Великая княжна Настасья

Глава 34

Суматошные сборы длились до самого вечера, ведь не только вещи надо уложить, но и о провизии побеспокоиться, и о гриднях. Спасибо Деяну - большую часть забот он взял на себя.

На рассвете мы уже стояли на крыльце, облачка пара вырывались изо рта, лёгкий морозец прогнал остатки сна. Солнце робко пробралось к нам из-за крыш теремов. Шумели гридни, радуясь возвращению домой. К ним подходили прощаться дружинники и дворовые.

Вот вышел Ярополк. Низко до земли, поклонились мы князю. Он спустился с высокого крыльца:

- Доброго пути! И не забудь, княгиня, наш уговор, - князь подошёл поближе, - к цветеню управься. Он перевёл взгляд на Деяна, - ох и жёнка у тебя, тысяцкий, с такой не забалуешь! - довольно хохотнул, - гляди, как бы по Киеву потом не заскучал!

- Не заскучаю, княже, - смутился Деян.

- И то верно, Настасья твоя не даст, - Ярополк хитро улыбнулся и, довольно потирая руки, пошёл к крыльцу.

Мы же погрузились в кузовки и тронулись в путь, дорога стелилась под копыта коней, шумел великий город, словно прощаясь с нами. И чем дальше удалялись мы от Киева, тем привольней мне дышалось. Не беда, что князь запросил так много пушек, процесс их изготовления долгий, но управиться должны в срок. Иначе не даст он нам покоя.

Мы с Деяном поехали в санях, в душный кузовок лезть не хотелось. Замечала я ласковые взгляды мужа, и ловила себя на мысли, что хочется мне ещё почувствовать его объятья и поцелуй, как тогда на свадьбе. Только благоверный так и не притронулся ко мне, а я смущалась и не решалась подойти к нему.

Незаметно пролетели дни, вот уже знакомые поля расстилались белоснежной гладью, кое-где виднелась оголившаяся земля, точно конопушки на девичьем лице. К обеду показались стены Вежи. Забилось сердце, затрепыхалось точно воробушек. Как же я соскучилась по городу, по людям! Только теперь поняла, родным он стал для меня, а все годы, прожитые в двадцать первом веке, словно подготовка к этой жизни. Настоящей.

Открылись тяжёлые ворота, кричали приветствия гридни, народ высыпал на улицы, в воздух полетели шапки:

«Княгинюшка вернулась!», - неслось со всех сторон.

Деян ошарашенно оглядывался:

- И вправду готов люд вежинский тебя на руках носить, думал, брешут гридни, - он обескураженно потёр лоб.

Рядом расхохоталась Алёнка, тоже взобравшаяся к нам в сани:

- Видел бы ты, тысяцкий, как гридни нашу княгинюшку на щитах до самого терема несли, когда в первый раз одолела она печенегов, да так, что они, поджав хвосты, бежали от Вежи не оглядываясь.

Деян перевёл взор на меня, восхищение сквозило в его очах, невольно вспыхнули щёки, такой взгляд лучше всякой похвалы!

Возле детинца нас уже поджидали дворовые, Дана встречала хлебом-солью, матушка обнимала ласково, словно несколько лет не было нас.

В трапезной накрыли столы, куда мы и отправились, переодевшись с дороги. Шумели бояре, слышались здравицы, обносили слуги гостей душистыми медами.

Лишь матушка, поглядывая на нас, хмурилась. Она помнила Деяна, но новость о нашей свадьбе удивила её и, кажется, расстроила.

Вечером, когда остались одни в её светлице, свои покои она отдала нам с Деяном, матушка подсела ко мне, обняла:

- Доченька, люб ли тебе муж твой? Не обижает? Ведь сосватали как сироту, не спросили никого, - она горько вздохнула.

- Всё хорошо, матушка, Деян добр ко мне. А на то всё воля Ярополка, не нам перечить государю.

Милава нахмурилась:

- Всё одно, ни батюшке не поклонились, да без моего благословения. И народ ропщет, что на свадьбе любимой княгинюшки погулять не довелось.

- Что ты задумала?

- Устроим в Веже пир свадебный, чтобы всё честь по чести было, по уряду, как предками завещано.

Ещё три дня, с тоской подумала я, а работы – непочатый край! Жаль тратить драгоценное время, но и княгине перечить не хотелось. Какая мать не мечтает о свадьбе собственной дочери?

И снова начались приготовления, всё пошло по второму кругу. Три дня и три ночи не спала Вежа, горели костры, слышались отзвуки музыки и песен, лился девичий смех. А мы с Деяном мечтали только об одном, скорее бы всё завершилось. Пиры утомили, хотелось быстрее заняться делом.

Наконец, торжество закончилось. Наутро четвёртого дня я по привычке надела мужские порты и стояла, пока Алёнка подвязывала мне поневу. Почувствовав на себе взгляд, обернулась, Деян стоял позади, с любопытством осматривая мой костюм:

- Нынче так мужатые в Веже ходят?

- Нет, - я улыбнулась, - только твоя жена. В самом деле, не идти же мне на заборола в одной юбке, гридни засмеют.

Деян нахмурился:

- Для этого у тебя теперь муж имеется. Оставь мне все заботы об обороне города.

- Так, ведь я же с тобой пойти хочу, кто лучше меня расскажет, что да как тут всё устроено?

Взгляд мужа потеплел, он оставил нас одеваться, а сам спустился во двор.

Мы долго пробыли возле городских стен, лютень выдался тёплым, ледяная шуба уже подтаивала, оголяя деревянные брусья. Но Деян с любопытством осматривал каждое укрепление. Стрельнули из обеих пушек, остальные ещё не подвезли, хотя мастера работали над ними день и ночь. Впечатлённый грохотом и дымом, ещё больше мой муж поразился, когда осмотрел воронку, оставленную ядром. А после и лохматые, превращённые в пыль от картечи, чучела. Рядом прохаживалась довольная Варвара:

- Ну как, воевода, хороша жёнка досталась? – она с хитрецой глянула на Деяна.

- Уж и не знаю, что сказать, - развёл руками тот, - кто только надоумил?

Он подошёл ближе, наклонился к самому уху:

- Пичужка моя синеглазая, теперь понимаю, почему Ярополк тебя отпускать не хотел. Как хватило сил одной со всем справиться, душа моя?

Я довольно зарделась, нечасто баловал меня муж ласковыми словами.

- Не одна я, погляди, за мной целый город, - обвела руками раскинувшуюся Вежу.

- Народ здесь тоже не простой, абы кого на княжение не посадят, люба ты люду вежинскому… И мне всё больше, - его зелёные глаза сияли алмазными всполохами на солнце, лаская каждую чёрточку моего лица.

Я, задохнувшись, отступила на шаг, голова кружилась. Деян пах весенним лесом, хотелось закрыть глаза и дышать, не пропуская ни одной нотки, ставшего родным аромата. А ещё мне не хватало его самого, но он всё так же робко ложился на край нашей постели. И мне недоставало смелости прижаться к нему, хотя бы во сне.

Мы вернулись в город, Деян должен занять место воеводы, ему предстоит изучить, как велись дела, какое вооружение у дружины, да как ведётся их хозяйство. Такое за день не осилишь. А мы с Варварой отправились в посад, надобно нанять ещё кузнецов, Ярополк ждать не будет, изготовить пушки необходимо в кратчайшие сроки.

***

Деян

Всё больше поражала воеводу его жена. Тоненькая, хрупкая, словно льдинка по весне, так откуда в ней столько силы и ума? Конечно, род княжий не обижен достойными предками, да только самое лучшее в одной Настасье, видать, уложилось.

Дивился Деян тому, как любит её народ, как ласково отзываются дружинники и сенные девки. Поразился и рассказу Алёнки, что несли на щитах молодую княжну до терема.

Много дел было и в дружинной избе, а более всего нахлынули воспоминания о детстве. Были и те, с кем начинал он обучаться делу ратному. И Руслав один из них. Хороший воин, верный. Всё обстоятельно рассказал он Деяну о своём неспокойном хозяйстве. Вместе проверили оружие и кольчуги. Руслав научил воеводу стрелять из арбалета.

Долго Деян рассматривал необычное оружие, и здесь без его Настасьи не обошлось.

Выходит, не испытание послали ему боги, а наградили без меры!

О такой княгине впору великому князю мечтать, да сватов к ней засылать! Батюшке не только за подаренную жизнь он теперь благодарен, но и за обретённое счастье. Только полюбит ли его Настасья? Она никак не выказывала своих чувств, то ли от робости, то ли и не было их.

Заботы о дружинниках и городе теперь занимали всё время Деяна. С утра и до ночи они с Руславом то обходили стены, после зимы всё требует ремонта, хоть и мелкого, то устраивали потешные бои на деревянных мечах, дружинники всегда должны быть готовы к бою. Некогда иной раз было и словом перемолвится с молодой женой. Воевода отчаянно скучал по её голосу и ласковому взгляду. Да вот только не знал, какие слова подобрать, как к Настеньке подступиться.

***

Настасья

Как-то вечером, пока не было Деяна, коротала я время в матушкиной горнице. Рассказывала о том, как прошла поездка в Киев. Не было до этого времени обстоятельно всё поведать. Внимательно выслушала меня Милава.

- Хорошо, что добром сговорились. Ярополк разумен, уже сказывала я, не станет понапрасну людей губить. Может, и пугал для одного вида. И поддержка Киева нам сейчас кстати.

- О чём ты?

- Приезжал Гостомысл, пока не было вас. Вести о тебе и до Чернигова долетели. Не удержался. Якобы память брата почтить приехал, а сам всё от пушек не отходил, да кузнецов допытывал, как тебе сие чудо в голову пришло.

- А если и он нас заставит оружие ему делать? – неприятная новость поразила меня, никаких мастеров не хватит удовлетворять аппетиты двух князей.

- Не заставит. Как узнал, что сам Ярополк к себе призвал, так и спеси у него поубавилось. Да вот ещё прелюбопытный разговор довелось мне услышать.

- Какой же? – навострила я ушки.

- На пиру мы вместе сидели, как гостя такого не приветить. А воевода Гостомысла всё время с дружинниками был, ходил по городу, вынюхивал, что здесь и как. Потом уж князю своему докладывал. Так вот. Не понравились ему речи дружинников, когда сказал воевода, что девицу не по годам одарённую надо бы в Чернигов свезти, да замуж выдать. Зароптала дружина, а ведь многие из них и сами черниговские, тамошних бояр сыновья, с ними ссорится себе дороже. Не желали отпускать тебя ратники, всё твердили, что Веже уже в руинах лежать, кабы не ты. И люд вежинский наперебой хвалил твою доброту, избы новые показывали. А тут и посадские подоспели, - Милава рассмеялась, - показали горн, что с тобой собрали и железо полученное. Но всех их Лепша превзошёл, - озорные бесенята запрыгали в глазах матери, - сказал он, что боги привели тебя в этот мир Вежей владеть, и кару страшную сулил, тем, кто от родной земли тебя оторвёт.

Княгиня рассмеялась, а я представила лицо Гостомысла и расхохоталась вслед за ней. Ай да народ вежинский, отстояли меня от самого князя!

- Так и уехал старый, несолоно хлебавши. Ещё не знает, что оженил тебя Ярополк, поди сам жениха подбирает, да поскорее. То-то досада ему новая будет! - Милава даже не пыталась унять смех, от души подтрунивая на черниговским князем.

- Хорошо, что так обернулось. Ещё черниговских соглядатаев нам тут не хватало, - я спокойно вздохнула, пока о любимом дядюшке можно забыть. Сейчас важней киевскому князю угодить, как ни крути, от него зависит наша жизнь.

- А что о Владимире слыхать? – внезапно посерьёзнела матушка.

- Собирает он войско, ближе к лету ожидает его Ярополк.

- Плохо, великий князь добился мира с соседями, а теперь Русь изнутри рвать будут, - её глаза стали печальными.

- До Вежи не докатится, - я пожала плечами.

Милава подняла на меня недоумённый взгляд: