Родина – за нами!

Капитан покрутил головой, рассматривая окна. Осмотром оказался доволен полностью. Окон в наличии имелось сразу четыре, по две штуки на ближайшие к верстаку стены. Но на всякий случай решил покопаться в вещах, расставленных на полках, на предмет тех самых ламп. Хрусталёв не присоединился к нему, внимательно рассматривая что-то большое, стоящее на второй половине и накрытое серым брезентом в рыжих разводах и с аккуратными заплатами в паре мест.

— Командир? — позвал он Куминова, который лязгал металлом на полках.

— А?

— Знаешь, чего мне сдаётся?

— Ещё нет, Вован. Но обязательно узнаю в ближайшее время.

Хрусталёв хохотнул.

— Сдаётся мне, что хозяева нам насчёт недавних немцев не соврали. Как думаешь, что под брезентом?

Куминов оглянулся через плечо, присматриваясь. Мысль о том, что пол сарая занято автомобилем, пришла в голову сразу. Несмотря на мороз, запах соляра и масла ощущался чётко.

— А чего думать, товарищ командир отделения войсковой разведки? Мне вас проэкзаменировать, что ли, на предмет узнавания силуэтов техники противника?

— Да нормально, а чего? — старший лейтенант хищно и довольно улыбнулся. — Войсковой типовой четырёхосный специализированный «бюссинг», скорее всего улучшенной компоновки. Переоснащён для использования в частях егерей, вот и всего делов. А вот интересно, командир, на ходу ли бибика?

— Лентяй ты, Вова. — Куминов открыл очередную коробку, немецкую, из-под консервов. — О, нашёл!

— Чего это лентяй? И чего нашёл?

Куминов повернулся к нему, держа в руках две лампы с колпаками толстого стекла:

— Нашёл я то, что было нужно, боец. А лентяй ты потому, что все твои мысли на лбу написаны. Ножками на лыжах тебе передвигаться лишний раз не хочется, вот грузовику и обрадовался. И не думай даже. Понял?

— Да понял, не дурак вроде. — Старлей показушно грустно вздохнул. — Но ведь неплохая идея?

— Хорошая идея, но неисполнимая. Так, чего встал, иди, осматривай ту половину, товарищ старший лейтенант.

Хрусталёв показательно вздохнул, всем своим видом показывая, что его предложение было весьма разумным, а командир в группе тиран. Куминов хмыкнул, глядя на его гордо выпрямленную спину. Он вполне понимал подчинённого, который хотел воспользоваться транспортом для преодоления части пути. Если в сарае вдруг окажется топливо, так искушение станет ещё серьёзнее. Но рисковать Куминов не хотел. Попасться немцам во время такого марша было легче лёгкого, и знание языка, маршрутов движения поисковых групп и форма не спасут. Это только в фильмах, которые крутили в кинотеатрах, разведка могла совершать подобные подвиги. Ну, так-то фильмы, оружие пропаганды, в которых немцы чаще всего выставлялись тупыми, злобными уродами, без малейшего намёка на интеллект. Капитан знал цену настоящим «волкодавам» с Той стороны фронта… тут Куминов невольно усмехнулся. Вернее, сейчас то, что для них Та сторона уже вторые сутки была Этой.

Куминов не страдал недооценкой противника, и прекрасно понимал, что меры против проникновения не в меру любопытных через линию фронта у суровых ребят в фельдграу были весьма серьёзными. Самому не раз приходилось наматывать заячьи петли, чтобы скрыться от поисковых команд, действующих в прифронтовой полосе. Заметить группу на автомобиле намного легче, чем заметить ту же группу, передвигающуюся на своих двоих. Так что оставалось только вздохнуть по поводу невозможности использования добротного немецкого грузовика. Машина точно могла бы помочь преодолеть часть маршрута без особых физических затрат и сократить время в разы. Но, видно не судьба.

— Опа… — Хрусталёв сдёрнул брезент с угловатого силуэта. Тяжёлая ткань сложилась в неряшливую стопку на полу, открывая то, что пряталось под ней.

Старший лейтенант был полностью прав в своих догадках, и экзамен устраивать ему не требовалось.

Что-что, а оружие, машины и амуницию с экипировкой гансы делать умели великолепно. Опирающийся на восемь толстых покрышек с рубленым узором грузовик не был исключением из правил. Все четыре моста — ведущие, широкая резина с возможностью подкачки на ходу, одно из тех самых усовершенствований, про которые не забыл упомянуть памятливый и способный к мгновенному анализу Хрусталёв. Просторная прямоугольная, чуть вытянутая вверх коробка кабины со вторым рядом кресел для пассажиров и дополнительной дверью. Дизельный двигатель, спрятанный прямо под водителем, забранный решёткой радиатора. Крепление под пулемёт на крыше, рядом с врезанным люком. Плотный тент, выкрашенный в цвета летнего камуфляжа, туго натянутый на дуги креплений. Эмблема в виде вставшего медведя под пятиконечной короной на видимой двери. В центр короны вписаны две руны «зигель» на остроконечном щите. Старший лейтенант правильно оценил всё, включая принадлежность к роду войск. Автомобиль был действительно предназначен для подразделений полевых егерей подразделений ваффен-СС, а именно полка «Бранденбургские медведи». Вот только как транспорт оказался здесь, в этом сарае? Хотя, если немцев было меньше, и они оказались чуть слабее, чем разведчики Куминова, то ответ напрашивался сам.

— А горючее в бочках, в углу стоит. — протянул Хрусталёв. — Командир, а командир?

— Отставить. — Куминов задумчиво посмотрел на грузовик. — И фантазии в том числе. Хороши у нас хозяева были, мда…

— Проверю пока, глядишь, вдруг заводится… — Старлей подошёл к грузовику. Открыл дверь и уселся на водительское место. Покопался у рулевой колодки, соединяя провода. Стартер несколько раз вжикнул, проворачивая двигатель. Он кашлянул выхлопом, выбросив небольшое чёрное облако из выхлопной трубы. Схватился, довольно заурчал и замолотил, ровно и стабильно. — Вот дойчи мастаки технику делать, а, командир?

— Аккумулятор рабочий… — Куминов задумчиво потёр лоб. — Слышь, автолюбитель, ты спать собираешься идти?

— Так точно, товарищ капитан. — Хрусталёв отбарабанил по баранке руля, обтянутой кожей, ритмичный мотив. — Иду.

— Вот и иди. И Воронкова сюда позови.

— Чего меня звать? — сержант появился в дверном проёме, войдя спиной и чуть пригнувшись, придерживая руками тяжёлый смёрзшийся куль в покрытой ледяной коркой крови одежде, вокруг груди. — На верстак?

— Да. — Куминов решил попробовать кое-что. — Только положи сначала просто на пол. Давайте его передвинем, перед капотом поставим.

Воронков и Пчёлкин грохнули мертвяка на доски, и подошли к командиру, уже примеривающемуся к тяжёлой махине. Натужно выдохнув и крякнув взялись все вместе. Верстак был поднят, перенесён прямо под яркий свет фар автомобиля. Хрусталёв на прощание грустно погладил металлический бок машины и двинулся ложиться на боковую. До рассвета оставалось чуть более четырёх часов.

Куминов поднялся на ступеньку со стороны пассажирской двери, предварительно вооружившись обнаруженными на одной из полок ключами и отвёрткой. Догадка оказалась верной. Немного времени спустя поворачивающаяся из кабины рукой фара-прожектор, снятая со своего места, оказалась наскоро закреплена над радиатором. Длины провода, выдранного из креплений, хватало для задуманного. Яркий свет от лампы, предназначенной бить на километр, падал на верстак. Капитан подкрутил верньер, уменьшающий накал, сделав его не таким ярким.

— Лёх, кладите это… — он ткнул пальцем в сторону хозяйки. — А на всякий случай — пристегните руки с ногами. Я за нашей учёной.

Как ни странно, но внутри дома всё было спокойно и тихо. Выдержка и боевой опыт взяли своё, те, кто мог отдыхать, спали. Сидел за столом Андрей Шабаев, спокойно разложивший на столе прицельные принадлежности, проверяющий оптику винтовки. Прихлёбывал из собственной, извлечённой из рюкзака кружки дымящийся чай и изредка с интересом поглядывал на учёную. Интерес, если быть точным, был практичным и любознательным. Второй снайпер в группе был человеком склонным к самообучению и не терял случая познакомиться с чем-то для себя новым. Вот и сейчас было заметно, что его очень интересовало то, что делала девушка.

Венцлав разложила на столе кожаную укладку, до того лежавшую глубоко на дне поклажи. Свет лампы отражался от блестящих никелированных полос с острыми кромками, странного вида ножей, пинцетов, зажимов, ножниц и прочей медицинской атрибутики. Там же, в укладке, нашлось место для нескольких пробирок из прозрачного материала, ничем не напоминающего стекло даже внешне, флаконов с плотными крышками на резьбе, наполненными жидкостями разной консистенции прозрачности и цвета. Высокие резиновые перчатки, дыхательная маска из респиратора, соединённого с широкими прозрачными очками.

— Перенесли? — девушка посмотрела на Куминова.

— Да. Свет тоже сделали, будет удобно. Саша?

— Да, товарищ капитан?

— Я хотел бы пойти с вами, присутствовать, так, на всякий случай

Саша, уже одевшая куртку поверх комбинезона на лямках, чуть остановилась, не успев одеть вязаную шапку-маску. Думала недолго. Покопалась в рюкзаке и достала точно такую же, как на столе, маску. Протянула капитану и отправилась в сторону двери.

Куминов подумал про то, что ни хрена не знает о том, чем она сейчас собралась заниматься. Но уж если взялся за гуж, не говори, что не дюж. Значит, надо идти и принимать посильное участие, никуда не деться. Вздохнул, мысленно ругнувшись на самого себя, встал и пошёл на улицу. Во вновь созревший, ядрёный морозец.