Королевство проклятое и пустое

Тибрис все смеялся и смеялся, когда исцелял его. Но он одобрительно кивнул Демосу. На следующий день он тоже появился, и когда мои братья, наконец, согласились, я инстинктивно поняла, что нужно использовать все, что смогу, в качестве оружия, и они перешли к ограничениям.

Узлы, веревки, даже наручники. Демос научил меня вскрывать замки, но это не было тем навыком, который пришел ко мне естественным путем. Он настоял, чтобы я ходила со шпилькой для волос и набором железных наручников, тренируясь всякий раз, когда у меня выдавалось несколько свободных минут. Когда я освоила это, мы перешли к использованию кончика кинжала, пряжки ремня и даже закаленного пера.

Наконец, в том, что он, вероятно, считал проявлением доброй воли, Конрет пришел на гибридную сторону лагеря на нашу встречу. Я была занята, подавляя желание прокрасться на его сторону лагеря и потребовать, чтобы он прекратил свои силовые игры.

Мы собрались в палатке, в которой обычно встречались, когда я только прибыл — Демос, Асиния, Тибрис, Наместник, Мадиния и Телеан, а также Конрет и его генерал Хевдрин.

Хевдрин был высоким мужчиной, который любил чистить свое оружие, когда был погружен в раздумья. Он говорил не часто, но когда он говорил, люди слушали.

Мадиния все еще была в ужасном настроении. Я уже дважды пыталась поговорить с ней, но она отшила меня. Я была относительно уверена, что единственная причина, по которой она присутствовала на этом маленьком собрании, заключалась в том, что она не покидала свою палатку с того момента, как бросила к моим ногам королевский золотой выкуп.

— Ты отправляешься в свое королевство послезавтра, — заметил Конрет.

— Да, — сказала я. — Как вы и предлагали я была просто бедной, глупой молодой девушкой, которой здесь руководили правители намного старше и мудрее меня.

Он улыбнулся, как будто ничего другого и не ожидал.

Я улыбнулась в ответ. Однажды я заставлю его заплатить за все, что, как я подозревала, он сделал с Лорианом.

Этот день был бы не сегодня. Напустив на себя самое безмятежное выражение лица, я глубоко вздохнула.

— Я хотела бы узнать о барьере.

Конрет вздохнул.

— Это не первый раз, когда ваш или мой народ пытаются получить помощь с других континентов. Почти четыреста лет назад, когда король людей узнал, что армия наконец-то идет, чтобы бросить ему вызов, он одарил мальчика, тогда известного как его сын, украденной силой — такой большой, что его тело едва могло ее вместить. Со своими самыми верными людьми Регнер отправился в море, пока не смог увидеть армаду с континента на горизонте.

Мой желудок скрутило. Часть меня хотела спрятаться от того, что я собиралась услышать.

— Он следовал инструкциям книги, использовал ее древнюю магию и перерезал мальчику горло, — сказал Конрет, и впервые в его глазах блеснула печаль. — Взрыв энергии позволил ему создать барьер.

У меня болело сердце. Мальчик не был его сыном, но с ним все равно обращались как с ребенком Регнера. И все же Регнер зарезал его, как свинью.

— Почему фейри не уничтожили его?

— У нас есть… враги в других королевствах. Древние разногласия, которые гарантируют, что мы всегда должны остерегаться угроз.

— И ты решил, что барьер может принести тебе пользу.

— Не сразу. Тогда я еще не был королем, — напомнил он мне. — Я даже не родился. Фейри никогда не будут управляться так, как люди. В этих землях водятся дикие существа — существа настолько древние и могущественные, что убить их было бы непросто даже для меня.

Я была готова поспорить, что Лориан смог бы это сделать.

Конрет ухмыльнулся, словно прочитав мои мысли.

— Мой брат никогда бы в этом не признался, но он обожает диких. Они жестоки и высокомерны, хитры и порочны.

Совсем как Лориан.

Конрет оставил эти слова невысказанными, но он бросил на меня понимающий взгляд.

Демос прочистил горло.

— Итак, барьер защитит вас от ваших врагов по ту сторону океанов.

Выражение лица Конрета напряглось.

— Да. Если бы только можно было убедить фейри сражаться как единое целое, мы бы уничтожили любого, кто попытался причинить нам вред. Но этого никогда не произойдет. В лучшем случае мы сотрудничаем только тогда, когда это необходимо для предотвращения катастрофического кровопролития.

Конрет встретился со мной взглядом.

— Ты помнишь, я говорил тебе, что один из амулетов принадлежал могущественной семье, которая скрыла исчезновение от остальных фейри.

Я кивнула.

— Они должны были немедленно уведомить короля. Вместо этого они предпочли скрыть свой позор, гарантируя, что фейри не узнают о пропаже амулета, пока не станет слишком поздно — когда барьер будет на месте уже несколько дней. Столетие спустя мы узнали, что в жертву будет принесен еще один мальчик.

— Фейри пытались остановить жертвоприношение? — спросила Асиния.

— Да. Но Регнер научился извлекать максимальную пользу из своей жертвы. Он позаботился о том, чтобы мальчик, которого он называл сыном, с годами получал все больше и больше силы, наращивая эту силу, включая его терпимость. Это сделало жертву еще более могущественной

Я потерла висок, где начала пульсировать головная боль.

— Итак, где бы ни был фальшивый сын Регнера сейчас, скорее всего, он в ловушке, переполнен силой, которую его тело едва может удержать, и вот-вот будет принесен в жертву, чтобы Регнер мог укрепить барьер, притвориться мертвым и занять его место.

Мы должны были найти Джамика. Мальчика, которого воспитывали как сына короля. Не только потому, что он был единственным способом, с помощью которого у нас был бы шанс разрушить этот барьер…

Но потому, что его использовал король. Был бы убит человеком, которого он называл отцом.

Знал ли он, что это произойдет? Или он действительно думал, что однажды будет править? Поверит ли он в это вплоть до того момента, как Регнер перережет ему горло?

Ужас от этого сдавил мне грудь так, что я едва могла дышать. Но я заставила себя посмотреть на свою семью и друзей, собравшихся в этой палатке. Все они готовы пойти со мной на войну.

Если я хотела принимать правильные решения, я должна была избавиться от эмоций. Я не могла думать о Джамике как о невиновном человеке. Я должна была думать о нем как о потенциальном союзнике — о том, кто был насыщен властью. И если бы мы смогли убедить его присоединиться к нашему делу…

— Где его держат?

Конрет вздохнул.

— Мои шпионы обнаружили мальчика три месяца назад. К тому времени, как прибыл мой легион, его перевезли, и железная гвардия Регнера ждала встречи с ним. Мы продолжали поиски, отслеживая все возможные слухи, но Регнер был осторожен. Мы найдем его, — сказал Конрет, его ледяные глаза потемнели. — Но если мы не найдем его в ближайшее время, будет слишком поздно

И Регнер укрепил бы барьер, оставив нам только тех союзников, которых мы смогли бы собрать на этом континенте. Кто знал, будет ли их достаточно? Не говоря уже о том, что Регнер мог продолжать свои зверства, пока в конце концов не — умрет, заняв место Джамика. Я была готова поспорить, что Регнер позаботится о том, чтобы он умер бы мучеником за людей. И все это продолжалось бы.

— Мы будем внимательно прислушиваться к любой информации о его местонахождении, — сказал Демос.

Конрет наклонил голову.

— Боюсь, маловероятно, что вы найдете подобную информацию, путешествуя по Пути Асрик.

— Демос, Тибрис и Вайсер путешествуют по различным гибридным лагерям и убежищам в попытке убедить их отправиться в этот лагерь

Мой голос был небрежным. Почти скучающим. Я практиковалась с Асинией перед этой встречей.

Светлые глаза Конрета встретились с моими. И мое сердце бешено заколотилось. Подозревал ли он, что мы ищем песочные часы? Я сохраняла непроницаемое выражение лица, и он, наконец, кивнул.

— Есть еще кое-что, что я хотел обсудить, Нелайра.

Мое сердце заколотилось в груди, и я задалась вопросом, позволили ли ему его чувства фейри услышать это. У меня не было желания наживать врага в лице Конрета — по крайней мере, не сейчас, но если он заберет песочные часы у гибридов…

В комнате повисло сильное напряжение. Конрет откинулся на спинку стула, сложив руки на животе.

— Я хотел извиниться за свои действия, пока ты была в замке.

— Прошу прощения?

— Когда Лориан рассказал мне о твоей силе, я сразу понял, кто ты. Я попросил его привести тебя ко мне. Я должен был связаться с тобой напрямую.

В груди у меня все сжалось, и я заставила себя не ерзать на стуле. Потому что я точно знала, что делает Конрет.

Несколькими предложениями он напомнил всем присутствующим, что всего несколько недель назад я была защищенным деревенским жителем, совершенно не подозревавшим о своем происхождении. Он также напомнил нам, что Лориан привел меня в земли фейри только потому, что ему приказал Конрет.

Он подразумевал, что все, что у нас с Лорианом было общего в том замке — любые отношения, которые мы построили, — ничего не стоило, и если бы не тот факт, что я была гибридной наследницей, я бы никогда больше не увидела Лориана.

Я хотела бы, чтобы это была всего лишь ярость, бушевавшая во мне. Но король фейри точно знал, куда нанести удар.

В глазах Конрета промелькнуло удовлетворение от моего молчания. Я наклонила голову.

— Извинения приняты, — холодно сказала я, не сводя с него пристального взгляда. — Я надеюсь, что ты не будешь делать такой выбор в будущем.

Между нами повисло молчание. Наконец, Конрет холодно улыбнулся мне.

— Конечно.

Поднявшись на ноги, он кивнул нам, выходя из палатки.

— Прис? — пробормотала Асиния.

— Я в порядке. Я не хочу об этом говорить.

Остаток дня я потратила на подготовку. Перед отъездом Лориана, Хевдрин и Демос объявили о новых условиях проживания. Сказать, что они не были приняты, было бы преуменьшением. Вспыхнуло несколько драк, которые заставили Демоса и Хевдрина заняться их пресечением.

Гибриды и фейри переезжали в новые палатки, как и было приказано. И хотя Хевдрин и Демос взяли на себя совместную ответственность за это решение, было ясно, что все знали, что оно исходило от меня.

Я больше не могла никуда ходить по лагерю, не сталкиваясь с ворчанием и злобными взглядами как гибридов, так и фейри.

По крайней мере, они все могли согласиться в одном, даже если дело было в том, как сильно они меня ненавидели.

Это было начало.

Теперь я была в идеальном настроении поговорить с Мадинией. На этот раз я подожду, пока она не выслушает. Забавно, что по сравнению с общением с королем фейри словесная перепалка с Мадинией казалась легкой.

Мадиния издала низкое рычание, когда я вошла в ее палатку. Она лежала на своей койке, уткнувшись головой в подушку.

— Оставь меня в покое, Приска.

Как она узнала, что это я? Я прикусила нижнюю губу, поскольку ответ на этот вопрос заставил мой желудок сжаться. Она знала, что это была я, потому что абсолютно никто здесь не заботился о том, чтобы проверить, как она.

Я обвела взглядом ее палатку. Оружие и одежда были разбросаны по земле. Арбалет балансировал у ее узкой койки. Я присела на край этой койки.