Больное зелёное небо. Книга I: Перерождение легенды

Глава XVII. Нестерпимое желание

Когда на следующий день Арефей пришёл мириться с Рафнтуом, тот многое ему высказал, последними словами назвал, виноватым в куче бед сделал. А Арефей только кивал в ответ, угукал, извинялся. Рафнут на глазах остывал. Выплеснул из себя всё, что кипело, да ничего в итоге и не осталось. Потом они вдвоём вообще просто так болтали долго, Арефей уж и не помнил о чём.

А с братьями так и вообще налаживать ничего не пришлось, те уж привыкли к нему. Да и Арефей спокойнее стал, мало что его волновать стало. И тихо как-то в землянке по вечерам теперь было. Сидели братья да Рафнут кучкой, занимались, читали, писали. А Арефей чуть в сторонке, да Дарилина рядом с ним сидела. И Дарилина в последние дни была единственной, кто мог его взволновать.

Вот и очередным вечером сидели они как всегда. Игнар что-то Антиру с Рафнутом объяснял, а Арефей с Дарилиной смеялись над шуткой, которая только им двоим понятной была.

— Обожди. — Арефей потянулся рукой к волосам Дарилины, в которых травинка сухая застряла.

— Да чего ты там делаешь? — Дарилина смеялась звонко и всё головой крутила.

— Да погодь ты смеяться, — сказал Арефей, а сам при том тоже хохотал без остановки. — Да погодь, в волосах у тебя застряло чего-то.

Арефей наконец подцепил травинку, осторожно вытащил и показал Дарилине. Та взяла её, игриво провела ей по лицу Арефею.

— Ох, ну какой заботливый. — Она выкинула травинку, ласково коснулась головы Арефея ладонью, пальцы в волосы ему запустила.

Арефей почувствовал, как тело его невольно напряглось, затвердели мускулы. Он привстал, придвинул свою табуретку поближе к Дарилине.

— Слышь, — горячо прошептал он ей на ухо, — а может, ну её, учёбу эту, мы ж всё равно не занимаемся с тобой.

— На что это ты намекаешь? — Дарилина вскинула брови, глаза чуть шире раскрыла, будто и правда не понимала, про что ей говорят.

— Ну, может, это?.. — Арефей заёрзал на табуретке. — Пошли кой-куда?..

И оробел вдруг, увидев каким взглядом его Дарилина наградила. И не понять было по нему, то ли набросится она сейчас на него и расцелует, то ли бить будет.

— Куда это? Уж не за дом ли бабки Крафы ты меня зовёшь, бесстыдник?

— А ежели и туда? — с вызовом сказал Арефей, да голос из-за пересохшего горла подвёл, дрогнул.

Он скорее прокашлялся. А Дарилина вперёд подалась, совсем вплотную с ним оказалась.

— А что ж мы там делать будем, а?

У Арефея встал твёрдый вопрос: а не издевается ли она над ним? Да только думать об том долго он не смог, другие мысли всё из головы выгнали.

— Ну так известно что, — тихо сказал Арефей, а внутри уж трясся весь от желания.

— А, ну да. Я ж туда часто хожу.

На миг, казалось, весь мир затих.

— Чего? — У Арефея аж обмяк голос.

— Ну ты ж сам говорил.

— Чего я говорил?

— Ну, дескать, хорошо я за тот дом дорогу знаю. Не помнишь уже, как сказал такое?

Арефею живо вспомнился тот самый разговор, где он это всё сказал. И ведь даже отпереться никак, слишком уж хорошо он это запомнил.

— Ну так я ж… это…

— Чего? Теперь чего-то не такой говорливый ты.

Арефей издал пару звуков неясных. А потом отодвинул резко свою табуретку от Дарилины, нахмурился.

— Ну сказал я глупость тогда. Злой уж больно был потому что. Думаешь, горжусь я этим? Не горжусь нисколько! Только чего мне теперь, всю жизнь из-за этого стыдиться?

— Не будет никаких «за домом бабки Крафы», — отрезала Дарилина да губы надула и руки на груди скрестила.

— Да и не надо, — буркнул себе под нос Арефей.

Он резко встал, пошёл к остальным.

— Ну, — громко спросил он, — чего у вас тут?

— Да слово вот это никак не поймём, — Антир ткнул в книгу.

— Это вы втроём понять не можете, а вчетвером тут же поймём, — сказал Арефей да захохотал натужно.

***

Арефей вышел из сиротского дома, оглянулся на замешкавшихся Антира с Игнаром. Хохотнул, когда Антир споткнулся о порог и пробежал вперёд размашистыми шагами, силясь не упасть.

— Арефей! — раздался вдруг издалека писклявый голосок. — Арефей!

К ним мчался малознакомый белокурый мальчонка. Арефей видел его в школе, но имя его вспомнить не смог. Мальчонка бежал, спотыкался, прыгали кудри на его голове.

— Арефей! — снова крикнул он, когда наконец добежал до крыльца сиротского дома.

— Чего? — удивлённо спросил Арефей.

Мальчонка согнулся, за бок схватился да так тяжело дышал, что никак ни слова сказать не мог.

— Ну! — потребовал Арефей.

— Меня Гаврул за тобой послал! — выговорил мальчонка, тяжело выдыхая каждое слово. — Там заводские в деревню прорвались!

— Чего?! — Арефей в один прыжок оказался вплотную к мальчонке. — Где?!

— Побежали, — только и сказал он, махнул рукой да помчался куда-то вглубь деревни.

Арефей кинулся за ним, братья не отставали.

Они мчались через деревню, пробегали по дорожкам и тропкам, едва успевали отскакивать, когда из-за очередного поворота кто-нибудь выходил им наперерез, а то и сшибли даже одного старика да какую-то толстую бабу с вёдрами, которая долго им вслед ругалась потом.

— Арефей, слышь! — позвал на бегу Игнар. — Кажись, к сеновалу он нас ведёт.

— И чего?

— Не ловушка ли? Там самый край, считай. Тихо, нет никого. Одна бабка Крафа, да и та глухая.

Арефей даже чуть замедлился. Да только в следующий миг заметил, что со всех сторон ребята по школе знакомые бегут в сторону сеновала.

— Вишь, — сказал Арефей, — не мы одни.

— Да, — озадаченно ответил Игнар. — Кажись, и впрям чего-то случилось.

Они прибежали к дому бабки Крафы. Возле хлипкого забора уже собиралась толпа полевых. Арефею показалось даже, что и молодые мужики тут были, не только школьники. В самом доме что-то творилось, визги оттуда слышались, грохот, кричал кто-то низким голосом.

Арефей раглядел в толпе Гаврула, подошёл к нему, спросил:

— Чего там такое?

— Заводские, паскуды! — процедил сквозь зубы Гаврул. — В деревню ворвались. Похоже, Уртап злобу затаил, когда вы в прошлый раз побили его крепко.

— А у бабки Крафы-то чего они забыли?

— Мы их туда загнали. Заводские в деревне девок наших хватать стали. Мы их шугнули, погнали до края. А они девок схватили, добежали до бабки Крафы, в дом к ней завалились да спрятались там.

— Девок хватали?! — встревожился Арефей. — А?..

— Да. — Гаврул кивнул. — Она тоже с ними.

Гаврул ещё договорить не успел, а Арефей уже перемахнул через забор да кинулся к дому.

— Стой, дурень! — крикнул ему в спину Гаврул. — Остальных погоди!

Но Арефея его слова не колыхнули. Он половину двора уже пробежал, как вдруг что-то толкнул его в плечо. Арефей остановился на секунду и тут же ему в лоб прилетело. Он опустил глаза и увидел камни у своих ног, в тот же миг ещё один рядом упал, совсем немного до него не долетел. Смекнув что к чему, Арефей кинулся в сторону. Камни полетели из окон один за другим. Вдруг что-то теплое на правый глаз Арефею пролилось. Вытерев, он увидел, что это кровь, почуял, как со лба она течёт.

Ещё один камень прилетел Арефею в бок. Он тут же прыгнул в высокую траву, которую во дворе бабки Крафы, видать, давно уже никто не стриг. Арефей залёг. Камни сразу же перестали в него попадать, всё где-то рядом падали. Арефей перевёл дух, сплюнул, кровь с лица вытер.

Поднялся шум. Крики, топот. Камни вообще перестали к Арефею лететь. Он осторожно высунул голову и увидел, что полевые в бой ринулись всей толпой. Заводские теперь метали камни в них. Во главе полевых бежал Гаврул, кричал что-то махал рукой на дом. Камни летели в него, а он будто их и не чуял. Нескольких полевых подбили, упали они как подкошенные, но никто назад не побежал, все следовали за Гаврулом.

Арефей, пригнувшись, побежал к дому, сбоку зашёл. Впритирку со стеной пробежал вдоль окон. Нашёл по пути палку, взвесил её в руке — тяжёлая оказалась, тугая. Арефей зашёл за дом. Подбежал к ближайшему окну, высадил стекло палкой да внутрь влез, только расцарапался весь об осколки.

Он оказался в крохотной комнатушке. Темно в ней было, аж и не сразу он заметил, что прямо напротив окна сидит в ветхом кресле бабка Крафа. Арефей чуть не вскрикнул. Бабка Крафа смотрела на него да улыбалася блаженно.

— Здрасьте, — выдавил Арефей.

Бабка Крафа кивнула, не переставая улыбаться.

С грохотом раскрылась дверь, в комнатушку влетел заводской и тут же бросился на Арефея. Тот ловко уклонился от его удара, и ткнул палкой прямо в бок заводскому. Тот охнул громко, согнулся и тут же Арефеевым локтем по лицу получил да рухнул на пол. Бабка Крафа всё так и улыбалась.

Через раскрытую дверь, в которую вбежал заводской, влетали крики, визги, грохот. Арефей кинулся на шум. Теперь он в просторной комнате оказался. Валялись на полу стол и стулья, и побитая куханная утварь. Отдельные заводские стояли у окон, метали камни, а целая толпа навалилась на дверь, которую лихо долбили с другой стороны. В углу Арефей увидел несколько сбившихся в кучу девок. Это они визжали. И среди них Арефей сразу нашёл взглядом Дарилину. Но уже и заводские его заметили.

Уртап первым на него побежал. С ним ещё несколько.

— Вот ты где, гад! Ну сейчас морду тебе начищу!

Арефей не стал ждать, когда Уртап добежит до него и сделает обещанное. Он бросился навстречу, да чуть в сторону отскочил. Налетел на бежавшего сбоку заводского и прямо на бегу влупил ему точно в нос. Следующий оказавшийся рядом заводской получил по голове палкой и тоже на пол осел. А дальше навалились уже толпой. Арефей отчаянно отбивался палкой, пытался отступать, да скоро в стену спиной уткнулся. Полевые на пол его уронили. Арефей закрылся руками, да всё равно быстро получил раз, другой. Поплыло всё перед глазами.

Вдруг со страшным грохотом вылетела дверь. Арефей услышал дикий крик Гаврула и, кажется, Антира тоже. И тут же тяжёлый ботинок Уратпа прилете в лицо Арефею, и он ухнул в черноту.

***

Арефей поначалу не понял где очнулся, да быстро ветхий дом и неухоженный двор узнал. А рядом с ним прямо на земле сидела Дарилина, опустившись на колени.

— Живой?! — вскрикнула она, заметив, что Арефей глаза открыл.

Скорчившись от боли, Арефей приподнялся на локтях. Во дворе лежало много полевых. Кто, как и он, только-только очухался, остальные так и валялись. Над ними суетились девки и ребята, которым меньше досталось. Арефей попытался сесть, получилось с трудом, ужасно всё тело ныло и горело. Он посмотрел на свои изрезанные руки, кровь так и лилась по ним, стекала на комбинезон и сбитые костяшки.

— Сильно больно? — взволнованным голосом спросила Дарилина.

Арефей едва улыбку сдержал. Переделал её в такое выражение на лице, чтоб сразу ясно было, что больно сильно. Ещё и застонал громче, чтоб вообще сомнений не осталось.

— Тихо! Тихо, бедненький! — Дарилина аккуратно положила ладонь Арефею на плечо. — Полежи, может?

— Ерунда всё, — ответил он, да голос у него такой низкий и хриплый получился, как у мужика взрослого, — пройдёт.

Дарилина придвинулась поближе к нему, погладила по плечу.

— Сама как? Никто там тебя не обидел?

— Не успели. Вы их вон как отметелили да выгнали! А ты вообще самый первый прибежал!