В перепутье дорог

Глава 40. Дела культурные и прочие

Натали в это время с Сержем тоже были в Санкт-Петербурге, или Питере, как все сейчас называли этот город. Планировалась пасхальная благотворительная ярмарка в Дворянском собрании этого города, а затем – концерт, все так похоже на то, что делалось в прошлом. Ярмарка была неплохой возможностью реализовать все принесенные вещи – там их происхождением никто не интересовался, а перед Сержем она их по совету двойника старалась не светить.

После ночи любви он держался так, как будто между ними ничего и не было, – и действительно, для него это было вполне обыденно – переспать с приятной дамой. А вот для Барыни все было намного серьезнее, поэтому такое поведении мужчины ее несколько задевало, она держалась скованно и холодно, чем удивляла кавалера.

Но как бы там ни было, прогулка по городу немного отвлекла Натали, ведь в свое время она так и не выбралась в столицу – провинциальная жизнь затянула. А вот теперь нарядный город, весь в огнях рекламы, со спешащими необычно красиво одетыми людьми, возбуждал ее. Она купила для напарницы очень красивые декоративные яйца в стиле Фаберже, как ей объяснили, это был знаменитый ювелир, мелкие брошки и заколки со стразами, а в обмен получила все сувениры, купленные в прошлом. Больше всего ее рассмешил чертик из коробочки, она написала напарнице записку с просьбой купить еще что-то подобное в надежде, что на ярмарке сможет продать игрушку подороже.

Планы на ярмарку действительно осуществились, даже более предполагаемого – все вещи были проданы почти мгновенно, многие подходили и спрашивали еще – пришлось срочно вызывать на свое место двойника и забирать почти все купленное ранее – потом еще приобретут. Часть денег Наталья оставила себе, а часть опять вложила в покупки. Восторг в прошлом вызвали так называемые яйца Фаберже, точнее, их стилизация – было решено оставить их на подарки императрице и другим сановникам, а вещи попроще продать ювелирам. Короче, взаимный обмен покупками всех порадовал.

Концерт вызвал также большой интерес Барыни, исполнение многих вещей было профессиональным и очень красивым. Серж, стараясь загладить невольную вину перед дамой, потихоньку подошел к организаторам и вызвался исполнить романс в ее честь. Он вышел на сцену с гитарой и, глядя в зал, ища глазами свою подругу, запел:

Я помню чудное мгновенье —
передо мной явилась ты…

Бессмертные пушкинские слова взволновали Барыню до слез, и, конечно, Серж был прощен. Теперь уже Натали подошла к организаторам и вызвалась станцевать мазурку. Их танец, еще более яркий и эмоциональный, чем ранее в ресторане, вызвал бурю восторгов, аплодисментов и комплиментов. Все были довольны, а дама с кавалером – больше всех.

Вечер завершился опять общим ужином в ресторане, а вот ночи любви не было – Натали решила быть более сдержанной, тем еще более распаляя и привязывая Сержа к себе. Поэтому они разошлись в снятые обществом номера гостиницы и отдыхали от бурного вечера.

Наши герои в прошлом тоже время зря не теряли – как раз сегодня должны были пойти в театр. Но сначала надо было завершить некоторые дела, а потом не торопясь приготовиться к развлечению. Кроме того, все еще раз обговорили, что не стоит так сильно показывать покупки, которые делали, – большие траты у бедной провинциальной барыни были подозрительны. Они решили совершать их только в компании друг друга и уносить вещи в будущее сразу, чтобы потом забрать при приезде.

Миша поехал узнавать про возможность установки рессор на карету, а еще пришлось договариваться с хозяйкой о возможности проката фрака и подходящей к нему жилетки – все чуть не забыли об этой обязательной «спецодежде» мужчин для светских мероприятий. Хозяйка пообещала узнать про подходящий вариант за небольшую плату.

Обычно Миша был одет в костюм, сшитый ему Полиной по общим рисункам, сюртук его больше был похож на пиджак, а панталоны не были столько обтягивающими, скорее напоминали брюки, весь костюм был более похож на современный. Смотрелся он непривычно для этого времени, но был ему удобен и привычен, только вот по этикету именно во фраке мужчины должны быть в театре.

Варвара с Катюшей отправились по аптекам, а Наталья, выполнив все поручения напарницы по обмену покупками, чуть позже решила побывать в издательствах того времени и передать для опубликования рассказы и песни. Во-первых, она бы не отказалась от денег, а во-вторых, можно было сделать себе имя в свете как нового необычного автора стихов. Рассказы она решила печатать под мужским псевдонимом – женщины прозу пока активно не писали, это была прерогатива мужчин.

Журналов, тем более художественных, в это время было не так уж и много, в них все больше публиковались публицистические заметки, а расцвет именно художественной журналистики наступит позже и приоритете тут будет у Москвы, но кое-какие адреса были.

Решив не складывать «все яйца в одну корзину», Наталья сначала поехала в достаточно скромное издательство журнала «Улей», который был помесячным и выходил в Петербурге всего один год, как раз сейчас. Его она решила немного поддержать и привлечь читателей к этому симпатичному журналу.

Издателем его был ныне забытый поэт, ученый, переводчик, один из первых русских библиографов Василий Григорьевич Анастасевич. Ему Наталья передала несколько текстов песен под псевдонимом «Мадам Н. Д.». Издатель любезно принял женщину сам, стихи ему понравились, но гонорар он пообещал выплатить только после выхода очередного номера журнала в свет. Посмотрим, выполнит ли он свое обязательство, но расписку женщина с него взяла, оставив временный и постоянный адреса проживания.

Следующее место, куда она направилась, было издательство «Журнала российской словесности», редактором которого был Николай Петрович Брусилов. Этот журнал считался по праву одним из лучших литературных журналов своего времени, с либеральным направлением. Там Наталья решила передать еще один рассказ Барыни из цикла «Сны о будущем».

Кроме того, раз она уже невольно занялась литературным плагиатом с текстами песен, то решила напечатать и рассказ о жизни в провинции с детективным сюжетом, который назвала «Забытое убийство». В его основу она положила сюжет Агаты Кристи, значительно переделанный под русские реалии. Героиней сделала Евгению Кристинскую, соединив имя знаменитой героини рассказов, в русском варианте сделав ее из Джейн Евгенией, и фамилию автора, также переделанную на русский лад.

Эта провинциальная старушка-вдова, знающая всех в округе, невольно оказывается втянута в расследование убийства соседа по имению. И убийцу находит именно она, основываясь только на тонком наблюдении за поступками и репликами окружающих. В этом рассказе были упомянуты идеи нового оружия, из которого и был сделан роковой выстрел, надо было привлечь к нему внимание читателей. Кроме того, в нем подчеркивалась необходимость более активного привлечения женщин в жизнь общества, чтобы они не ограничивались только рамками своей семьи. Между делом в тексте также была упомянута и мазь Вишневского, которой героиня вылечила рану одного из действующих лиц рассказа.

Второе произведение было написано на основе рассказов Артура Конан Дойла, героями его она сделала двух друзей – отставного военного и местного лекаря. Сюжетом послужило знакомство героев и их расследование пропажи драгоценностей у богатого помещика. Таких детективных историй еще не было, они появятся только в сороковых годах девятнадцатого века, когда знаменитый писатель Эдгар По напишет цикл романов с главным героем – сыщиком Огюстом Дюпоном. Думается, эти необычные рассказы привлекут внимание издателя. Для подстраховки Наталья подписала его также псевдонимом – Артур Холмсов, опять соединив имя героя и фамилию автора.

В рассказе она подсказала идею снятия отпечатков пальцев и их исключительности для каждого человека, как основной способ поиска преступника. Это исследование будет использовано значительно позже, только в восьмидесятых годах девятнадцатого века, когда англичанин Уильям Гершель, служивший полицейским чиновником в Индии, выдвинул гипотезу о неизменности отпечатков ладони человека. А сама дактилоскопия была введена в качестве метода регистрации уголовных преступников в Англии в конце века антропологом Френсисом Гальтоном.

Женщина надеялась, что эта подсказка пригодится и русским следователям, хотя такой профессии еще и не было, а преступления были самые простые и обыденные. Но закладка на будущее кому-нибудь да и пригодится. Там же она повторила идеи о микробах и антисептиках, которыми пользовал своих больных лекарь – герой рассказа. Она и в дальнейшем решила писать по принципу: «Делай добро и бросай его в воду», то есть в своих рассказах будет давать намеки на идеи и изобретения, которые будут сделаны значительно позже.

С самим издателем газеты она не встретилась, передала рассказы через сотрудников, также взяв с них расписку о получении. На нее посмотрели с интересом и недоумением – такого пока не было, чтобы дама занималась написанием романов, но Наталья пояснила, что автором является ее хороший знакомый, живущий в Смоленском уезде. Был также оставлен временный и постоянный адреса проживания.

Заехала Наталья и в книжную лавку, в которой оставляли сборники рецептов и песен. Тут ее принял уже не приказчик, а сам хозяин лавки, сказав, что эти издания привлекли его внимание, он согласен взять их на продажу, но назвал очень низкую цену. Ее это не устроило, но учительница не стала с ним спорить и торговаться – это не знакомый Дорогобуж с его книжной лавкой, здесь такое поведение было бы неуместно – не барское это дело. Но и уступать она не собиралась и просто забрала книги, сказав, что в дальнейшем хозяин лавки может обращаться к управляющему Михаилу Ивановичу, и назвала адрес.

«Надо было сразу Мишу послать, он уже набил руку и торгуется как заправский купец», – подумала в досаде женщина.

Закончив раздачу своих и не своих произведений, она вернулась в трактир, где ее уже ждали друзья-попаданцы. Миша обрадовал всех сообщением, что можно не покупать карету, а сделать рессоры у старой, еще и укрепив ее получше.

А вот Варвара приехала разочарованной – она невольно ожидала увидеть разнообразие и блеск и чистоту современных аптек, а обнаружила чуть ли не алхимические лаборатории, в которой изготавливались необычные лекарства, ныне почти забытые – особенно привлекли так называемые «бестужевы капли», оподельдок и «доверов» порошок.

«Бестужевы капли» ее заинтересовали названием – еще бы, их создателем был Алексей Петрович Бестужев, знаменитый русский дипломат, который увлекался алхимией, как и многие в восемнадцатом веке. Вот после одного из таких опытов он и получил необычную жидкость, имеющую удивительное свойство. Раствор золотого цвета, постояв на окошке, становился прозрачным, но после переноса в темноту снова восстанавливал цвет. Это производило впечатление – многим казалось, что препарат чудодейственный, капли использовали при всех недомоганиях.