Красавицы Бостона. Злодей

Восьмая

Киллиан

– Вся сумма на месте? – засопел Бирн, заглядывая в открытую черную спортивную сумку.

Камински стоял у него за спиной, скрестив руки на груди и наблюдая за нами, как Гора, личный телохранитель королевы Серсеи.

– Пересчитай, – велел Сэм, выплюнув сигарету на пол.

Бирн принялся пересчитывать пачки стодолларовых купюр. Он впервые расслабился с того момента, как мы вошли в его дом. Мы были у него в кабинете, выполняли свою часть сделки. Бирн настоял, чтобы мы приехали к нему, вероятно, потому, что у него в кабинете оружия было больше, чем в оружейной лавке.

– Кам. – Бирн щелкнул пальцами, пока пересчитывал, облизывая их, чтобы отделить банкноты. Его охранник наклонился вперед. Бирн воспользовался случаем и отвесил помощнику подзатыльник. – Пересчитывай со мной, бесполезный мешок с костями.

Им потребовалось двадцать минут, чтобы убедиться, что все деньги на месте. Они застегнули сумку, и Бирн вежливо улыбнулся.

– Рад сообщить, что у нас с вами нет непогашенных долгов, джентльмены. Благодарю за труды.

Сэм кивнул, встал и повернулся кругом. Я последовал его примеру. Мы подошли к двери. Но, вместо того чтобы ее открыть, Сэм повернул замок, и тихий щелчок возвестил о том, что мы отнюдь не закончили.

– Вообще-то, – процедил Бреннан, – нам все же осталось решить еще один незакрытый вопрос.

Мы оба надели кожаные перчатки.

– И какой же? – Бирн громко сглотнул.

Сэм расплылся в маниакальной улыбке:

– Переломать твои гребаные кости.

Час спустя я наконец-то почувствовал, что не зря потратил свои деньги.

– Можно я открою тебе маленький секрет? – Изо рта Сэма свисала зажженная сигарета, пока он привязывал избитого Колина Бирна к его же кровати, сильным рывком пристегивая руки к перекладинам. – Я всегда питал слабость к числам. Не знаю, что в них такого, Бирн, но они меня успокаивают. В них заложен смысл. Мой хренов донор спермы не разбирался ни в чем, кроме цифр. Полагаю, я унаследовал этот навык от него.

– Прошу, – отплевывался Бирн, стуча зубами и тяжело дыша. – Я же сказал, я не знал, что она под вашей защитой. Приятель, я понятия не имел…

– Прекрати умолять, если не хочешь, чтобы я вырезал на твоем лице милую улыбочку, которая напомнит, как весел ты был, когда захаживал к ней каждую неделю. – Сэм бросил Бирну на голову полотенце. Плотная ткань заглушила его отчаянные мольбы. – Ну а теперь, вот что этот гений математики желает знать: зачем ростовщику повышать проценты до двухсот, если рыночный стандарт равен пятидесяти? Возможно ли, что ты решил воспользоваться прелестным созданием, которое бросил Пакстон Вейтч, и сделать из нее проститутку, зная, что так ты сможешь быстро срубить деньжат?

Прежде чем Бирн успел ответить, Сэм взял ведро с водой и стал медленно выливать его содержимое ему на лицо, имитируя утопление.

Взявшись обеими руками за дверной косяк, я наблюдал, как Бреннан разделывается с Бирном, пока его подельник, Камински, болтается, подвешенный за руки на крюк в потолке, с которого раньше свисала люстра. С покрытой холщовым мешком головой Камински был похож на освежеванную свинью.

Сэм отбросил пустое ведро и стряхнул пепел на голый живот Бирна. Затем убрал полотенце с его головы, и тот жадно глотнул воздух.

– Вейтч и сам хотел сделать свою жену шлюхой, пока не свалил! – Бирн закашлялся, отчаянно пытаясь отцепиться от перекладин. – Он хотел похитить ее и передать мне. Я велел ему не утруждаться. Сказал, что не хочу, чтобы ФБР село мне на хвост. За торговлю людьми можно отхватить огромный тюремный срок. Я даже дал этой сучке дополнительное время, чтобы она могла вернуть долг.

Сэм хмыкнул и повернул голову в мою сторону.

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

– Мы имеем дело со святым заступником, – невозмутимо произнес я, проходя в комнату.

Я попросил, чтобы Сэм позволил мне присутствовать, пока он занят этой работой, хотя знал, что не стоит составлять ему компанию во время поручений, которые он обычно для меня выполнял. Этот случай казался личным. Не потому, что у меня были чувства к моей будущей жене, а потому что Камински и Бирн повредили мою собственность и должны были за это поплатиться.

Пот, кровь и слезы были моей любимой валютой.

Схватив кочергу, висевшую возле каминной полки, я поднес ее кончик к пламени, полыхающему в камине, хорошенько нагрел, а потом, размахивая ей, словно клюшкой для гольфа, подошел к Камински.

– Я никак не могу избавиться от мысли, что ты, несмотря на свои благочестивые намерения, мог бы обойтись без того, чтобы избивать бедную девушку. – Сэм снова набросил полотенце Бирну на голову и вылил на нее еще одно ведро воды. Бреннан явно был в своей стихии. Он профессионально занимался тем, что причинял боль.

Камински, свисавший с потолка, захныкал от звуков, раздававшихся в комнате.

– Это был Камински! – булькнул Бирн через полотенце. – Он это сделал! Я велел ему припугнуть ее, может, отвесить пару пощечин, но не более. Это он ее избил!

– Куда ты ее ударил, Камински? – спросил я висящего передо мной человека, чей живот оказался на уровне моих глаз.

Он вздрогнул, поняв, как близко я находился. Ни тот, ни другой, меня не сдадут. Очень немногие люди в Бостоне переходили дорогу Сэму Бреннану, а те, кому хватило ума пойти этим путем, не дожили до того, чтобы об этом поведать. Даже если Бирн и его крепкий помощник, в самом деле, сболтнут федералам, половина судей Бостона у меня в кармане.

– Я… я…

– В глаз? – спокойно спросил я. – Ну конечно. Я и впрямь помню, как моя невеста щеголяла с отвратным черным фингалом.

Я замахнулся кочергой и припечатал ее прямо над его носом. Горячий металл зашипел на холщовой ткани, припекая ее к коже. Он издал грубый рык, неистово извиваясь, будто червяк на крючке.

– А еще я помню, что ты ударил ее по щеке. – Я вмазал ему по лицу через мешок. – В бровь.

Хлясь!

– По ребрам.

Хлясь!

– И по коленям тоже.

Хлясь! Хлясь! Хлясь!

Я избивал Камински, пока Сэм топил Бирна в его же кровати. Через десять минут, когда оба третьесортных бандита едва оставались в сознании, Сэм выбросил белый флаг. Буквально. Бросил полотенце на пол. Я вытер конец кочерги о штаны Камински и вернул ее на место.

– Оставь деньги. – Сэм вышел, по пути затушив ботинком окурок, который бросил на пол.

– И больше никогда не приближайтесь к моей будущей жене. – Настал мой черед обратиться к присутствующим. Воздух был пропитан запахом пота, крови и насилия. Я подтянул свои кожаные перчатки, оглядываясь вокруг. – Если услышу, что вы посмели хотя бы дыхнуть в ее сторону, то сильно пожалеете. Более того, я буду следить, чтобы вы держались от нее подальше. Если обнаружу вас в окрестностях ее дома… – Я осекся.

Мне не нужно было заканчивать фразу.

Они и так знали.

Час спустя мы сидели в местном ирландском пабе неподалеку от квартиры Колина Бирна.

Песня Red Right Hand в исполнении группы Nick Cave and the Bad Seeds эхом отражалась от обитых панелями стен. Сэм флиртовал с двумя грудастыми официантками, помогая одной из них заполнить налоговый документ.

Меня уже не в первый раз посетила мысль, что у Бреннана явно была склонность к антисоциальному поведению. Мне хватало ума держать его подальше от моей сестры. Я тоже застолбил себе местечко в этой категории, но где-то посередине.

Но Персефона мне не сестра. Я не обязан спасать ее от самого себя.

Как бы там ни было, мой план состоял в том, чтобы избегать ее любой ценой, как только она забеременеет. Причем как можно скорее, если я смогу на это повлиять. Ей нет места в моей повседневной жизни.

Причинение боли людям, которые причинили боль ей, принесло мне странное чувство удовлетворения. И это притом, что возбуждение от насилия было больше свойственно Сэму.

– Что это с тобой такое? – Сэм поглядывал на меня поверх бокала с пивом «Гиннесс». Как всегда, в своем репертуаре.

– Просто задумался. – Я откинулся на спинку дивана старой деревянной кабинки, рассматривая разношерстную толпу молодых специалистов и рабочих.

– Мое нелюбимое занятие. – Сэм зачерпнул целую горсть соленого горошка с васаби и закинул в рот. – О чем же?

– О браке.

– А конкретнее?

– О его обременительной необходимости. Вот ты чего ждешь?

Сэм жахнул красной пачкой сигарет «Мальборо» по столу. Одна сигарета послушно выскочила вверх. Он поднес пачку ко рту и зажал сигарету зубами.

– Ничего. – Он закурил. Сэм был печально известен тем, что нарушал правила, установленные Городским Советом Бостона. Курение в ресторанах было одним из наименее одиозных поступков, которые он совершал. – Я не собираюсь жениться. Как ни странно, очень легко принять такое решение, когда ты не обязан продолжать род, а твои биологические родители – подлый ублюдок, заслуживающий смерти, и шлюха, бросившая тебя у своего бывшего на пороге, когда ты стал достаточно взрослым, чтобы понимать, что значит быть брошенным.

– А кто унаследует всю твою собственность? – спросил я.

Сэм Бреннан купался в деньгах. Я точно не знал, насколько он был богат. Вероятно, он декларировал в налоговой не больше пятнадцати процентов своего дохода, но я бы предположил, что он входил в клуб миллионеров, чье состояние исчислялось десятками миллионов.

Сэм пожал плечами.

– Сейлор. Может, ее дети. Деньги ничего для меня не значат.

Я верил ему.

– Но ты вырос с Троем и Спэрроу Бреннан, – не отступал я, зная, что от разговора не будет никакого толка. Мужик был неприступным, как стена. – С золотой парой Бостона.

– Хан Соло и Лея Органа на максималках. – Сэм сделал глоток пива и горько усмехнулся. – Но это ни черта не значит. Во мне нет ДНК ни Спэрроу, ни Троя. Я сирота. Тщательно продуманная ошибка, рожденная из чувства мести. Я не планирую продолжать род. К тому же, что хорошего в том, чтобы заводить ребенка, зная, что меня в любой момент могут на всю жизнь упечь за решетку?

Он был прав.

– А теперь, – он указал бокалом в мою сторону, – вернемся к делу. Бирн и его марионетка навсегда исчезли из поля зрения. Следующим шагом нужно найти Вейтча. Выяснить, где он прячется. Чем занимается. Посадить его на поводок. Может, притащить обратно и бросить в лапы Бирна. Одним выстрелом убить двух зайцев.

– Оставь его, – отмахнулся я. – Бирну заплатили. Камински всю оставшуюся жизнь проведет в инвалидном кресле. А Вейтч наверняка мертв. Дело сделано.

– Мертв? Я так не думаю. Готов поспорить, что Вейтч жив, и как только услышит, что его жена вышла замуж за миллиардера, сразу вернется и начнет выдвигать требования.

– Это невозможно, – гнул свое я. – Свидетельство о расторжении брака должно быть готово уже завтра утром. Он не сможет претендовать ни на один пенни. Мне ни к чему знать, где сейчас Вейтч и что он замышляет.

– Он может связаться с Персефоной и сыграть на ее чувствах. Он ее муж.

– Бывший.

– Она выбрала его.

– По ошибке, – резко возразил я.

– Если кто и склонен проявить милосердие к ублюдку, который ее бросил, так это твоя будущая жена, – предупредил Сэм.

Я хрустнул пальцами под столом.

– Именно. Так что лучше обрюхатить ее, пока она не сбежала со своим бывшим.