Будни нелепой войны

Глава 10

– Невозможно стрелять, с джамалдаевской двухэтажки автоматчик работает! – крикнул за спиной вбежавший в комнату Хамзат.

– Вижу! – бросил через плечо Харон.

Он и сам уже с минуту наблюдал в бинокль за двумя окнами в строящемся здании напротив. Слева от череды зданий, метрах в двадцати от них, совершенно открыто стоял бэтээр. За ним укрылось с десяток солдат и милиционеров. Хотя слово «укрылось» в данной ситуации скорее было бы не уместным. Кроме крупнокалиберного пулемёта, отряд Харона имел на вооружении автоматы с глушителями или, как их любовно называли бандиты, «тюльпанами». При выстрелах они издавали лишь хлопки, так же, как и при стрельбе из пневматического оружия. Русские, не слыша стрельбы, не могли сориентироваться, откуда по ним ведётся огонь, если он, конечно, ведётся до сих пор. Солдаты заметно нервничали и бродили за бэтээром, открываясь то с одной, то с другой его стороны. Башенный пулемёт, выпустив несколько очередей по дому, в котором засели Харон с четырьмя боевиками, замолчал и застыл, нацеленный в том же направлении. Из-за бэтээра также больше никто не стрелял. Экономят ли русские патроны или просто выжидают в отсутствии видимой или слышимой цели, Харон не знал. Так или иначе, а мишенью они с этой позиции были превосходной и менять её он не хотел. Отсюда можно было довершить то, что не удалось сделать полчаса назад у дома таксиста. Если бы не этот стрелок на втором этаже. Своей стрельбой он не только лишал возможности вести прицельную стрельбу отсюда, но и сковал действия ребят, которых Харон послал с Изотовым в обход. Его целью был удар по солдатам вдоль по улице. Тем самым он вынудил бы их всех открыться полностью, переместившись к заднему борту бэтээра. Через несколько минут Изотов по рации вышел на связь и сообщил, что со своей группой вынужден занять два дома Мусаевых. Он сообщил также, что покинуть их и продвигаться по намеченному маршруту сейчас возможности не имеет из-за боязни быть замеченным с двухэтажки у перекрёстка. Действительно, дома эти с двух сторон окружены были огородами, с третьей проходила просматриваемая стрелком улица, и только с четвёртой, противоположной к двухэтажке, вплотную примыкало домовладение соседей. «Если воспользоваться этим путём, – напряжённо размышлял Харон – то добираться им придётся по большому кругу, а это не скоро, очень не скоро. И под возможным обстрелом этого неугомонного автоматчика!» Затягивать время было не в их интересах, и хотя на скорое прибытие помощи попавшим в засаду русским главарь не рассчитывал, но всё же с каждой упущенной минутой начинал нервничать всё больше и больше.

– Давайте долбите по окнам со своей стороны, а мы отсюда ещё гранатой по нему добавим! – прокричал он, поднеся ко рту «Кенвуд».

Зарядов и гранат к РПГ у них было немного – всего четыре, и их приходилось экономить. Каждый из боевиков уже выпускал по второму магазину из «тюльпанов» и кирпичная кладка вокруг окон двухэтажки была буквально испещрена выбоинами от пуль, но этот наглец, открываясь в окне на считанные секунды, вёл огонь снова и снова.

– Готово! – с радостью в голосе крикнул Хамзат, вставив в гранатомёт конусообразную гранату с зарядом.

Положив гранатомёт на плечо, он присел на колено, глядя поверх прицельной планки на возвышающийся перед ними дом.

От мощного удара содрогнулась крыша строения. Сверху осыпались куски штукатурки и ещё бог весть что. Мгновенно поднялась пыль. «Наконец то обозначились. – удовлетворённо подумал Глеб – Сейчас начнётся!» Он застыл в ожидании, но вокруг снова наступила обволакивающая тишина. Выглянув в окно сквозь рассеивающуюся пыль, Велиев ничего нового перед собой не увидел: всё та же безлюдная улица с как будто заброшенными домами-крепостями. Справа, со стороны лестницы, послышался испуганный и вместе с тем возмущённый крик:

– Кто стрелял?!

Сергей кричал снова и снова, ни к кому не обращаясь и прекрасно сознавая, что здесь на этаже, как и во всём доме, они с Глебом вдвоём. Первой же его мыслью было то, что обстреляны они по ошибке и кем то из своих. Выбежав к краю площадки со стороны двора, он нагнулся к вжавшимся в забор Прокудину и Коробкову.

– Кто стрелял, слышали? Нам по крыше чем-то долбанули!

Разрыв они, конечно же, ощутили тоже, но понять пока ничего не могли сами. Прокудин, бездумно уставившись на Круглова, несколько секунд медлил, но затем, приподнявшись и не сходя с места, подхватил:

– Кто стрелял! Кто стрелял, мать вашу? – разносились по пустующему двору его ругательства.

Солдаты, не обращая внимания на происходящее, о чём то переговаривались между собой, а Василий так и остался сидеть на корточках, молча ощупывая взглядом прилегающую к забору территорию двора. И как то само собой вышло, что Витя, подняв голову, уже обращаясь непосредственно к Сергею, закончил:

– Кто стрелял?

Сергей, обескураженный, отшатнулся и, приходя в себя, поспешил в глубь коридора.

– Глеб, ты как, цел? – спросил он, заглядывая в комнату.

– Цел! – отозвался тот, ведя огонь короткими по окнам противоположного здания, при этом не обделяя вниманием и другие, расположенные в секторе обстрела строения.

Опустошив магазин, Велиев опустил голову и подтянул к себе автомат. Присоединив новый, он стал уже приподниматься, собираясь выглянуть наружу, но услышал удар в правую стену оконного проёма. Пуля, отрикошетив в сторону, выбила кирпичное крошево. Правый глаз заслезился, что-то постороннее накрепко засело в веке. «Как не вовремя!» – с досадой пронеслась мысль. Прождав с полминуты и выглянув в окно поверх прицела, Глеб с удовольствием понял, что целиться всё же можно и причём вполне сносно. Обстреляв ещё раз предполагаемые позиции «чехов», он слез с шатающихся козел и по коридору вышел к открытой площадке с ведущей вниз лестницей.

– Ребят, вы с той стороны стрельбу слышите, откуда бьют? – прокричал он вниз застывшим у забора на корточках бойцам и милиционерам.

Солдат, разведя в стороны руки, попытался что-то ответить, но его перебил Прокудин. Подскочив с места, он махнул рукой в противоположную сторону и с внезапной злостью прокричал:

– Откуда, откуда? Оттуда стреляют! Тебе то какая разница?

Такого абсурда Глеб не ожидал даже от Вити. Он постоял немного в раздумье, подбирая слова для доступного ответа поглупевшему от страха оппоненту, но его отвлекло восклицание Круглова:

– Глеб, вон оттуда стреляли. Во всяком случае, я вон там движение видел!

Майор подобрался к дверному проёму и, выглянув, всмотрелся в указанные Сергеем дома. Они стояли как бы обособленно от других, примыкающих к улице домовладений, несколько в стороне от обстреливаемого им дома.

– Глаз у тебя – алмаз! – похвалил «молодого» Велиев. – А в этом, с четырьмя окнами, тихо уже?

– Точно не скажу, но по-моему, где-то там в глубине шевеление было. Я туда пару выстрелов сделал, но кажется, кто-то продолжает там лазить.

Немного помолчав, Сергей вздохнул:

– Жалко, патронов мало.

– У тебя запасные упаковки-то есть, может дать тебе?

– Да я, дурак, вообще, кроме двух магазинов к нему, ничего не брал! – хлопнул он по присоединённым к автомату, перевязанным друг с другом изолентой магазинам – Я же разгрузку так и не получил.

Глеб протянул ему две непочатые упаковки, но тот отрицательно замотал головой.

– Нет, я одну только возьму, вторая не нужна. Я истратил то всего десяток патронов – одиночными стрелял.

– Бери, пригодятся, мало ли что за потеха через десять минут будет. Тут всё село бандитское, угадать что-то трудно! – настоял на своём Велиев.

Снова взобравшись на козлы, Глеб открыл огонь, перемежая короткие очереди с длинными. Окружающая тишина уже расслабляла его, и чувство опасности притупилось. И хотя он понимал, что делать этого не следует, стал всё больше задерживаться в оконном проёме при ведении стрельбы.

– Кто там стреляет! – донёсся со двора истошный крик Прокудина.

– Это Глеб стреляет, Велиев! – поспешил успокоить его Серёга.

Дослушивать дальше опер не стал. Снова приподнявшись на локтях и протолкнув вперёд автомат, он всмотрелся в проёмы окон расположенного напротив дома. Было видно, что по правой его половине возобновили огонь солдаты – то и дело давали знать о себе бьющие по кирпичной кладке пули, но внимание Велиева привлекло крайнее окно слева. Заметно было, что огня по нему до сих пор никто не открывал. Да он и сам не выпустил по нему ни одной очереди, будучи уверен, что оно скорее всего заложено каким то прочным строительным материалом. «А что, если проём закрыт всего лишь плотной бумагой? Сидит там эта сволочь, поглядывает через дырочку, да через неё же и огонь ведёт!» – подумал Глеб, подводя мушку под сереющий на красном фоне прямоугольник окна. Выпустив туда две длинные очереди, он «прошёлся» по другим окнам и снова вернулся к исходной цели.