Великая княжна Настасья

Глава 13

Прошли дни пиршества и жизнь потихоньку входила в свою колею.

А мне не давала покоя защита нашего города. Пока стоят морозы нам нечего опасаться, но с приходом весны всё может измениться.

Послала Алёнку за Могутой, хотелось спросить его совета, воюет он всю жизнь, потому были все основания полагать, и сам предложит что дельное.

Воевода зашёл в зал для приёмов, встречаться наедине с мужчиной было не принято.

- Скажи мне, Могута, есть ли у вас метательные сооружения, катапульты? – спросила и пустилась в объяснения, как такие устройства выглядят.

- Пороки они называются, да только к чему они нам, мы же города брать не ходим? – внимательно выслушав меня, ответил воевода.

- Такими и обороняться можно, если с умом к делу подойти. Отдай приказ мастерам, пусть изготовят один большой порок и два малых, чтобы их можно было поставить на надвратную башню.

- Всё сделаю, Настенька, не беспокойся, - без лишних вопросов кивнул собеседник.

- И ещё… - задумчиво поглядев в узкое оконце, добавила я, - распорядись, пусть снимут верхний слой земли в конюшне, да сложат в угол.

Могута удивлённо хлопнул короткими ресницами:

- Это ещё зачем? – вопроса всё же не удержал.

Я давно уже задумывалась, как получить порох? Ингредиентов там немного, но здесь их так просто не достать…

После моего короткого разъяснения воин выглядел озадаченным, чесал макушку, смотрел пристально, в итоге спросил:

- Что это ты зимой унавоживать задумала?

- Я потом покажу тебе, для чего всё требуется, - устало вздохнула я, потому что всё равно не поймёт, а пока не увидит результат не поверит.

Могута покачал головой, но на том расспросы закончились. Я отпустила его выполнять поручения, сама же задумалась, что хорошо бы вырыть ров перед стенами, может, получится сделать и подъёмный мост, механизм там простой, и в этом случае конникам к городу будет не подобраться.

Но мысли всё равно возвращались к пороху: как известно, состоит он из калиевой селитры, древесного угля и серы, если первые два ингредиента получить несложно, то вот последний раздобыть непросто. Серу добывают в карьерах, не бродить же мне вокруг Вежи с лопатой наперевес, да и где её искать тоже неизвестно.

Порох здесь ещё не появился, и надобно сохранить его секрет, эффект бабочки никто не отменял, а рушить ход мировой истории мне не хотелось, кто его знает, к чему приведут такие знания? Значит, и собирать его надо самостоятельно, не раскрывая никому состав.

Вместе с Могутой мы прогулялись вечером до городских ворот, воины несколько раз заливали стену водой, так что она оделась ледяным панцирем и блестела на солнце как бриллиант.

За обороной следили строго: поправляли колья на первом вале, заливали водой перед стенами; проверяли и засеки в лесу, что спасли нас от кочевников в недавней битве.

- Скажи, дядька, а откуда взялся вал, если нет рва, где брали землю?

- Так это с кручи у реки. Раньше спуск был пологим, так мы его срыли, чтобы не могли окружить город степняки. Теперь там обрыв.

- Вот оно что… - протянула, задумчиво прищурившись. - По весне надо будет выкопать ров и врыть в его дно колья. Осилим?

- Как скажешь, Настенька, всё сделаем, сметливая ты не по годам, - через минуту, явно обдумав мной сказанное, медленно кивнул советник, так мысленно иногда я стала называть Могуту.

Делиться тем, кем я была в своей прошлой жизни с ним не стала, рассудив, что чем меньше человек знает, тем крепче его сон.

Обсудили и подъёмный мост, Могуту заинтересовало такое предложение, он сам обещал отправиться к мастерам за дельными советами.

Дел у воеводы сильно прибавилось, из Чернигова уже должны были отправиться дружинники, чтобы восполнить наше войско. Ждали вестей и от Гостомысла, хоть я и стала княгиней, да дядька мой мог и по-другому решить. Захочет и заберёт меня из Вежи, поставит своего посадника. Хотя, по словам Могуты, сильно сюда никто не рвался (несмотря на богатство земель), больно уж места беспокойные.

- Дядька, ты зайди после ужина ко мне, расскажи о моей семье, ведь я же о них и не знаю ничего, - во время празднеств было не до того, но дальше тянуть было никак нельзя.

- Хорошо, Настенька, всё поведаю, почитай, вся их жизнь на моих глазах прошла.

Незаметно мы добрались до терема, где и распрощались.

Скоро уже кликнут меня в трапезную, поесть в одиночестве теперь не получалось, княгиня должна привечать своих бояр, кому и чашу мёда поднести.

В трапезной столы стояли вдоль стен, мой же был отдельно на возвышении, так оно и лучше, никто сильно с расспросами не лез. Хотя и просто поесть не получалось, после первых яств следовали мясные и рыбные, которые подавались на больших блюдах, икра в деревянных чашах, затем шло время десерта, помимо пирогов и блинов делали сахарный терем, украшая его сладкими фигурками. Слуги обносили гостей медами и квасом, я же пила брусничную воду.

И отказаться от трапезы нельзя, обидятся люди. Приходилось сидеть мне, пока не наступало время десерта. Там можно и удалиться в светлицу.

Кое-как дотерпев до окончания ужина, поспешила в палату для приёмов, где уже ждал Могута. Воевода предпочитал ужинать с дружинниками, в терем приходил редко, не нравились ему шумные застолья.

Устроившись на лавке рядом с воеводой, приготовилась слушать о своей семье.

- Так, с чего начать? - мужчина задумчиво почесал голову. - Как знаешь ты, Братислав младший брат князя черниговского Гостомысла. Вместе росли мы в славном Чернигове, в Веже тогда был посадник княжеский. Да только чем-то не угодил он люду здешнему, прислали бояре челобитную, где и просили, как раньше уже было, прислать к ним младшего княжича, чтоб владел он Вежей. К тому времени уже просватали твою матушку Милаву за Братислава. Вот сразу после свадьбы и отправились мы с дружиной в город, принял твой батюшка княжение, здесь уже родилась ты и братья.

- Как их звали? – перебила я воеводу.

- Игорь, Радим и Яромир, и всех их не стало… - вздохнул Могута печально.

- На похоронах я видела лишь четверых. Матушки среди них не было, - и пусть я догадывалась, что с ней сталось, да только хотелось услышать подтверждение своим мыслям.

- Не стал говорить тебе раньше, - нахмурился воевода, - но её не было среди погибших. Есть все основания полагать, что степняки забрали Милаву с собой.

- А освободить её можно? – тут же спросила я. – Посулить кочевникам щедрые дары, не за этим ли они к нам ходят?

- Эх, Настенька, кабы нужны были им драгоценности да злато, давно бы уже гонца к нам отправили с требованиями. Думается мне, княгинюшку нашу кагану отправили, чай не простая крестьянка, а, возможно, Илдей оставил её при себе наложницей, - Могута развёл руками, - где теперь матушка твоя одним богам известно. Да только не вернут её степняки.

- Что же совсем никак узнать нельзя? А если пленить кого из его ставки, да и выспросить хорошенько?

- Так не берём мы пленных, нам они без надобности. Хотя попробовать можно, прибить его недолго, да вдруг признается, где Милава, - Могута задумался и замолчал. Я же размышляла, как можно освободить княгиню, пусть и не родная она мне, да только в плену любому несладко. Стать наложницей хана – печальная участь.

- Скажи, почему меня Настей назвали, не русское ведь имя?

- Это матушка твоя настояла, ты слабенькой родилась, болезненной, повитуха сказала, что не проживёшь долго. Лекари руками разводили. Вот Милава и назвала тебя Анастасией, что значит возвращённая к жизни. И поди ж ты и выжила, и какой красавицей выросла. Вот уже и княгиней стала, - Могута улыбнулся, по-доброму меня рассматривая.

- А не заберёт ли меня Гостомысл? – поделилась тем, что тревожило больше всего. - Вдруг скажет, что девица не может городом править?

Могута глянул удивлённо:

- Так княжество наследуют и дочери, если нет сыновей. К тому же послал я весточку Гостомыслу после боя, где рассказал, как лихо ты с кочевниками управилась, не станет он тебя забирать, раз уж смогла оборонить город. А вот замуж выдать – дело другое. Тут уж от его решения зависит, будь готова, что по весне выберут тебе суженого. Семнадцатый год всё-таки, самая пора.

- А я могу отказать жениху, если не по нраву придётся?

Брови воеводы удивлённо поползли вверх:

- Что ты, Настенька, кто же князю отказывает? Кого тебе выберет, с тем жить и будешь. Батюшку твоего тоже так женили, им с Милавой повезло, душа в душу жили. Может, и сам великий князь Ярополк назначить кого тебе в мужья, весть до Киева дойдёт быстро, что погибли твои родители. Вежа - город непростой, скорее всего, захочет князь здесь своего человека иметь. Готовься к свадьбе, и так в девках засиделась, княгинюшка всё оттягивала, на твою хворость с рождения указывала.

Вот только свадьбы мне и не хватало, не думала я об этом раньше, а сейчас заволновалась: получается, пришлют мне суженного и живи с ним, недовольства не выказывая.

Были все шансы, что не придётся по сердцу назначенный князем благоверный, а коли руку поднимет? Как тогда быть? Терпеть? И ведь не заступится никто, кто же князю поперёк слово скажет. Вот уж не было печали!

Долго ещё вещал воевода о моём детстве, да только мысль о скорой свадьбе всё не давала покоя. Даже ночью не спалось, всё думалось, какой он будет мой муж. Полюбится ли мне, придётся ли по сердцу. Да и как готовиться к встрече? На сей вопрос Могута лишь пожал широкими плечами, сказав, что это дела женские, и он мне не советчик.

Значит, буду уточнять у Алёнки-болтушки, она точно всё расскажет.

С этими мыслями я и поднялась утром. Чернавка, как всегда, спала в моей комнате на лавке.

- Послушай, а приданое моё где?

Девчонка удивлённо покосилась на меня, спросонья потёрла глаза и ответила:

- Знамо где, вон, - кивнула она на большой сундук. - Почитай всё готово, только рубашку жениху вышить осталось.

Вот тебе раз, как же мне с этим справиться? Иголкой я пользовалась крайне редко, а вышивать вообще не умела, не лежала у меня душа к рукоделию.

- А может, вместо меня кто сделает?

- Ну, ты скажешь, княгинюшка! Кто же вместо тебя узоры обережные сделать сможет, что будут твоего суженого хранить?

Вот вляпалась, как же теперь быть? И тут в голову пришла идея:

- А принеси мне батюшкину рубашку, что мама моя вышивала, хочу поглядеть.

Алёнка убежала, а я уселась возле окошка, рассматривая морозные узоры и думая, как выкрутиться, допустим, рисунки можно скопировать, да только вышивальщица с меня никакая, от слова совсем.

***

Ставка хана Илдея

День ото дня всё более раздражённым становился хан. Не радовали его жёны, вкусная пища, любимый скакун. Ждал он вестей от кагана, боялся его гнева.

В юрту, как всегда, неслышно ступая, зашёл Лазарь.

- Что омрачило твой лик, мой хан? – вкрадчивый голос вывел Илдея из раздумий.

- Не держишь ты своего слова, - бросил он раздражённо.

- Долог путь от Византии, а греческий огонь требует бережного отношения, потому и задерживаются мои люди. Не беспокойся, мой хан, скоро будет полыхать старая Вежа, никому не под силу погасить греческий огонь. Только и нам без дела сидеть не пристало. Не своими же руками бросать его за стены. Надо смастерить метательное орудие, на Руси называют их пороками. Прикажи своим людям нарубить леса, я подскажу, как всё сделать.