Поход на Москву

* * *

Однажды рано утром войска большевиков повели на нас сильное наступление. Это было настолько неожиданным, что наш командующий, генерал Репников, с обнаженной шашкой, неистово крича, поднимал спавших в вагонах солдат и приказывал им немедленно спускаться за насыпь.

Бой длился довольно продолжительное время, и под сильным напором красных нашим войскам пришлось отступить по берегу в направлении Красноводска. Потери были с обеих сторон.

А когда мы, сдерживая натиск красных, подошли к городу, передовые части большевиков успели уже взобраться на возвышенности. Оттуда они стали обстреливать город и порт, чтобы не подпустить нас к судам и лодкам, стоявшим у берега готовыми для посадки.

Благодаря большому числу цистерн в районе пристани, у нас оказалось прикрытие, а следовательно, и возможность захватить лодки и, спасаясь, отплыть к стоявшему на рейде судну «Димитрий Донской». Конечно, были жертвы, но многих раненых все же удалось перегрузить под прикрытием наступившей темноты.

По распоряжению администрации пароход «Димитрий Донской» направился в персидский порт Энзели. Утром, с разрешения правительства и под охраной английских солдат, он вошел в гавань. Англичане разрешили нам выгрузить наших раненых и поместить их в английский госпиталь. Многие хотели тогда сойти на берег, чтобы остаться, но английская охрана никому этого не разрешила.

Берег пристани был засажен апельсиновыми деревьями, уже поспевшими, так как по нашему календарю была уже зима. К пароходу подплывали лодки с продовольствием, фруктами и даже с сигаретами. Нашлись среди нас и такие, кто могли объясняться по-персидски, и благодаря этому удалось кое-что приобрести.

Мне же пришлось сопровождать раненых в госпиталь, и я смог поговорить с персами, владевшими русским языком. Одному персу я, как видно, понравился, и он предложил мне остаться в Персии, но я не согласился, опасаясь провокации.

Из Энзели «Димитрий Донской» направился в Петровск. По пути опять была сильная качка. Но больше всего пострадали мы от мороза. Ввиду того что число солдат на пароходе превышало его вместимость, многим пришлось весь путь проделать на палубе. Я тоже пострадал — отморозил себе ноги.

По прибытии в Петровск меня поместили в госпиталь, где с трудом с меня стащили обувь. Когда меня выписали, я получил разрешение ехать домой в Кисловодск.

На станции Минеральные Воды была у меня пересадка, но там оказалось, что поезда на Кисловодск не идут, так как Пятигорск занят отрядом «зеленых».

Через день «зеленых» отогнали, и сообщение наладилось. На Пятигорском вокзале встретил я другого двоюродного брата, Азамата, который был изрядно напуган событиями. За беседой с сидевшей в вагоне публикой мы и не заметили, как выбрались из Кисловодска. Там меня радостно встретили родители; особенно была рада мать.

От родителей узнал, что брат Мирза и кузен Барасбий поступили на службу в гарнизонные части города, которыми командовал генерал Петренко. Оказывается, в некоторых местах курорта было неспокойно и потому сформировали отряд, который вел наблюдение и охранял окрестности города. Кстати, генерал Петренко с моим отцом учился в Ставропольской гимназии в одном классе. В политическом отношении они были единомышленниками.

Так закончилось мое первое, но далеко не последнее, участие в борьбе с коммунизмом, убежденным противником которого я остаюсь и по сей день.