Дым отечества

Тогда: Шарль де ла Валле

— Мы должны спасти короля от его заблуждений.

— Это опасно…

— Мы все клялись ему в верности и мы обязаны думать не о своей шкуре…

— Это кто тут говорит о шкуре?!

— А кто говорил об опасности?

— Говорил и говорю — это может быть опасно. Мы разберемся с бастардом, не бессмертный же он. Но король нам этого не простит. Он ослеплен своей любовью к сводному брату и доверяет ему больше всех. Ему и матери.

— Мы спасем престол от посягательств, а страну от войны. А король… король со временем утешится.

Иногда Шарлю казалось, что его младший брат прав. Ты приезжаешь с новостями, вываливаешь их на пол посреди замка, где король нынче держит двор, посреди залы, слышишь, как твердые угловатые слова с деревянным стуком катятся по полу, глохнут, замолкают, теряя силу движения, замирают на дорожках, на свежем камыше, выстилающем камень…

А Его Величество смотрит на тебя с раздражением — какое нарушение? Каких полномочий? Какое посягательство? О чем вы?

Коннетабль не имеет права объявлять войну от своего имени.

От своего не имеет, но разве он ее от своего объявлял?

Он ее объявил!

Он имел на это право.

А кто его дал? Ваше величество, за три дня отсюда до южной границы не обернулся бы даже ангел господень.

Вот именно, говорит король. И интересуется, не привез ли с собой Шарль полезного — например, списка того, в чем нуждается армия и чего нельзя найти на месте.

Шарль привез. Младший брат отдал перед отъездом.

— Мы встретим его по дороге в Орлеан достаточным числом…

— Достаточным для передового отряда армии?

— Нужно сделать так, чтобы его вызвали в город прежде армии.

— Чтобы король его вызвал. Иначе он может заподозрить неладное.

— Он подозрителен и мнителен как черт.

— Бастард? Никогда бы не подумал…

— Ты не рос с ним с детства.

— И что?

— Его беспечность — кукольный фарс. Он все проверяет. И везде видит засаду.

Иногда Шарлю кажется, что Пьер прав. Потом он вспоминает, что у Людовика всего один недостаток — неумеренная и опасная любовь к младшему сводному брату. А младший сводный брат — война во плоти. И когда между ним и очередным сражением возникла преграда, коннетабль переступил ее легко. Все понимая, но легко, быстро. Так же он, когда придет время, переступит через тело старшего брата. Это не король, Пьер, думает Шарль де ла Валле. Он бастард, Пьер, не только по крови, но и по духу. Он не знает, что такое ответственность и долг правителя. Он помнит только свое «хочу». В те времена, когда франкам требовались только военные вожди, он бы еще сошел — впрочем, нет, братоубийца не сошел бы нигде. Но до этого не дойдет. Он не король. Я не пропущу его.