Королевство проклятое и пустое

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Конрет наклонил голову.

— С Лорианом все в порядке. По крайней мере, когда я в последний раз просил своих людей сообщить о его местонахождении, он был таким. Но твоя реакция интересна.

Он откусил кусочек от своей еды. Я подавила желание врезать кулаком ему по лицу и постаралась сохранить непроницаемое выражение.

Я знала, что это не так. И все же я сыграла прямо на руку Конрету.

— Есть ли причина, по которой вы предпочли бы подразумевать обратное?

— Просто выясняю ваши отношения. Мой брат солгал тебе, и все же, кажется, все прощено.

— При всем должном уважении, ваше величество, мои отношения с Лорианом — не ваше дело.

Он медленно покачал головой.

— Вот тут ты ошибаешься. Ты молода, не привыкла править. Твой первый урок заключается в том, что все, что делают твои враги, союзники и потенциальные союзники, — это твое дело.

— И к какой категории я отношусь для тебя?

Он просто одарил меня одной из своих холодных улыбок.

— У меня есть предложение. До конца нашего разговора ты поклянешься честно отвечать на мои вопросы, и я поклянусь делать то же самое.

Он кивнул на нож на столе.

Я уставился на него, ничего не понимая. Затем меня осенило.

— Клятва на крови?

Он вяло пожал плечами.

— Один из способов сохранить честность между нами обоими.

Если бы кто-нибудь из нас солгал — нарушив клятву, — мы бы умерли мучительной смертью. Очевидно, было что-то, что Конрет хотел знать, и он был убежден, что в противном случае я бы солгала насчет ответа.

И все же, когда еще в моем распоряжении был бы король фейри, который честно ответил бы на все мои вопросы? Конрет может быть пассивно-агрессивным, покровительственным придурком, но он знал историю как своего народа, так и моего. Он знал, где я, скорее всего, найду союзников. И его народ воевал с Регнером уже несколько столетий. Мозг Конрета был источником знаний. Знания, в которых я отчаянно нуждалась, если собирался помочь гибридам.

— Прекрасно.

Выражение лица Конрета не изменилось, эти холодные глаза не оттаяли, но я изучала его достаточно пристально, чтобы уловить, как его плечи чуть расслабились.

Мне нужно было быть очень, очень осторожной.

Я снова села и протянула ладонь, морщась от укола ножа. Конрет порезал себе руку, пробормотал слова фейри, и агония скользнула вверх по моей руке, когда клятва вступила в силу.

Король фейри жестом попросил меня заговорить первой.

— Пожалуйста. Задавай свои вопросы.

— Почему было так важно, чтобы ты встретил меня сейчас?

— В настоящее время я определяю, будет ли союз с вашими людьми помощью или помехой. Мое решение должно произойти скорее раньше, чем позже.

Конрет хотел понаблюдать за моей реакцией на это, поэтому я отказалась дать ему ее.

— Что заставляет тебя думать, что это будет помехой?

— Ты наивная, непроверенная. На самом деле ты не хочешь править, и это очевидно для любого, кто взаимодействует с тобой. У тебя нет союзников. Возможно, короля Громалии можно было бы убедить выступить против Регнера, но ты не договорилась о встрече с ним. В гибридном королевстве есть могущественные существа, но ты не пыталась их посетить. Вместо этого ты сначала пришла сюда, потому что хотела увидеть своих друзей и семью.

Я сделала глубокий вдох. Конрет не знал, что мы тренировались с определенной целью или что мы искали песочные часы. Нам пошло на пользу то, что он думал, что я просто нахожусь в этом лагере, прячась от того, что он считал моими обязанностями. И все же его суждение все равно задело меня.

— И что именно вы предлагаете? — спросила я, мой голос был тщательно выровнен.

— Ваш народ повернулся спиной к гибридам и теперь ожидает, что они будут целовать ваши ноги за то, что вы предложили им этот участок земли, на котором можно посидеть, пока их семьи и друзья умирают в Эпроте и Громалии. Фейри были единственным шансом этого континента, когда гибридное королевство было уничтожено, и вместо того, чтобы сражаться, ты ничего не сделал.

Я ожидала, что Конрет начнет что-то отрицать. По крайней мере, разозлится. Он просто наклонил голову, поднес кубок ко рту и сделал большой глоток.

— Мой народ совершал ошибки, — сказал он, ставя кубок на стол. — Одной из самых больших наших ошибок было ожидание союзников из-за морей.

Я взглянула на карту. Гибридное королевство располагалось к западу от этого континента, за Спящим морем. Конрет покачал головой.

— Ты смотришь не в ту сторону.

Поднявшись на ноги, он полез в сумку и протянул мне другую карту, на этот раз гораздо меньшего размера, края пергамента пожелтели от времени. К востоку от нашего континента действительно были другие континенты. Другие королевства.

Я встала и склонилась над столом, изучая карту.

— Почему мы никогда о них не слышали?

Конрет повернулся, чтобы изучить карту со своей стороны стола.

— Перед смертью его сына и внука Регнер нашел древний текст. Он появился на этом континенте задолго до появления людей. Текст был написан одним из темных богов. И Регнер узнал опасную информацию. На одной из страниц этой книги содержались инструкции по созданию такого длинного и непроницаемого барьера, что он, должно быть, понял, как его можно использовать.

Это был тот самый барьер, о котором говорила королева пиратов. Его глаза потемнели от тоски.

— А потом сын Регнера умер, — сказал Конрет. — Регнер решил, что хочет получить полный контроль над этим континентом, и он не добился бы этого контроля, если бы мы могли получить помощь с других континентов. И если люди в Эпроте узнают, что по ту сторону морей фейри, гибриды, люди, все живут вместе — наряду с другими существами, о которых они даже не подозревали… это поставит под угрозу его способность контролировать население.

Эти другие континенты казались волшебными во многих отношениях, чем один. Я не могла представить, чтобы столько людей с разным происхождением, культурой и магией жили вместе, как один народ.

— Нелайра?

Я встретилась взглядом с Конретом.

— Есть ли какие-нибудь люди, которые могли бы нам помочь?

Он элегантно пожал плечами.

— Даже если бы они это сделали, вряд ли мой народ стал бы им доверять. Люди, кажется, никогда не помнят нашу общую историю, и все же фейри никогда не забывают.

Мы долго сидели в тишине. Если бы мы могли достичь такого, мы могли бы обратиться за помощью к другим королевствам. Должна была быть какая-то сделка, которую мы могли бы заключить взамен.

Наконец, я вздохнула.

— Как нам снять барьер?

— Это разговор, который мы должны вести, когда другие могут присоединиться к нам. У меня такое чувство, что это только вопрос времени, когда этот разговор будет прерван. Тебе следует задать свои другие вопросы сейчас.

Было ли это потому, что он не был бы под клятвой крови в следующий раз, когда я задала вопрос, или потому, что у нас действительно заканчивалось время? В любом случае, я узнала его упрямо сжатую челюсть. Я определенно видела, как его брат носил ее не один раз.

Прекрасно.

— Расскажи мне об амулетах.

Конрет наклонил голову.

— Я предполагаю, что Лориан не рассказал тебе о потере амулета нашей семьи.

— Нет.

Он вздохнул.

— Он будет… зол, что я вмешался. Но, — слабая улыбка тронула его губы, — сейчас я тоже зол на него. И, возможно, однажды он поблагодарит меня.

Он ходил взад-вперед, как будто ему потребовалось все его силы, чтобы противостоять своим воспоминаниям. Наконец, он снова сел, указав на стул перед собой.

— Это займет некоторое время.

Я села. Взгляд Конрета стал отстраненным.

— Мой народ не часто говорит об этом времени. Особенно Лориан. Из всех нас… — его голос затих, и он пригвоздил меня своим пристальным, жестким взглядом.

— Но я хочу, чтобы ты поняла, что Регнер сделал с фейри. Не только потеря нашего амулета причинила столько вреда нашему народу. Это была потеря нашей способности доверять тем, кого мы любили. Потеря некоторых из наших самых драгоценных душ.

Несколько человек прошли мимо палатки, громко переговариваясь, лязгая оружием. Конрет поднял руку, и внезапно стало совершенно тихо, наша палатка была окружена чем-то вроде оберега тишины.

— Амулеты позволяют моему народу делиться силой. Укреплять наши силы, когда это необходимо, исцелять наших больных и забирать силу у тех из нас, у кого ее более чем достаточно, чтобы сэкономить, и делиться ею в трудные времена. Наш отец носил свой амулет каждый день, сознавая, что случилось с двумя другими амулетами. О том, как их у нас украли — и как наши люди были слишком самонадеянны, чтобы не видеть в Регнере настоящую угрозу, пока не стало слишком поздно.

Итак, первый найденный нами амулет на самом деле был последним, который был утерян.

— Кто-нибудь может высвободить энергию из амулета?

— Регнер медленно вытягивал энергию из амулетов, но им требуется кровь фейри, чтобы высвободить всю силу сразу. Возможно, это единственная причина, по которой король людей еще не опустошил этот континент.

В моих руках поселилась мелкая дрожь, и я положила их себе на колени. Я не сомневалась, что если Регнер когда-нибудь обретет достаточно силы, он полностью уничтожит фейри и гибридов с этого континента. Его нужно было остановить.

— Что произошло, когда Лориан забрал силу из амулета? Он забрал ее всю?

Губы Конрета дрогнули.

— Нет. Мой брат никогда бы не взял то, что ему не принадлежит. Сила автоматически передалась тем, кому она изначально принадлежала.

Это означало, что Лориан от природы был таким сильным. Было трудно совместить это знание с мужчиной, который был в моей постели в человеческом обличье прошлой ночью. И все же в глубине души я знала, что Лориан никогда не станет таким, как Регнер. Он не жаждал власти.

— Что ты знаешь о спящих пауках? — спросил Конрет.

Я моргнула от внезапного вопроса.

— Считается, что это миф. Мы играем… играли в King's Web в моей деревне. Согласно легендам, один из далеких предков Сабиума ломал разум детей и подсунул их к иностранным дворам. Их называли спящими пауками, и когда им на ухо шептали определенную фразу, они пробуждались… полностью под контролем короля.

Конрет покачал головой. Возможно, из-за того факта, что люди превратили столь ужасный миф в карточную игру.

— Это не просто истории. И до того, как мы вступили в войну с Регнером, его дед действительно научился просовывать своих так называемых пауков в наши дворы.

— Как?

— Некоторые считают, что он использовал тот же древний текст, который использовал Регнер для создания барьера, передав знания своему сыну, который в конечном итоге передал их Регнеру.

Когда нельзя было доверять драгоценным детям, чтобы они не выросли взрослыми, которые будут убивать и калечить ради иностранного двора…что это сделало с культурой? Особенно с таким низким уровнем рождаемости, как у фейри, где праздновали каждого ребенка.

— Мой отец был старшим из двоих, — сказал Конрет. — Он правил как король, и его брат Астраус был его лучшим другом.

Мое сердце замерло от ужаса, который сверкнул в глазах короля фейри.