Мэри не узнала. Сперва она искренне возмутилась появлением незнакомца в её доме, затем заплакала, стала наотрез отказываться куда-либо уезжать… Ситуацию спасла Элис со своим «волшебным» чемоданчиком. Один меткий укол — и через пару минут Джеф уже топал к берегу, завернув спящую Мэри в одеяло.

Если Мэри просто определили в каюту с мягким матрасом на полу и оставили спать, то с размещением Клячи возникли проблемы. Она не захотела оставаться одна взаперти и всюду следовала за Джефом. А за ней гуськом шёл ачий выводок, по пути склёвывая всё, что плохо лежит, и роняя помёт. Джефа с семейством живо изгнали в грузовой трюм. Там он улёгся спать на ящике с балластом, а ачи расселись вокруг.

Однако через пару часов дороги возникла проблема. Как все птицы, ачи имели весьма быстрый обмен веществ, и птенцы вскоре захотели есть. Они начали подходить к Кляче и постукивать клювами в тёмное пятнышко на её подклювье.

Кляча уже принялась критически осматривать птенцов, выбирая из них того, кто послабее, когда между ящиками на свою беду прошмыгнула крыса. Стремительный бросок, короткий удар — и окровавленная тушка полетела в распахнутые клювы. На пол не упало ни куска. Ачи-детки, понятливо переглянувшись, рассыпались по трюму в поисках добычи. А Джеф понял, что если он хочет сохранить всех птенцов живыми, нужно срочно придумать, чем их кормить.

Из корабельного запаса ему нехотя выделили банку тушёнки, но этого было слишком мало. А впереди ждало в лучшем случае пять часов дороги. Отыскав Кати, Джеф рассказал ей о возникших трудностях. Та поморщилась, повздыхала, но обещала что-нибудь придумать.

Как выяснилось, по пути в Гондолин корабль должен был миновать три острова, на которых прежде жили добытчики ачей. Было решено останавливаться на каждом из них и ненадолго выпускать ачей поохотиться.

Первую остановку сделали, когда у горизонта появились бледные предвестники зари. Кляча с птенцами, едва ступив на сушу, исчезла в камышах, а Джеф остался стоять у прибоя. В скудном свете уходящей ночи место стоянки показалось ему похожим на остров Чиля: пологий берег, заросший кустарником и камышом, словно нехотя поднимался из моря. «Есть растения — значит, есть и пресная вода, — подумал Джеф. — Интересно, здесь она тоже течёт из трубы?»

Поиск тропинки ачей, ведущей к водопою, оказался делом несложным, тем более Джеф отлично знал, что искать. Родник тоже ничем не удивил. Так же, как на острове Чиля, это была яма округлой формы с дном из глины и ачьей слюны. Но рассмотреть, откуда в чашу поступает вода, мешала ночная темень. Джеф быстро сломал пару засохших камышин и достал из кармана огниво.

Самодельный факел прогорал быстро, но Джеф успел заметить то, что его интересовало. Действительно, глиняная «раковина» обрамляла металлическую трубу. Джеф кивнул собственным мыслям, развернулся, чтобы идти назад — и едва не врезался в стоящую за его спиной Кати.

— Любопытно, да? — сказала она. — И что, какие выводы?

Джеф вздохнул.

— Ну, ты всё видела сама.

— Я-то видела. А что об этом думаешь ты, мышка-норушка?

— Что ачи знают, как вести себя в теремке, чтобы не пришёл медведь.

Кати удовлетворённо кивнула.

— Вот именно. Надеюсь, ты не горишь желанием с ним познакомиться?

— Нет. Но мне почему-то раньше не поиходило в голову, что ачи подворовывают чужую воду.

— Возможно, даже и не подворовывают… Жаль, нет времени осмотреть трубу.

— На следующей стоянке осмотришь. Я так понял, везде одно и то же.

Кати вскинула бровь и посмотрела на него с живым интересом.

Следующую остановку сделали уже при свете Астериона. Утренний остров сильно отличался от ночного: маленькая скала отвесно поднималась над тростниковыми зарослями. Джеф подумал было, что вылазка к роднику откладывается, но Кати сунула ему в руки рабочие перчатки и бухту верёвки и скомандовала: «Вперёд».

Этот родник не нуждался в глиняной облицовке. Ачи подтесали камень так, чтобы вода собиралась в большой природной купели прежде, чем хлынуть с обрыва вниз.

Выход трубы открывался на стене, и заглянуть в нее, не опустив голову в ледяную воду, не представлялось возможным. Но Кати не даром принесла с собой небольшой рюкзачок. Из него она достала несколько пробирок, сантехнический эндоскоп с тридцатиметровым шнуром и аккумулятор с механическим приводом. Джефу, естественно, доверили крутить рычаг.

Мэри с наступлением дня ожила, взбодрилась и стала выглядеть абсолютно нормальной. Она спокойно и без лишних вопросов выполняла все указания Кати, а с Джефом была мила и вежлива, будто с одним из туристов. Видимо, любые воспоминания о прожитых рядом с ним месяцах полностью выпали из её памяти.

Джеф опасался, что при встрече Мэри с Клячей снова случится скандал, но вышло совсем иначе. Едва завидев ачиху, Мэри попросила у Катарины пару зеркал, и остаток дороги они провели за оживлённой беседой. Джеф принёс с последнего острова в каюту Мэри корзинку рапанов и со вздохом облегчения закрыл за собой дверь: наконец-то за ним по пятам не таскалась больше вереница ачей, и можно было подняться в каюту к Кати, не оставляя за собой дорожку из перьев и дерьма.

Тем временем Кати уже получила от Элис результаты анализа проб воды. Джеф нашёл обеих за просмотром записей эндоскопа. Изучив их, Кати воскликнула:

— Ну да, я так и думала! Это же промышленный сток!

— Не понял? — удивился Джеф.

— Вода, которую мы набрали из родника — дистиллированная, абсолютно чистая. Но это не просто случайная утечка. Состояние трубы идеальное, за ней следят. Похоже, ачи приспособились жить рядом с чьим-то стоком.

— Но это же не какая-нибудь грязь, а чистая вода.

— Подумай сам: за исправностью какой системы мы тщательно следим, в то же время не заботясь о сохранности того, что по ней льётся? Видимо, для наших глубоководных соседей эта вода — всего лишь отходы. А ачи ей пользуются. Только, понятное дело, им приходится следить за порядком у выхода из трубы. Хотя бы для того, чтобы об этом пореже беспокоились хозяева. Потрясающе. Интересно, что это за существа и можно ли установить с ними контакт?

Джеф внезапно вспомнил, при каких обстоятельствах познакомился с Кати: та вместе с одной из трудниц прочищала канализацию замка. Пожалуй, в устройстве систем водоотведения она разбиралась куда лучше него. Зато сам Джеф за последний год узнал очень многое о выживании. Поэтому его мысли текли в совсем другом направлении. «Вот, оказывается, что заставляет ачей жить так тесно и придерживаться столь жёстких правил, — думал он. — На Парадизе нет других доступных им источников пресной воды. А люди, прилетев сюда, привезли с собой опреснители, и потому никогда не задумывались об истинном положении дел».

В Гондолин корабль пришёл только в полдень. Выгрузившись на пристани, Джеф легко нашёл в небе яркую звёздочку — огнекрылый страж неподвижно парил в поднебесье, так же, как много месяцев назад, когда мокрый до нитки Джеф пробирался к хозяйственным воротам. Сейчас они были открыты настежь, и за ними виднелся маленький двор.

На крюках под новой пластиковой крышей по-прежнему висели разобранные дельтапланы. Джеф на мгновение зажмурился, и воображение услужливо нарисовало знакомую картину: Марио, мурлыча от удовольствия, готовит к полёту крыло. Джеф торопливо покосился на Мэри. Та скользнула по лётному снаряжению спокойным взглядом и отвернулась ко входу в башню. «Неужели она и Марио уже не помнит? — подумал Джеф. — Каково это вообще: понемногу забыть все события пары-тройки прошедших лет?»

Жить так, словно никогда не было в его судьбе Парадиза: моря, ачей, острова Чиля, невозможно ярких восходов Астериона, утренних служб, нелепых эльфийских замков под куполами из огнеупорного стекла. Позабыть беспечного Марио, жуткого Эндрю, настырную Кати. Не помнить больше ни пронзительного взгляда карих глаз Мэри, ни задорных кудряшек Эми, ни робких поцелуев Бэт. Снова спокойно вести ночной эфир, а днём возвращаться в пустую квартиру…

Джеф невольно вздрогнул, словно его в жару обдало ледяным сквозняком. Нет, он не хотел ничего забывать. Парадиз силком, против воли ворвался в его жизнь и подарил ему больше, чем всё предыдущее приличное и успешное существование на Дэлиции и Тулиане.

В Гондолине всех ждали свои дела. Элис с Мэри немедленно отправились в медблок, Клячу с птенцами увела во внутренний дворик Эми, а Катарину с Джефом незнакомый трудник вежливо попросил следовать за ним.

Кабинет отца Илии был уютным и чистым. Блики солнца на стенах под потолком, свечи в бронзовых канделябрах, аккуратно разложенные по столу бумаги, сам хозяин помещения, степенный и сосредоточенный, в круглых очках — всё это живо напомнило Джефу день, когда он подписал труднический договор. Только в этот раз отец Илия был не один. В тёмном углу на высокой табуретке, словно гаргулья на карнизе храма, сидел хмурый брат Эндрю. В противоположной стороне, в солнечном блике, с безмятежным видом подпирал стену Майкл.

Отец Илия поднял взгляд от страницы книги, посмотрел на вошедших в кабинет ласково, поверх очков, и милостивым жестом отпустил трудника. А Катарине и Джефу указал на низкий диванчик:

— Проходите, устраивайтесь. Теперь, когда все на месте, с Божьей помощью приступим, — отец Илия осенил чело крестным знамением, посмотрел на образа, а затем, поправив очки, обвёл собравшихся проницательным взглядом. — Видит Господь, я долго наблюдал за каждым из вас, не вмешиваясь, позволяя каждой душе проходить собственный путь. Но теперь ждать больше нельзя: обстоятельства неодолимой силы вмешались в наши планы и требуют действий. Причём целенаправленных и совместных, — здесь настоятель сделал паузу, многозначительно подняв перст к небесам. Майкл вздохнул, Катарина недоверчиво поджала губы.