Сопротивляясь зверю

Глава 30

Первое, что я почувствовала, когда Марк ворвался в женский туалет — это его аромат. За спиной тихо хлопнула дверь, и я утонула в морозной свежести, которая словно яд, медленно вырывала мою жизнь из цепких пальцев рук отчаяния. Я настолько устала играть роль, что сейчас просто желала провалиться в темноту. Словно маленькая девочка убежать от проблем, лелея надежду, что все разрешиться само собой, без моего участия.

— Марта, — услышала я, оседая в его крепких объятиях. Легкие сдавило обжигающей болью, вырывая наружу лишь лающий, обдирающий горло кашель.

— Вот, нашла, — одна из девушек протянула ему на ладони спасительное для меня лекарство, которое наверное выпало из сумки во время моих поисков.

— Давай, девочка моя, — Рычал Марк, сжимая меня в объятиях. Я протянула руку, чтобы нажать на баллон, но он выпал из моих дрожащих рук.

— Твою ж…, - послышался его утробный рык. — Давай, — Марк подхватил одной рукой ингалятор, и поднес его к моему рту. — Давай, открой рот.

Я ухватилась двумя руками за его руку и жадно вдыхала, охлаждающую влагу из баллончика, которая миллиона частиц разносилась по моему сжатому спазмами горлу, проникая глубоко, в самые легкие. Вдох… вдох, ещё один, и наконец долгожданный выдох. Боль в грудной клетке сменяется жарким томление. Дрожь в руках переходит в мелкое покалывание. И я дышу, не переставая делать глубокие вдохи, хотя мое тело уже не требует такого количества кислорода. Я словно боюсь повторения произошедшего, желая ухватить больше, запастись на потом, надеясь, что это сможет спасти от будущих приступов.

Не верьте никому, кто говорит вам расслабиться при приступе астмы. Это невозможно. Это дикая паника, осознание неизбежного, словно ты цепляешься руками за опору, желая удержаться на высоте, но опора вдруг становится эластичной, и медленно тянет тебя вниз за собой, и чем крепче ты цепляешь, тем неизбежнее и ближе твой конец.

Я всегда испытывала панику во время приступа, и никак не могла заставить себя вести по-другому. Однажды в детстве отец застал меня дома: я сидела на полу, забившись в угол, и хрипела словно курильщик со стажем, а рядом со мной, на столе лежал ингалятор. Мой мозг настолько утонул в дикой панике, что я просто не могла протянуть руку за лекарством. Мои родители тогда были напуганы больше меня, и именно после этого случая баллончик лежал не только в каждом доступном месте в нашем доме, лекарство было у всех моих друзей, их родителей, и даже первому парню, которого я привела домой, моя мама всучила ингалятор в руки вместо приветствия.

Марк крепко притянул меня к себе, вжимая в свое теплое тело и раскачивая, словно я была маленькой девочкой. И я льнула к нему, кутаясь в тепло, исходившее от его тела, ощущая каждой клеткой своего тела защиту, которую он мне дарил.

— Почему ты не сказала? — Шептал он мне, зарывшись в волосы. — Глупая. А если бы я не позвонил…

— Марк Константинович, — обратилась к нему одна из девушек, и до меня дошло, что все это время они наблюдали за нами.

— Позже, — резко оборвал он удивленную брюнетку, и направился со мной на руках к выходу.

— Марк, — я коснулась плеча мужчины, — Марк, отпусти меня. Я могу сама идти. Мне уже легче.

— Молчи. — Чуть резче чем хотелось бы, оборвал он меня. — Пожалуйста Марта, просто молчи. — Уже немного тише добавил он, уверенно передвигаясь со мной на руках по бесконечным коридорам. — Меня ни для кого сегодня нет, отмени все встречи и можешь быть свободна. — Сухо кинул секретарю за спиной, только мы оказались в его приемной, и ногой захлопнул за собой дверь, так как руки до сих пор были заняты мной.

Марк опустил меня на диван и отошел на противоположную сторону кабинета. Он стоял ко мне спиной, устремив свой взгляд в окно, и казалось, совершенно не двигался. Но я знала, что сейчас в нем бушуют эмоции, а Марк лишь пытается взять себя в руки, чтобы не сорваться на мне.

За короткое время, что мы живем вместе, мне удалось немного узнать его, и, если Марк молча отстранялся от меня, это не сулило ничего хорошего. Время тянулось но он так и не решился повернуться ко мне. Мое тело уже пришло в порядок после приступа астмы, остался лишь неприятный привкус лекарства во рту. Обведя его кабинет ленивым взглядом, я обнаружила на столике возле дивана графин с водой. Осторожно, не решаясь потревожить его, или просто опасаясь его гнева, я потянулась к стакану и налила себе воды. Спасительная влага медленно проникала мне в горло. Я делала жадные глотки, когда вдруг осознала, что воздух вокруг меня стал накаляться. Я опасалась увидеть то, чего меньше всего ожидала, но все равно осторожно подняла глаза, и встретилась с пылающим злобой взглядом Марка. Стакан так и застыл в моих руках, и стоило Марку сделать ко мне единственный шаг, просто выпал из моих рук, глухо ударившись о мягкий ворс ковра под ногами.

— Ты просто выбиваешь почву из-под моих ног. Что я еще должен о тебе знать, чтобы подготовиться?

— Не рычи на меня, Марк. Это обычная астма.

— Тогда какого хрена, ты сразу не воспользовалась этим чертовым лекарством?

— Найти не могла. — Ответила я, осознавая насколько глупо звучат мои оправдания.

— Найти? Марта ты слышишь себя? Тебе не пять лет, чтобы так беспечно относиться к своей жизни.

— А ты мне не папочка, чтобы указывать, что делать. — Выпалила я, поднимаясь, чтобы уйти и прекратить этот безумный разговор.

— А ну сядь. — Прогремело за моей спиной. — Я не закончил.

— С Кариной закончишь. Я передам, чтобы зашла к тебе. Или у тебя на этот случай припасено, что-то по круче?

Потянувшись к ручке двери, я поняла, что не могу ее открыть, и все потому что, Марк стоит за моей спиной упираясь рукой в эту дверь.

— Ты пугаешь меня, когда подкрадываешься так бесшумно, — проворчала я, поворачиваясь к нему лицом, осознав, что мне просто не удастся выйти отсюда, пока он не отойдет от двери.

— Прости, постараюсь так больше не делать. — Марк сделал шаг назад, давая мне больше личного пространства, но не переставал следить за моими действиями. — Марта, ты ревнуешь меня?

Я не ожидала этого вопроса от него, тем более мы еще в начале наших отношений уяснили грани доступного. Мы ничего не обещали друг другу. Могла ли я требовать от него сейчас чего-то большего? Я не знала. Я вообще уже ничего не знала.

— Я не хочу быть для тебя очередной Марк. Я говорила тебе это раньше.

— Ты сама озвучила статус наших отношений.

— Да, — я не могла не согласиться с ним, — но мне не приятно слышать, что ты спишь со всеми подряд. Я никогда не буду третьей лишней. И воевать за первенство в твоём бесконечном списке я тоже не буду. Эта война заранее проиграна, если ты не на моей стороне.

— Ты ревнуешь меня? — оборвав мою речь вновь спросил он.

— Да, — сорвалась я на крик, — да, ревную к Карине, к некой Ире с бухгалтерии, даже к тем девушкам в туалете ревную.

Я очнулась на полуслове, осознавая, что я сейчас наделала. Да я же сама лично дала ему возможность жалеть меня, дурочку, позволившую себе влюбиться в него.

— Острячка моя, — Марк резко подскочил ко мне, подхватив на руки и впился в мои губы голодным поцелуем. — Как долго я этого ждал.

Марк потянул меня, крепко прижимая к своему горячему телу. Его руки сжимали меня, словно он хотел раствориться во мне, до боли, до хруста в суставах. Влага его губ переместилась на мою шею, и Марк не переставал обжигать мое тело горячим дыханием.

Я почувствовала, как его тело задрожало под моими руками, и попыталась оттолкнуть мужчину от себя, но мне просто не удалось столкнуть эту глыбу.

— Стой, подожди, — шептала я, запуская руки в его густые волосы, то притягивая к себе, то пытаясь оттолкнуть.

Но Марк уже не слышал меня. Мышцы на его руках вздулись, и касания стали намного жестче, напористей, оставляя следы будущих синяков на моем теле.

— Остановись, — закричала я, чувствуя, что Марк прекращает контролировать свое тело.

Даже в первую нашу близость, не было такой быстрой трансформации его тела.

Я почувствовала, как его клыки удлинились, когда он царапнул мою кожу, выпуская тоненькую струйку крови. В ту же секунду он отскочил в сторону, опрокидывая меня на диван за спиной. Тяжелое дыхание вырывалось из моих раздраженных легких, когда я смогла поднять взгляд на него, и столкнулась с горящим огнем в его глазах.

Тяжелые рваные вдохи вырывались из его горла. Марк стоял, уперев свои руки в поверхность стола. Боль, сквозившая в его взгляде, напрочь лишила меня рассудка, и не осознавая своих действий, я поднялась навстречу ему.

— Стой, где стоишь.

— Нет, — я медленно, делая шаг за шагом, приближалась к нему, — каким бы ты придурком не был Бакурин, я не оставлю тебя в таком состоянии.

— Марта, я сейчас возьму тебя измененным, если ты еще хоть шаг сделаешь ко мне.

Край столешницы хрустнул под его рукой, когда я опустила ногу ковер, делая неуверенный шаг навстречу к нему.

— Дороги назад не будет, — пытался отговорить меня Марк, но я лишь кивнула и подошла вплотную к его дрожащему телу. Осторожно подняла свою руку и коснулась такого дорогого лица, желая проникнуть в его взгляд.

— Прошу тебя.

А дальше все. Не надо было никаких слов, никаких жестов. Один мой взгляд говорил о том, что я соглашаюсь, даю разрешение на его дальнейшие действия. И нет ни капли страха, хотя передо мной сейчас зверь, который одним ловким движением может лишить меня жизни лишь крепче обычно сдавив в объятиях.

Марк всегда слегка менялся в моменты нашей близости, но это происходило уже на пике возбуждения. А сейчас я отдавала себя на волю уже разъяренного хищника, даже не думая о том, что станет с ним, когда возбуждение невозможно будет контролировать.

Я взяла его за руку и повела к единственному дивану в кабинете. Марк тяжело дыша откинулся на спинку, все еще надеясь вернуться в прежнее состояние, но я не дала ему даже шанса сделать это. Я отошла к двери, повернула ключ в замке, и направилась прямиком к мужчине, который полностью завладел моими мыслями.

Остановившись у его ног, я начала медленно расстегивать пуговицы на блузке, и когда смогла избавиться от одежды, в одном нижнем белье, я ловко уселась на него прижимая его руки к дивану, словно это могло остановить его. Марк понял мой жест, и старался не торопиться, едва касаясь моей кожи горячими губами, и там, где проходились его губы, вспыхивало пламя, направляясь разгорающимся клубком прямиком то вниз живота. Безумная ласка не могла продолжаться долго, и Марк вывернувшись из моего мнимого захвата, приподнял мои ягодицы, утыкаясь лицом, прямо в сосредоточившееся желание между моих ног.

Рычание вырвалось из его рта, но я даже не успела испугаться, как почувствовала его губы и края мои трусов. Ловко подцепив их зубами, Марк рванул ткань вниз и прижал меня крепко к своему лицу. Это было самое возбуждающее, самое интимное и порочное, что я испытывала в своей жизни. Он не просто касался меня там губами, вылизывая каждую каплю моего возбуждения, он втягивал в себя мой запах, пропуская его по каждой клетке дрожащего тела.

— Маррррта, — содрогаясь всем телом прорычал он, и я поняла, что Марк уже на грани, как и я.