Больное зелёное небо. Книга I: Перерождение легенды

Глава XXVII. Смех сквозь слёзы

Арефей со скукой наблюдал, как потихоньку заполняется школьный коридор. Приветственно махнул некоторым соученикам, улыбнулся натянуто. Да вскоре отвернулся к окну.

«Рано я обрадовался, — подумал он, глядя на неметёную дорожку, тянущуюся вдоль школы. — Увидал Игнара бодрым, думал, что оправился он. А он ещё пока буйный, на друзей кидается».

Сначала он хотел в школу, как и обычно, вместе с Игнаром пойти да и поговорить в дороге спокойно. Но перед самым сном рассудил, что пусть тот лучше сам по себе уймётся, остынет. Как будет сам готов, так и поговорит. И утром Арефей нарочно встал пораньше, тихо собрался до пошёл в школу в одиночестве.

Он ничего не услышал, но почувствовал, что сзади кто-то приближается. А потом и заметил отражение в дурно помытом стекле. Он отвернулся от окна и увидел Дарилину.

«Вот тебя только не хватало», — скривившись подумал Арефей.

Дарилина подошла к нему, чуть помолчала, поджав губы, будто ждала, что Арефей первым говорить начнёт. Арефей не начинал.

— А ты чего один стоишь? — наконец сказала она.

— А с кем мне стоять? — с издёвкой в голосе ответил Арефей. — Я вот с Петтрием хотел постоять, а он занят.

Дарилина вздохнула печально, глаза опустила.

— Арефей, ну чего ты важный какой?

— Какой уж есть. А не нравлюсь, так пойди другого поищи. Ты это хорошо умеешь.

— Нравишься, — тихо ответила Дарилина. — Даже такой нравишься.

Лицо у Арефея несколько раз сменилось. То злым делалось, то будто улыбался он, то вроде бы жалость проступала.

— Чего хотела-то? — после долгой паузы спросил он.

— Тебя повидать хотела.

— Знаешь чего?! — резко вспылил Арефей. — Ты это прекращай! Всё! Наслушался! Не окрутишь ты меня больше!

Дарилина совсем низко голову опустила, всхлипнула.

— Ага, конечно, так я и поверил. Ты мне лучше скажи, это ж ты, получается, дрянь такая, на нас Петтрию стучала?

— Я, — плаксиво ответила Дарилина, не поднимая головы. — Но… Ну как же я?.. Что я могла?..

— А ну, прекрати бормотать, — сквозь зубы процедил Арефей, брезгливо скривив лицо. — Я одного только понять не могу. Ты на кой тогда, перед нашей вылазкой той, ко мне ночью пришла? Чего надо было? И сейчас чего тебе надо?

— Да полюбила тебя потому что! — крикнула Дарилина да так громко разрыдалась, что все на них коситься стали. — И ничего не могу с этим поделать! И сейчас пришла, потому что горько мне! Горько, что ты обо мне теперь плохо думать будешь!

— Полюбила меня? — недоверчиво сказал Арефей. — Вот уж конечно!

— Да! Полюбила! — не отступала Дарилина. — Да только что мне эта любовь даст? Куда я с тобой попаду? На всю жизнь в деревне останусь! Детей нянчить буду да дом вести! А через Петтрия я ж к боярской семье могу во служение попасть. Ну что я могла выбрать?!

— Вот же какая ты… — Арефей сплюнул на пол, прямо ей под ноги. — И ты ещё хочешь, чтобы после этого я про тебя плохого не думал?!

— Ну давай! — снова закричала Дарилина. — Унижай меня! Обзови как-нибудь! Я ж к тебе подошла сама, во всём честно призналась! А тебе плевать! Ты меня растоптать хочешь, лишь бы самому полегчало!

— А мне что, надо делать так, чтоб тебе одной легчало?! Да я ведь только так и делал постоянно!

Дарилина резко развернулась, уже уходить хотела, когда Арефей вдруг сказал громко:

— Хотя, стой! Стой, говорю!

Дарилина постояла чуть, да всё же повернулась к нему обратно.

— Раз такая ты честная, как говоришь, то скажи-ка, кто тогда заводских на землянку натравил? Я ж помню, как ты сама перепугалась тогда. Значит, не ты это была. А кто тогда?

Дарилина утёрла слёзы, задумалась на секунду.

— Не знаю кто, — ответила она. — Но могу узнать. Вот только пообещай мне кое-что.

Арефей молчал да на неё без отрыва смотрел, брови нахмурив.

— Обещай, что про всё это забудешь и слова про меня плохого не скажешь больше.

Арефей так и молчал. Прошёлся взглядом по набившемуся уже коридору. Те, кто косился да оборачивался на них, взгляды сразу попрятали. Арефей снова на Дарилину сердито посмотрел, потом вздохнул и сказал тихо:

— Обещаю.

***

Арефей вернулся после полевых работ в сиротский дом. Зашёл в одну из комнат. Внутри только Влаил был, который тут же стал недобро на Арефея коситься. Тот уж хотел ему сказать чего-нибудь, как дверь вдруг распахнулась и в комнату Игнар влетел. Влаил пометался взглядом от одного к другому да вышел поскорее, отставив их вдвоём.

— Арефей, ты это… — начал Игнар, едва закрылась дверь за Влаилом. — Я весь день думал сегодня… Зря я тогда тебе…

— Да забыли, — с улыбкой сказал Арефей, — чего уж теперь.

Игнар тоже улыбнулся, ближе к Арефею подошёл, по плечу его хлопнул.

— Я ж всё понял. — сказал Арефей, всё так и улыбаясь. — Ну, влюбился ты в госпожу учительницу, чего ж тут та…

— Я?! — громко перебил Игнар, а сам мигом покраснел. — Да ты чего?! Да ни в кого я не влюблялся!

Арефей рассмеялся.

— А покраснел так чего? — сквозь смех спросил он. — Не влюбился, да?!

— Нет! Сказано тебе, что не влюбился! Чего не ясно тебе?!

— Ой, не могу! — Арефей ещё громче расхохотался, аж за живот схватился. — А я ещё сказал, что жениться на ней можно! А ты уж поди и собирался!

— Да всё! Хватит тебе уже!

— Я прям представляю тебя женихом, Игнар!

— Да замолкни уже!

— Будете с ней в одной капсуле спать!

Игнар сжал кулаки. Развернулся. И быстро прочь из комнаты зашагал. Арефей тут же смеяться перестал.

— Игнар, да я ж шучу!

Игнар даже не обернулся. Вышел да громко дверью хлопнул.

— Да ты чего? — тихо сказал Арефей.

***

Арефей выскочил из сиротского дома, спрыгнул с крыльца да пошёл куда-то. Сам не знал куда.

«Вот дурень! Вот же дурень! — ругал он сам себя. — Когда ж ты уже хоть чему-то научишься-то?! Один единственный друг у тебя остался, а ты и его решил сам от себя оторвать! Дурень! Ой, дурень какой!»

Он резко остановился. Понял, что уже из деревни ушёл и стоит прямо возле своего любимого дерева, под которым столько раз сидел, под которым столько дум передумал. Он улыбнулся, ласково погладил его по коре. Хотел уж было сесть, да застыл, глядя в сторону землянки. Улыбка пропала. Он стоял, не двигался, сжался весь, зубы стиснул. Довольно долго стоял. Да пошёл всё же.

Всю дорогу он думал, что, может, землянки и нет уже. Время-то вон сколько прошло. Но она стояла себе, какой её и оставили, вход не засыпало, крыша не провалилась. Будто только вчера они все там сидели. Арефей залез внутрь. Чуть поморгал, привыкая к темноте. А когда привык, когда различили глаза его их табуретки, кучи бумаг, огарки свечные, так сразу же слёзы полились. Но и заулыбался снова.

Он прошёл мимо табуреток, по каждой рукой провёл, толстый слой пыли смахивая. Долго думал, на какую сесть. Да в итоге забился в самый дальний угол, так чтобы всю землянку видно было. Сел прямо на землю, ноги обхватил. Да заплакал горько.

Как вдруг показалось ему, будто кто-то сидит на табуретках. Двое. Там, где Антир и Рафнут сидели. Арефей тут же глаза начала тереть, да руки у него ослабли будто, слёзы всё никак не получалось вытереть хорошенько. Он снова глянул на табуретки и теперь отчётливо две тёмные фигуры увидел. Не успел он ничего понять, даже ещё и не испугался толком, а фигуры встали да к нему пошли.

Вот тогда Арефей задёргался. Подняться пытался, да ноги занемели и не слушались. Закричать уж хотел, и тоже не вышло. Фигуры подошли совсем близко, наклонились.

И Арефей увидел лица Антира и Рафнута. Они смотрели на него, улыбались, посмеивались даже. А Арефей замер и никак не мог сообразить, надо ли ему кричать или ладно уж?

— Ну и чего так перепугался-то? — усмехнулся Антир.

— Ещё и ревёт, прям как баба, — добавил Рафнут.

— Я… я… — сипло начал Арефей, сглотнул шумно. — Да как вы-то?.. как?..

— Чего, даже не обижаешься на нас? — удивился Антир.

— Я ж тебя бабой назвал, — сказал Рафнут. — Раньше бы уж с кулаками накинулся.

— Да как на вас злиться? — Арефей почуял, как слёзы по щекам всё быстрее бегут да не кончаются. — Я ж как вас видеть рад! Да я ж как скучал-то!

— Ну опять ревёт. — Рафнут махнул рукой.

— Рад он, — снова усмехнулся Антир. — Вот и Игнар тебя видеть рад всегда. Потому не поругаетесь вы с ним, не переживай. Ты ж теперь брат его, точно такой же, как я. Мы все братья, кровью ведь повязаны.

— Да! — крикнул Арефей. — Братья мы! Все мы! А вы это?.. Как вы там?

Антир с Рафнутом переглянулись да как начали хохотать.

— Чего смеётесь-то? Ну? Скажите!

Те только ещё громче расхохотались.

— Чего смешного?! — уже начал злиться Арефей.

Он набрал побольше воздуха и крикнул, что было сил:

— Хватит смеяться!

И проснулся с этим криком.

Пустая землянка, потонула в темноте, выход уже едва виднелся, только звёзды через него светились зелёным, да руны на куполе едва угадывались. Арефей встал и чуть не упал из-за того, что ноги занемели. Чуть размяв их и поморщившись от иголочек, начавших колоть от стоп до коленей, он пошёл к выходу. Обернулся под конец, окинул взглядом землянку ещё раз да тихо сказал с улыбкой:

— Спасибо, братья!

И ушёл.