Будни нелепой войны

Глава 2

Как бывший армеец, Глеб часто проводил время среди офицеров роты. Собственно, таковых в наличии было всего три: командир взвода, совмещавший обязанности замполита роты, её командир и базирующийся здесь командир батальона, в руках которого и было сосредоточено фактическое командование.

В поддерживающей роту миномётной батарее вообще из полагающихся по штату четырёх офицеров в действительности был один, который в своём лице совмещал и командира, и старшего офицера батареи с командиром взвода. Когда он впервые встретился с Велиевым и узнал, что тот из бывших артиллерийских офицеров, то обрадовано воскликнул:

– Вот хорошо как! Будет нам чему поучиться.

Слушая его, майор потупился.

– Какой из меня учитель? Двенадцать лет назад ещё мог бы что-то рассказать, а сейчас время вон какое прошло – дай бог половину от того вспомнить, что знал. К тому же я в войсках командиром взвода управления служил, так что огонь корректировать могу, по энзээр хоть сейчас цель пристреляю, а с расчётами на батарее уже помощи от меня не жди.

– Этого вполне достаточно! – улыбнулся лейтенант – Надо с Вами нашего старшего сержанта Михайлова познакомить – он командира взвода управления обязанности исполняет.

Услышав, что сержанту-срочнику приходится исполнять обязанности офицера, Глеб удивился.

– Как же он взводом командует, слушаются его бойцы?

– А он и есть весь взвод. У нас ведь огонь только по плановым целям ведётся. Сбросят мне координаты, я отсюда по таблице Кравченко все расчёты произведу, и долблю указанным расходом мин. Нет, Михайлов выезжает иногда с ротой, однажды даже пришлось ему огонь вызывать. И ничего, нареканий от командира батальона не было. Кстати, вот и он подходит к нам.

К беседующим офицерам подошёл молодой парень с сержантскими лычками на армейском бушлате.

– Товарищ лейтенант, из дивизиона новые цели поступили, этой ночью отработать надо будет.

– Сейчас посмотрю! – кивнул командир батареи и тут же представил Велиева.

Они поздоровались и обменялись несколькими фразами. Долго сдерживать своё любопытство майор не стал. – Слушай, а как ты огонь батареи корректируешь? – спросил он сержанта.

– Да очень просто! – пожал плечами тот – Смотрю по ориентирам, в каком примерно квадрате цель находится, потом по улитке огонь на неё вызываю.

– А если в стороне разрывы наблюдаются? – не отставал Глеб.

– Тогда на глаз определяю, какое расстояние от них до цели, и командую соответственно: сто метров южнее и пятьдесят восточнее, к примеру.

Надо сказать, что для сержанта у Максима знания были довольно глубокие, но сравнивать их с подготовкой артиллерийского офицера смысла не было никакого. Само понятие «улитка» было известно даже самому дремучему пехотному офицеру, но определение по ней мест положения своего или цели, граничило с погрешностью в триста тридцать три метра в обе стороны воображаемого квадрата, и открытие огня на таких установках никакой эффективности не имело. А если цель относилась к категории укрытой, то есть засела внутри какого-нибудь курятника или просто легла на землю, то её при подобной стрельбе запросто можно было испугать, но никак не поразить. О способе корректирования огня в ходе стрельбы вообще говорить не приходилось – такие корректуры были уделом общевойсковика, но не артиллериста.

Разумеется, «грузить» сержанта своими соображениями майор не стал. Его пригласили в батарею, и он с удовольствием проследовал за артиллеристами. Уже на подходе к расположению подразделения, с вышки подали команду «Смирно!» и из раскинутой в углублении палатки вышел старший сержант. Лейтенант остановил его, оборвав в самом начале доклада, и обернулся к гостю.

– Здесь бойцы живут, а за ними и наш блиндаж.

Откинув полог, он вошёл внутрь, за ним последовали и Глеб с Максимом. Почти вся площадь просторной палатки была заставлена аккуратно застеленными солдатскими кроватями. Кроме спящих на них нескольких бойцов, в помещении смотрели телевизор ещё четверо.

– Это наши с ночных постов сменились. – Кивнул на спящих Алексей – Нас ведь тоже командир батальона в караулы привлекает, хоть и не положено это. Остальной личный состав новую яму под склад боеприпасов роет, здесь только дежурный расчёт и остался.

Пройдя по дощатому полу, он откинул полог в противоположной стороне и дальше повёл майора по ходу сообщения.

– Вот здесь у нас старый склад, но приходится его сейчас расширять. – показал командир батареи на почти вкопанный в землю блиндаж – Дальше спортзал.

Через двадцать метров перед Велиевым действительно предстала устланная досками площадка, укрытая сооружённым над ней навесом. Естественно, весь имеющийся в наличии спортивный инвентарь был самодельным, но для полевых условий «спортзал» выглядел вполне сносно. Традиция артиллеристов во всём устраивать свой быт с основательностью была налицо.

– А в той стороне огневая. Провести? – спросил лейтенант.

Разумеется, отказываться Глеб не собирался. Быть в батарее и не осмотреть огневую позицию означало не посетить самого важного – того, вокруг и для чего осуществлялась вся деятельность подразделения.

Первым делом лейтенант подвёл к площадке с частью разорванного ствола у скромной таблички на земле.

– Здесь у нас миномёт стоял. – пояснил он – При ведении огня мина в стволе разорвалась. Какова причина, теперь никто не скажет, конечно. Из расчёта троих насмерть. Четвёртый за дополнительным ящиком побежал, потому в живых и остался.

С минуту втроём молча постояли в опустевшем окопе, затем продолжили движение дальше. Остальные пять миномётов были зачехлены, но вызванный комбатом дежурный расчёт тут же привёл один из них в боевое положение.

– Зачем? – попытался было протестовать майор – Что я, миномётов не видел, что ли? Пусть отдохнут ребята!

– Лишняя тренировка не помешает. – отмахнулся Алексей и засёк время по часам.

Расчёт работал споро. В считанные секунды миномёт оказался расчехлённым, тут же в гнездо была вставлена панорама и у среза ствола приведены в действие предохранительные устройства. Наводчик выгнал пузырьки уровней на середину и, наведя ствол в основном направлении стрельбы, доложил: «Готово!» Рядом со стволом с миной в руках уже ожидал заряжающий.

– Молодцы! – похвалил лейтенант, взглянув на часы – Отбой.

Обернувшись назад, он показал Глебу на видневшуюся отсюда вершину насыпи с растянутой над наблюдательным пунктом маскировочной сетью.

– А с той вышки я огнём командую. Там моя буссоль расставлена, прямо оттуда команды и кричу.

Глядя на миномёт, хлопочущих рядом бойцов, врытую в землю огневую позицию и наблюдательный пункт, Велиев молчал. Им овладело такое чувство, словно время повернулось вспять, и он снова и снова жадно вглядывался в окружавшую его обстановку. На душе воцарилась безмятежность и повеяло чем-то далёким и родным, и майор почувствовал, как даёт о себе знать ностальгия по армейской молодости.

С огневой миномётчики провели гостя в блиндаж. Особым комфортом условия их проживания не отличались. По обеим сторонам помещения к стенам придвинуты были кровати, между ними оставлен был проход к столу, на котором лежала стопка батарейных журналов и карта. Последняя майора заинтересовала. Испросив разрешения, он развернул её и, удостоверившись в наличии на ней Гвардейского, обратился к Алексею:

– Можно у тебя расположение села перерисовать, хотя бы схематично! У нас ведь вообще никаких карт или схем нет. Никто и не представляет, что это за пункт населённый и как в нём улицы расположены.

Лейтенант согласился и опер тут же приступил к исполнению задуманного. Собственно карту, имевшуюся в распоряжении артиллеристов, назвать топографической было нельзя. Являясь подобием аэросъёмки, она была выполнена в чёрно-белом варианте и многие объекты в ней, в том числе и края подступающего к роте и населённому пункту леса, были обозначены довольно схематично. Всё же документ этот, благодаря нанесённой координатной сетке, выполнение огневых задач батареей обеспечивал, и за неимением лучшего всегда находился у комбата на столе.

Тем временем на стол выставили кружки с чаем, рядом положили пачку с печеньем.

– Тебе сколько сахара? – уточнил Алексей.

Велиев ответил и, уже заканчивая со схемой села, произнёс:

– Названия улиц я у вас не вижу. И вообще, важные объекты не обозначены: рынок, к примеру, администрация или больница. Может, у пехоты такая имеется?

– Нет, – покачал головой комбат – у Корнеева такая же точно карта. Ты пей давай, а то остывает.

Уже отхлёбывая из кружки, Глеб спросил:

– Давно из училища?

– В прошлом году окончил. Мы вообще то с юридическим профилем выпускались, об артиллерии нам последние две лекции начитали что-то, а основное уже здесь постигать пришлось.

– Что же за училище у вас такое? – удивился Велиев.

Лейтенант усмехнулся и махнул рукой.

– Да так, курсы «Выстрел».

«А что я хотел услышать? – подумал Глеб, потянувшись за печеньем – Похоже на то, что все командные артиллерийские училища в других республиках остались, а на базе училищ внутренних войск подготовка совершенно иная!»

– Часто стрелять приходится? – не переставал он засыпать вопросами миномётчиков.

– Почти каждую ночь. – Отвечал сержант – В основном цели плановые, но иногда и свежие приходят.

– А что это значит – плановые цели? – не понял майор.

– Это когда данные поступают, что где-то в лесу на просеке людей подозрительных видели или в таком месте отряд боевиков собирался когда то. – пояснил комбат – Всё в штабах прорабатывают и нам сбрасывают, а мы молотим в те места месяцами.

– Понятно. Ну а так, в бою наших поддерживать приходилось?

– А вот в последний раз, прямо перед вашим приездом обстрел был. – Снова вступил в разговор Максим – Как начали палить, мы уж думали, что атакуют нас. Со стороны села стреляли и из леса, что через поле расположен. В основном от села, вернее, от пристроек заброшенных, что у автозаправки, огонь вели. С той стороны вся окраина в вспышках была.

– Ну а вы что? – спросил майор.

– Что мы, – скромно потупился Алексей – дали залп из миномётов, всё и утихло.

– Нет, огонь плотный был вначале, – заметил сержант – я эту ночь надолго запомню.

– А мне другая ночь помниться будет! – задумчиво произнёс командир батареи – Это когда отряд спецназа в село заехал пару адресов проверить. Не знаю, как так вышло у них, что они одни в напичканное боевиками село сунулись, только бой там час длился, наверное. Ихних штук сорок навалили, потом всё село на похоронах выло. Ну и нашим досталось: четверо убиты и двадцать человек ранено. Наша батарея всю ночь этих раненных на взлётке в вертолёты грузила. Как вспомню ту ночь, так та картина сразу перед глазами встаёт: свет прожекторов и повсюду носилки с раненными у вертолётов.

В тот раз майор у артиллеристов пробыл недолго, но через сутки он снова посетил батарею и провёл там весь световой день.