Сводный брат бесит

Глава 19

— Пока тебя не спросят, молчи, — шипит мне на ухо мама, когда мы спускаемся в гостиную к приехавшим репортерам.

Они из светского журнала. Сначала возьмут у всех нас интервью, а затем сделают фотосъемку всей семьи и интерьера дома. Последние несколько дней мама гоняла горничных в три шеи, заставляя вылизывать каждый угол. Также родительница пригласила дизайнера, который перед фотосессией немного изменил интерьер дома.

Данил и Сергей Юрьевич уже тут. Оба в деловых костюмах непринужденно разговаривают с гостями. Интервью начнется, когда фотографы выставят свет.

— А это моя будущая супруга, — Громов-старший, завидев нас, указывает на маму. — Анжела Борисовна Селиверстова. А это ее дочь Мария, — представляет меня.

Женщина-журналист в возрасте придирчиво нас оглядывает и только после этого улыбается.

— Здравствуйте, Надежда, верно? — уточняет мама.

— Да, все верно, — отвечает журналист.

— Здрасьте, — мямлю и слегка отступаю за спину родительницы.

Мне капец, как неловко тут находиться. Мать напялила на меня дурацкое розовое платье, в котором я со своими светлыми волосами, закрученными в кудри, похожа на куклу Барби.

А еще мне неудобно из-за Данила. С той ночи в моей комнате мы больше не встречались и не разговаривали. Он не искал встречи со мной, я не искала встречи с ним. И сейчас тут в гостиной, когда мы с мамой спустились со второго этажа, он даже не посмотрел на меня, что слегка задело.

— У нас все готово! — объявляет фотограф.

— Тогда давайте присаживаться, — приглашает Громов-старший.

Я, мама, Сергей Юрьевич и Данил опускаемся на большой кожаный диван, а журналист садится в кресло напротив нас. Она достает из сумочки диктофон и нажимает на нем одну кнопку.

— Сергей Юрьевич, вы уже давно работаете федеральным чиновником и возможность принять участие в выборах губернатора Подмосковья у вас была давно. Почему вы решили сделать это именно сейчас?

Громов-старший прочищает горло.

— Я родился и живу в Московской области всю свою жизнь. Я видел, как из года в год менялось Подмосковье и, на самом деле, мне всегда хотелось участвовать в переменах своего родного региона. Мне никогда не нравилось, что абсолютное большинство жителей Подмосковья работает в Москве. Мне это казалось очень несправедливым по отношению к родной области. Миллионы людей тут живут и воспитывают своих детей, но зарабатывают деньги почему-то в Москве, а не здесь. Московская область самостоятельна и самодостаточна, и я очень хочу, чтобы жители этого субъекта могли счастливо жить в своих родных городах постоянно, не тратя по несколько часов в дороге до работы и обратно. Именно сейчас у Подмосковья есть для этого все шансы, и я очень хочу внести свой личный вклад в то, чтобы жители Московской области наконец-то смогли воспользоваться всем потенциалом региона на полную мощность.

Ох, е-мое, ну и загнул. Он так уверенно все это говорил, как будто заранее репетировал.

— И каким же образом вы намерены перевести жителей Подмосковья с работы в Москве на работу тут в области?

— В регионе созданы четыре Особые экономические зоны: две промышленно-производственного типа и две технико-внедренческого. Моей задачей на посту губернатора будет привлечение, как можно большего количества предприятий в наши особые зоны, чтобы создавать новые рабочие места. Также у меня в планах добиться открытая еще нескольких Особых экономических зон, в частности, туристического типа. У Подмосковья с его лесами и реками есть большой туристический потенциал. Приток туристов как создаст рабочие места, так и поддержит существующий малый бизнес. Например, вы знаете, что в Подмосковье есть места для горнолыжного спорта? Сейчас о них известно только москвичам…

Лол, что? Горнолыжный спорт в Подмосковье? Он это серьезно?

Ну, вообще, да, есть несколько мест, куда можно поехать покататься на сноуборде или лыжах, но это далеко не Альпы. И даже не Кавказ и не Шерегеш. Искусственно созданные снежные горки для местных жителей и не более того. Наверное, если вбухать много денег, то можно будет и целую снежную гору построить, но все равно это звучит очень странно.

— В вашей предвыборной стратегии, — продолжает журналист, — есть пункт о сокращении количества разводов в регионе и повышении уровня рождаемости. Как вы планируете этого добиваться?

— Во-первых, личным примером, — слегка смеется Сергей Юрьевич. — Я скоро женюсь.

— Поздравляю вас.

— Спасибо. Но а если серьезно, то я планирую ввести отдельные выплаты из регионального бюджета для молодых семей и детей до 14 лет. Также я планирую запустить нашу собственную программу материнского капитала — дополнительно к федеральным средствам будут предоставляться отдельная региональная материальная помощь. Также еще одна подмосковная проблема заключается в том, что не только трудоспособное население области работает в Москве, но еще и студенты там учатся. К сожалению, в Подмосковье нет сильных вузов, в которых хотели бы учиться наши местные жители, и моей задачей будет такие вузы создать.

— Кстати, об обучении, — журналист переводит взгляд с Сергея Юрьевича на его сына. — Данил, ты четыре года учился в Швейцарии, но в институт решил поступать в Москве. Почему?

— Потому что российское образование самое лучшее, — отвечает серьезно.

Я думаю, никто в этой комнате, кроме меня, не заметил нотку сарказма в его голосе.

— Куда ты поступил?

— В МГИМО на факультет международных отношений. И, как сказал мой отец, мне теперь каждый день нужно будет ездить на учебу в Москву, вставать для этого в шесть утра, а то и в пять. А если бы у нас в области неподалеку от нашего поселка был достойный вуз, я бы с удовольствием учился там и не тратил время на дорогу.

От заявления Данила о том, что он поступил в МГИМО, у меня глаза на лоб лезут. Я так до сих пор и не узнала, где он будет учиться, хотя первое сентября послезавтра. Данил никогда не был глупым, но МГИМО… Это же вуз для гениев!

— Расскажи о своей учебе в Швейцарии. Тебе там нравилось?

От волнения я задерживаю дыхание. Мне вообще ничего неизвестно о жизни Данила на протяжении этих четырех лет.

— И да, и нет. С одной стороны, закрытая школа в Швейцарии приучила меня к дисциплине, потому что там было все строго по расписанию, а с другой стороны, все-таки уровень образования там хуже, чем в России. Нет в этом мире образования лучше, чем российское.

И снова едва различимая нотка сарказма в его голосе. Но, кажется, журналист ее не замечает. Я думаю, никто не замечает, кроме меня.

— Твой папа скоро женится. У тебя появятся мачеха и сводная сестра. Что ты об этом думаешь?

— Я очень рад.

— Маша, — неожиданно журналист обращается ко мне. — А ты рада?

Этот вопрос настолько неожиданный, что первые несколько секунд я открываю и закрываю рот, не находясь, что сказать. И только когда мама едва заметно пихает меня локтем в бок, я мямлю:

— Д-да.

— А какие у тебя отношения с Данилом?

Боже, а на это что ответить? Правду?

Правду, наверное, нельзя.

— Хорошие, — вру.

— Ты рада, что у тебя появится старший брат?

— Данил всегда был мне, как брат! — выпаливаю, чувствуя, что краснею от внимания прессы к себе. Фотограф в этот момент наводит на меня огромный объектив камеры и начинает быстро щелкать. — Мы же с Данилом давно знакомы, мы были соседями. И мы с детства очень дружим. Прямо как брат и сестра. Так что в наших отношениях ничего не меняется.

Ох, Боже мой, вот зачем что-то у меня спрашивать? Да еще и про отношения с Данилом. Журналистка переключается на маму, а я чувствую, как от нервов все перед глазами плывет.

Неделю назад мы целовались на балконе. И хоть после своего первого поцелуя с Савелием я поклялась, что больше не сделаю это никогда и ни с кем, поцелуй с Данилом был, как из самого романтичного кино. До сих пор мурашки бегут по телу галопом, когда я вспоминаю. И наш ночной разговор в моей комнате под балдахином мне сейчас кажется чем-то магическим.

Вот только с той ночи Громов совсем-совсем не обращает на меня внимания…