Спасение Рейн

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ И ПЕРВЫЕ ЦВЕТЫ

— Вот это да!

Я оглянулся через плечо и увидел Рэй, стоящую на крыльце в пушистом розовом халате и тапочках в тон и сжимающая в руках дымящуюся чашку кофе.

— Что? — спросил я, и мои губы растянулись в неуверенной улыбке.

Мгновение она изучала меня, облизывая губы кончиком языка.

— Просто не каждый день я могу стоять на улице в прекрасный весенний день и видеть что-то похожее, — она жестом указала на меня кружкой, — на «это».

Я рассмеялся, прекрасно осознавая, что мои щеки пылали жаром, покачал головой и вернулся к культиватору в своих руках, втыкая лезвия в землю, используя ногу для опоры, и нажимая на рукоятки, чтобы разрыхлить затвердевшую почву. Это был небольшой участок земли, примерно три на три метра, и работа по обработке почвы должна была быть сделана в кратчайшие сроки. Но для начала мая было жарко. Солнце палило в меня своими безжалостными лучами, и даже без рубашки моя спина и лоб блестели от пота.

Это было неудобно — я никогда не был поклонником жары, — но, по крайней мере, Рэй, похоже, наслаждалась шоу. И даже если ее комплименты заставили меня покраснеть — наверное, я просто не привык, чтобы мной восхищались, — это было приятно.

— Я когда-нибудь говорила тебе, что у тебя очень красивые руки? — спросила Рэй, и я снова оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, как она медленно делает глоток из своей кружки, не отрывая взгляда от меня и моих явно красивых рук.

— Нет, ты никогда не говорила об этом раньше, — ответил я. Смирившись с тем, что в ее присутствии мне не удастся сделать много работы, я облокотился на румпель.

— Ну, у тебя красивые руки.

Никто никогда не делал мне таких комплиментов, как она. Наполненный похотью, но в остальном непорочный. Иногда я задумывался над тем, что сказать, пока мой язык тупо подбирал слова, но сегодня я подумал, что, возможно, смогу немного проверить свои собственные способности к флирту.

— Насколько, по-твоему, они хороши?

— Например, — она откинула голову назад и задумчиво поджала губы, — они настолько хороши, что у меня сейчас все силы уходят на то, чтобы не сказать «к черту этот кофе» и вместо этого насладиться тобой.

Мне пришлось отвести взгляд и захихикать, не в силах побороть свою глупую ухмылку. Между нами все началось недавно — всего пару недель, плюс-минус, — и все было хорошо, легко и комфортно. Никакого давления. Не говоря уже о том, что я не хотел подталкивать Рэй к чему-то, пока она не была готова. Особенно зная то, что я теперь знал о ее жизни и истории отношений с противоположным полом. Мне хотелось, чтобы все было на ее условиях. Поэтому мы флиртовали и целовались, когда возникало настроение, обменивались взглядами и нежными прикосновениями. И я был счастлив, искренне доволен, возможно, впервые в жизни, и, судя по тому, что Рэй неоднократно говорила мне, она тоже была счастлива.

Я не был уверен, что Ной уже понял это, или он думал, что мы с мамой просто стали проводить больше времени вместе. Но как бы то ни было, он тоже выглядел довольным, и это меня еще больше радовало.

— Что этот парень сегодня делает? — спросил я, оглядывая землю, чтобы оценить, чего я уже добился.

Половина двора была вспахана. Неплохо для чуть более часа работы.

— Прямо сейчас, проверяет новую игру, которую купила ему мама. — Рэй спустилась по ступенькам и подошла ближе к моему маленькому дворику. — Тебе нужна помощь? Я могу прислать его.

— Нет, я в порядке, — хмыкнул я, втыкая лезвия в очередное сложное место в ряду, над которым работал. — Просто я подумал, что он хотел бы испачкать руки, если он больше ничем не занят.

— Я спрошу его.

Рэй наблюдала за тем, как я еще несколько раз втыкаю культиватор в землю, потягивая кофе и крепко обхватив себя руками. В этом было что-то такое обычное, что-то, что говорило о том, что так будет всегда — может быть, даже вечно, — и мне это очень нравилось.

Это было забавно. Долгие годы я не думал, что в моем мире может существовать вечность с другим человеком. И вот я уже представлял себе, как она идет к алтарю в преждевременной мечте.

— Где ты научился делать такие вещи? — спросила она после очередного глотка кофе.

— Что, копаться в грязи?

Рэй рассмеялась.

— Нет, я имею в виду садоводство и… то, чем ты сейчас занимаешься.

— Ну, — еще одно ворчание с очередным ударом лезвия, — у моего деда был огромный сад, и я ему помогал. Именно там я научился большей части того, что знаю, — толчок, нажим, поворот, — и это продолжалось, пока я был в «Уэйуорде».

— Ты занимался садоводством в «Уэйуорде»?

Я кивнул, стиснув зубы для очередного удара лезвиями по грязи.

— Я много чего там делал. Многому научился. Самое продуктивное время в моей жизни, если честно. Если бы не это место, я бы, наверное, не знал, как выжить сейчас.

Рэй мягко покачала головой, задумчиво хмыкнув. Мне не нужно было спрашивать, о чем она думала, я и так знал.

«Как мог парень с такой нежностью отзываться о тюрьме?»

«Как я могла пасть так низко, чтобы целоваться с ним почти каждую ночь, зная, что он бывший заключенный?»

— В любом случае, — она прочистила горло, — мне нужно постирать, но я передам Ною, что ты просил его выйти на улицу, чтобы поиграть.

Я искренне захихикал, стараясь не думать о том, что Рэй резко сменила тему.

— Дай мне знать, если тебе понадобится помощь со стиркой. У меня есть большой опыт в этом деле.

Она улыбнулась, с нежностью глядя мне в глаза, а затем шагнула ко мне и запрокинула голову.

Я наклонился и нежно поцеловал ее, едва касаясь губами ее губ, и подумал: «Это приятно». Я могу привыкнуть к этому. Надеюсь, это останется у меня надолго.

* * *

— Мы должны пойти на свидание, — объявила Рэй во время еженедельного похода по магазинам.

Ноя сегодня с ней не было. Я подумал, не был ли он с ее мамой, и уже собирался спросить, как вдруг Рэй неожиданно сделала предложение, которого не ожидал, но, вероятно, должен был. Ведь именно так поступали люди, которые нравились друг другу, верно? Они ходили на свидания. Они делали все официально. Они ужинали вместе, смотрели фильмы и… другие обычные вещи, которые я никогда в жизни не делал.

— Свидание? — спросил я, подняв глаза от своего подметания, и тут же ударился головой о чертову вывеску «Продукты».

Говард усмехнулся себе под нос, а потом извиняюще поморщился.

— Я ее передвину, обещаю.

Он пошел прочь, посмеиваясь, когда уходил, а я пробормотал:

— Он полон дерьма. Говард уже несколько месяцев говорит, что уберет эту чертову штуку.

— Да, свидание, — ответила Рэй, наблюдая за тем, как я потираю рукой затылок.

— Например, — я сморщил лоб от этой мысли, — какое свидание?

Мне хотелось, чтобы я не выглядел таким тупым. И мне было неприятно, что Рэй тоже это понимает, так как она слегка посмеялась над моими словами и игриво закатила глаза.

— Ну, знаешь, обычное свидание. Ужин, может быть, прогулка, поход в кино или еще что-нибудь… — Рэй сложила руки на ручке своей тележки и пожала плечами, как будто все это было очевидно. — Обычное свидание.

— Я никогда не ходил на свидания, — признался я прямо, а затем быстро задался вопросом, что она подумает обо мне, зная, что в тридцать один год я не сделал того, что большинство людей делают в подростковом возрасте.

Рэй с любопытством покачала головой, но не выглядела удивленной.

— Правда?

Настала моя очередь пожать плечами.

— Честно говоря, у меня никогда не было девушки, так что…

На этот раз она удивилась.

— Подожди. В тот вечер… в «Яме»… я видела тебя с девушкой. И подумала…

Я покачал головой, одновременно отвечая и вытесняя из памяти образ Тэмми.

— Это было не так. Она…

Я огляделся вокруг себя, чтобы убедиться, что никто из покупателей не находится на расстоянии слышимости.

— Она не была настоящей девушкой. И не очень мне нравилась, и почти уверен, что нравился ей только за… то, что я делал, и…

Стыд поднялся из-за воротника моей рубашки с длинными рукавами и плотно обвился вокруг моей шеи. Мысли о том, что Тэмми могла бы сделать со мной, будучи под кайфом от таблеток, которые я ей дал, заполнили мою голову. Воспоминания о том, что я делал с ней в благодарность. Казалось, что все это было так давно — целую жизнь назад, но из-за бисеринок пота, усеявших мой лоб, все это казалось вчерашним днем.

Как я мог быть таким? Это был не я. Никогда не хотел быть таким, так почему же, черт возьми, я это сделал?

— Все в порядке. Прошлое больше не имеет значения, — сказала Рэй, словно прочитала мои мысли. — Мы сходим на нормальное свидание, и я покажу тебе, как это здорово.

Она сказала это с такой уверенностью и решительностью, что я задумался, для кого это было сделано — для меня или для нее.

* * *

Через три дня, в ту пятницу, Ной остался в доме бабушки и дедушки, а я прошел тринадцать шагов от своего крыльца до крыльца Рэй. Держал в руке букет подсолнухов, который купил у городского флориста, и постучал в ее дверь. Когда она открыла, на ней было самое красивое белое платье, которое я когда-либо видел, поэтому был рад, что в последнюю минуту решил надеть рубашку и брюки, в которых был на Рождество с семьей Гарри.

— Посмотри на себя, — тихо сказала Рэй, прислонившись к двери и улыбаясь, пока глазами блуждала от моей макушки до самых ног.

— Я мог бы, но лучше посмотрю на тебя. — Я протянул ей цветы. — Это для тебя.

Ее улыбка стала шире, когда Рэй приняла их.

— Может, это и твое первое свидание, но ты первый мужчина, который принес мне цветы.

Я фыркнул и закатил глаза к потолку.

— О, да ладно тебе.

Рэй отошла от дверного проема и направилась на кухню, а я последовал за ней, закрыв за собой дверь.

— Я серьезно, — сказала она, встав на носочки и вытянув руку, чтобы дотянуться до пыльной вазы, стоящей на крышке холодильника.

Я протянул ей вазу, прежде чем она успела потянуться.

— Выпендрежник. — Ее глаза дразнили, а улыбка не сходила с ее лица.

Она взяла у меня вазу и поставила цветы на прилавок, после чего вымыла мутно-голубое стекло и наполнила его водой. Я терпеливо ждал, стоя у холодильника и наблюдая за ней в белом платье, усыпанном сотнями цветов. Оно подчеркивало ее изгибы таким образом, что заставило меня позавидовать, и мне приходилось заставлять свой член сохранить хоть какой-то самоконтроль.

У него его не было. Но если Рэй и заметила, то не подала виду, когда поставила цветы в вазу и повернулась, чтобы поставить их на стол.

— Я встречалась только с одним парнем, — призналась она, позволив своей улыбке немного померкнуть, когда расставляла большие желтые цветы. — И он никогда не был по-настоящему романтичным.

Она намекала на то, что я был романтичным, и я фыркнул.

— Я бы тоже не сказал, что романтик.

Улыбка Рэй вернулась, она посмотрела на цветы, потом на меня, и в ее глазах появился новый, совсем другой блеск.

— Возможно, ты этого не замечаешь, — сказала Рэй, поворачиваясь к открытой двери. — Но я вижу.

Я последовал за ней.