Больное зелёное небо. Книга I: Перерождение легенды

Глава III. Стенка на стенку

Арефей, кряхтя, подвязывал очередной тюк. Закончив, поднял руку, подавая сигнал ребятам на погрузчиках, чтоб забрали. Никто не подъезжал.

Ему вдруг вcпомнилась драка с Гаврулом два дня назад, как он сидел на земле после этой драки и сам не верил, что жив остался да ещё и побоев особых не получил. Он так и сидел, пока к нему не подошли братцы-дурачки Антир и Игнар. Антир протянул руку и сказал громко:

— Вот это да! Вот это ты показал!

Арефей за его руку цепляться не стал, сам поднялся.

— А я ж и не думал, что так можешь. Руками здорово машешь, — не унимался Антир.

Арефей гордо поднял голову и деловитой походкой пошёл к честно отвоёванному сборщику. А дурачки хвостом шли за ним.

— Это надо же! С Гаврулом не побоялся драться! Ещё и по морде ему дал…

— Слышь! — Арефей резко обернулся к Антиру. — Чо ты пристал? Тоже хочешь получить?

Антир даже не подумал обидеться. Он с улыбкой выставил перед собой руки и сказал:

— Ладно, ладно. Молчу же. Не злись.

Дурачки ушли. Арефей довольный собой залез в кабину сборщика. Ему представилось тогда, как он, подобно Гаврулу, будет собирать вокруг себя ребят, как те, раскрыв рты, будут его слушать. Как девочки будут им любоваться. Наверняка, среди них и Дарилина будет. Тогда Арефей думал так.

Теперь он стоял совсем один с поднятой рукой. Ребята на погрузчиках проезжали мимо. Никто не хотел иметь дел с Арефеем.

***

Каждый вечер Арефея проходил одинаково. Не чувствуя от усталости ни рук, ни ног, он приходил к самому краю деревни, туда, где уже начинался лес. Там Арефей находил какое-нибудь дерево побольше, ложился под него и тихо засыпал, мечтая о городе, о том, как бы он там жил, ходил по улицам и даже ездил бы на машине. Спать под деревом ему нравилось гораздо больше, чем в тесной капсуле. Да и в доме с остальными сиротами бывать не хотелось. Ещё, чего доброго, пристанут опять дурачки-братья.

А под деревом хорошо, удобно. Ветерок прохладный дует, листва тихонько шуршит, убаюкивает. Разве что жуки всякие под комбинезон лезут. Но и в них польза. Залезет один такой, как совсем стемнеет, разбудит Арефея, а тот встанет да обратно в дом идёт, в капсуле досыпать, а то подъём пропустит и в школу опоздает.

Вот и сегодня он лёг под дерево, устроился поудобнее. Только думал поначалу не о городе, а об одиночестве своём. Но долго грустить не хотелось.

«А ну вас всех, — вскоре подумал Арефей. — Поднапрягусь посильнее, и, глядишь, возьмут меня в боярскую семью слугой. И пропади она, ваша деревня, живите тут дальше! А я в городе буду. И о вас даже не вспомню. Надо только с господином учителем аккуратнее себя вести, чтоб не сердился больше. Докажу ему, что достоин слугой у знатной семьи быть».

И завертелись в голове привычные мысли о городе, красивых нарядах, машинах… Арефей уже почти заснул, как вдруг услышал громкие голоса.

Кто-то шёл к нему, быстро приближался. Топот сразу нескольких ног и голосов много. Арефей осторожно выглянул из-за дерева и чуть не вскрикнул. Прямо на него шёл Гаврул с парой десятков своих прихвостней.

— Ух, почешем кулаки сейчас! Крови будет много! — весело проорал Гаврул и вся толпа в ответ радостно заулюлюкала.

Арефея в холодный пот прошибло. Неужто Гаврул решил поквитаться с ним за недавнюю драку? Узнал, что он тут один сейчас, на самом краю деревни, где никто ничего не увидит и не услышит.

Арефей заприметил дерево побольше неподалёку. Решил перебраться за него, спрятаться, а там, может, и дальше куда-нибудь переползти да сбежать вот так. Он попробовал бесшумно подняться, но трава предательски громко зашуршала. Арефей зажмурился. Толпа была всё ближе, уже поравнялась с ним… и прошла мимо, даже не заметила.

Арефей открыл глаза и увидел, что с другой стороны идёт почти такая же толпа парней. И во главе у них похожий здоровяк шёл, только волосы у него чёрные и кучерявые, а не короткие и рыжие как у Гаврула. Обе толпы встретились и встали друг напротив друга в два неровных строя.

— Ну, это всё, чтоль? — сказал здоровяк с другой стороны. — Похоже, ребята, у полевых совсем дела плохи, одни бабы остались, ни одного мужика не видать.

«Заводские, — сообразил Арефей. — С нашими драться пришли».

Заводские громко загоготали над шуткой своего главаря.

— А давно на завод столько баб стали брать? — с вызовом ответил Гаврул. — У нас же скоро завод остановится, одни бабы там работают.

Гаврул громко захохотал, остальные полевые поддержали, но смех слишком ненастоящий получился.

— У-у-у, Гаврул, — протянул главарь заводских, — ничего сам придумать не смог, только за мной повторил. Какой же ты тупой!

— Чо?! Кто тупой?! Это ты тупой, понял?!

Заводские снова загоготали.

— Не, ну а я что говорю? Этот тупорылый только повторять умеет. Ты хоть имя-то своё без моей подсказки назовёшь?

— Назову! Гаврул меня зовут!

И заводские чуть на землю со смеху не попадали. Гаврул раскраснелся весь, кулаки сжал, но сказать ничего не мог. Даже Арефею стало стыдно и неловко за него.

Внезапно главарь заводских перестал смеяться и впился куда-то взглядом. Арефей с ужасом понял, что смотрит он прямо на него.

— О! А это чо за хиляк там стоит? Ваш, чтоль?

Полевые разом обернулись. Арефею захотелось умереть прямо здесь и сейчас.

— Наш! — вдруг выкрикнул злой Гаврул. — И у нас даже такой хиляк тебе всю морду разобьёт, понял?!

Главарь заводских так и не сводил взгляд с Арефея. Тому подурнело от мысли, что сейчас его заставят доказывать слова Гаврула. Но Гаврул сам не дал ничему похожему случиться, когда крикнул:

— Хорош уже трепаться! Мужики, бей заводских!

Обе толпы с диким воплем бросились друг на друга. Гаврул тут же смял кого-то из заводских. Арефей невольно подпрыгнул и тихо сказал:

— Так их!

Но сразу же Гаврул получил в нос от главаря заводских, плюхнулся на задницу. Арефей от досады хлопнул себя по ноге. Гаврул быстро поднялся, но на ногах теперь держался не очень крепко и руками вяло махал, больше сам получал.

Заводские стали теснить полевых. Арефей горько сплюнул, оглянулся назад, на деревню, куда сейчас можно было легко сбежать. И побежал. В драку.

Тут же он схлестнулся с каким-то тощим, почти как он сам, парнишкой. Парнишка бросился на него с неприкрытым лицом, и тут же левый кулак Арефея впечатался ему в нос, а правый добавил сбоку и смёл парнишку на землю. Заметив нового врага, ещё один заводской бросился на Арефея. Этот был уже крупнее. Арефей сделал рывок левой рукой. Заводской повёлся, закрыл лицо руками, и тут же пропустил по печени. Согнувшись, ещё и в нос поймал и тоже на землю отправился.

Издав воинственный вопль, Арефей бросился на следующего заводского. Пробил ему в скулу. Но снова силы у него быстро кончились. Заводской в ответ неприятно зацепил подбородок Арефея. Тот ответил своим ударом, но лишь слегка мазнул по уху. Заводской снова пробил в голову, но Арефей успел закрыться руками. Заводской ударил ещё раз, потом ещё. Арефей от всех ударов смог закрыться. Вскоре он почувствовал, что заводской бьёт слабее и медленнее. Поймав момент, Арефей нашёл силы на ещё один удар, хорошенько достал до носа заводского и хотел уж было добивать, но кто-то подсёк его сзади, повалил на землю. Лёжа, Арефей только и успевал закрываться и уворачиваться, но от всех ударов спастись не смог.

— Всё! Наша взяла! — раздался голос главаря заводских.

Остальные издали победный клич.

— Ну чо, девочки, получили? В следующий раз мужиков зовите драться, а то с вами неинтересно.

Гогоча, заводские помогли подняться сильно побитым товарищам и ушли. Их победные возгласы ещё долго долетали до разбитых полевых, которые молча поднимались с земли.

Гаврул пошёл в деревню, понурив голову. Остальные шли за ним, молчаливые и печальные. Только те, кому уж совсем крепко досталось, стонали от боли. И лишь Арефей тихо радовался, хромая в толпе полевых. Хотя досталось ему тоже крепко.

***

Арефей бодро шагал по школьному коридору. Немного прихрамывал, да ещё и в рёбра при каждом шаге больно отдавало. Половина лица распухла так, что глаз не открывался. Но ему всё это было безразлично.

Подойдя к привычному месту, куда уже стягивались ученики в ожидании господина учителя, Арефей, как и всегда, увидел окружённого ребятами Гаврула. Тот тоже выглядел помятым, под глазами залегли тёмно-фиолетовые круги, губы распухли. Гаврул стоял молча, иногда только что-то коротко говорил, и после каждой его фразы окружающие кивали.

Арефей громко зашагал к ним. Ребята Гаврула стали на него оглядываться, Арефей заметил уважение в их взглядах.

— Эй, Гаврул! — на ходу весело крикнул Арефей. — Как мы вчера заводским наваляли, а?

Арефей покрутил головой, поискал, нет ли среди девочек Дарилины.

— Чего? — протянул Гаврул. — Ты чо плетёшь?

Арефей остановился. Он перестал искать Дарилину и теперь смотрел на Гаврула, до которого так и не дошёл.

— Ну, вчера вечером же, — неуверенно проговорил Арефей. — Заводских мы…

— Ты решил посмеяться надо мной, да? Ну-ка иди сюда, я тебя сейчас…

Арефей невольно сделал шаг назад.

— Стой, стой! Гаврул, ты чего? Мы же вчера все вместе…

— Думаешь, я тупой, да?! Издеваться удумал, да?! Я тебя сейчас удавлю!

Гаврул двинулся на Арефея, но тут же свалился словно подкошенный. Со сдавленным криком он схватился за ногу, закатал штанину комбинезона, обнажив посиневшую голень. Прихвостни тут же окружили его, что-то говорили, пытались помочь подняться.

Арефей поскорее отошёл подальше. Встал на своё привычное место. В привычном одиночестве. Глянув в сторону Гаврула, он увидел, что тот уже поднялся и, скорчившись, потирал больную ногу. Некоторые его прихвостни бросали взгляды на Арефея. И не было в этих взглядах ни капли уважения к нему. Никогда не было.