Чуж чуженин

— Ай проснулась, касаточка моя? — тяжело отдуваясь, проговорила она, с привычным обожанием глядя на воспитанницу.

Мстислава сглотнула предательский ком, вставший поперёк горла.

— Что это ты делаешь? — стараясь придать голосу непринуждённость и оттого звуча ещё более высокомерно, чем обычно, спросила девушка, небрежно кивая в сторону старухиных пожитков.

— Известно что, дитятко, — терпеливо развела руками Стояна, словно разговаривала с несмышлёным дыбушонком, — поутру ведь тронемся, так укладываюсь.

Мстислава ещё раз скользнула взглядом по обшарпанному сундучишке и отстранённо подумала, что няня почти ничего не нажила за свою долгую службу княжеской семье.

— А разве кто сказал, что ты едешь? — даже в такой миг не сумев избежать надменности в голосе, спросила Мстислава.

В глазах старухи застыло неверие. Но, сколько она ни вглядывалась в красивое лицо существа, которое любила больше собственной жизни, в нём не было ни мягкости, ни сострадания. Осознание случившейся беды вдруг захлестнуло несчастную женщину, и, не помня себя, она повалилась на колени.

— Почто безгодишь меня?! Чем я, старая, тебе напрокучила? — Даже теперь, в припадке отчаяния и горя, Стояна почти пела, покачиваясь из стороны в сторону и то и дело бухаясь восковым лбом в пол. — Чем прогневала? Ужель мало я тебя пестовала? Мало холила? Неужто на чужбине не станет от меня проку? Али объем куском на мужниной стороне? Али платьем обношу? Так мне ж ничего не надо. Я со свиньями из одного корыта хлебать стану, только возьми меня, Мстишенька! — Она оторвала голову от досок и подняла на девушку заплаканные горящие глаза. — Возьми с собой, голубушка, кровиночка моя!

Мстислава села на постели и подобрала под себя ноги, застигнутая врасплох одновременным отчаянием и требовательностью старухи.

— Полно тебе, няня! Как обживусь, так и за тобой пришлю.

Мстислава свела брови и закусила губу. Она и правда собиралась выполнить своё обещание и знала, что Стояна поедет хоть на край света, не то, что в Осеченки, но Мстишу бросало в жар от одной мысли о миге, когда няня узнает, что едет не в Зазимье, а в отчину боярина Внезда.

— Пообвыкнуть дай сперва! Уж не малое дитятя буду, а мужняя жена, — сурово добавила княжна, зная, что старухе придутся по нраву такие речи. — А покуда с Ярославой и Звенькой тетёшкайся да моего слова дожидайся.

Стояна обиженно шмыгнула носом, но, кажется, немного обнадёжилась. А что, если Сновид запретит Мстиславе слать за нянькой?

Девушка ещё сильнее нахмурилась от этой мысли и тут же тряхнула головой, отгоняя её. Кто смеет запретить что-то ей, княжеской дочери? Пусть даже и муж.

Мстиславе очень не хотелось размышлять дальше, что, сбежав против воли отца, она потеряет его поддержку и окажется полностью во власти Сновида и будущего свёкра.

Нет, Сновид слишком крепко любит Мстишу, поэтому согласится на всякую прихоть, лишь бы угодить ей.

— Ну, будет, — всё более раздражаясь от собственных невесёлых дум, прикрикнула княжна продолжавшей всхлипывать старухе. — А то завтра так опухнешь, что глаз не сможешь разодрать. Сказала же, что пошлю за тобой, как время наступит.

Стояна, всё ещё всхлипывая, заставила себя растянуть дрожащие губы в улыбке и, тяжело поднявшись, подковыляла к воспитаннице и принялась целовать её руки.

И без того обуянная мрачными мыслями, Мстислава вовсе вышла из себя. Она знала, что Стояна нынче не уснёт и станет до брезга ворочаться и вздыхать в своём углу. Метнув быстрый злой взгляд к порогу, где обычно, свернувшись калачиком на засаленном овчинном кожухе, спала Векша, княжна успела заметить, как сверкнули поспешно прикрытые настороженные глаза. Теперь она прикидывалась, будто спит, но Мстиша-то знала: челядинка всё слышала и видела. Девчонка никогда бы не отважилась вякнуть и словечко, но это покорное, молчаливое неодобрение было сто крат хуже.

Мстислава уже потянулась под кровать нащупать сапог и запустить им в несчастную служанку, но в этот миг на её пальце тускло блеснул перстенёк Ратмира, и Всеславна осеклась, словно сам зазимский княжич схватил девушку за руку.

— Лучину загаси, — сквозь зубы прошипела Мстиша и с головой накрылась куньим одеялом, чтобы провести свою последнюю ночь в отчем доме.