Восставшая из пепла

5

Цула встретил Хемишу у входа в халентуву. В доспехах необъятная грудь телохранителя лабарны казалась еще шире.

– Властитель ожидает тебя. Следуй за мной, – пробасил он.

Хемиша поправил накидку из шкуры леопарда и зашагал темными коридорами вслед за великаном. Мешеди распахнули высокие позолоченные двери, и Хемиша предстал перед лабарной.

Суппилулиума сидел возле очага на низенькой скамеечке с резными ножками. На правителе была простая белая хубика и воинская куртка без рукавов из грубо выделанной кожи. Волосы стянуты тугим узлом на затылке. Казалось, это сидит не грозный правитель, а простой воин. Хемиша подошел к Суппилулиуму и приклонил пред ним колено.

– Встань, – попросил лабарна и обратился к Цуле: – Покинь нас. Мне нужно поговорить с этим доблестным воином наедине.

– Как прикажешь, мой повелитель. – С этими словами телохранитель удалился, притворив за собой двери.

Лабарна предложил Хемише скамеечку на против. После недолгого молчания он произнес:

– Ты сказал вчера, что твои горцы верят мне, и готовы пойти за мной на смерть.

– Да, мой повелитель. Слово горца чистое – как вода в роднике.

– Я поведу вас на битву. Но может случиться так, что не рассчитаю силы – погублю и себя, и вас. Как тогда?

– Мы с тобой до конца. Мой народ не привык отступать от клятвы.

– В такое тревожное время, когда Хатти чудом удерживает свои земли от распада, племена Хауси могли спокойно перейти под покровительство Ацци или Иссувы.

– Прости, повелитель, но мы вольные люди, и ни в чьем покровительстве не нуждаемся. Хетты нам ближе, чем разбойники Хайасы или бездельники Ацци. К тому же, у нас язык схож с хеттским; и поклоняемся мы одним Богам. Мой народ доказал свою преданность Хатти еще во времена богоподобного Лабарны. И в этот раз мы отстояли Верхнюю страну. Нам, даже, удалось отбить Самуху у врагов. Не ты ли назначил меня телепурием всей Верхней страны? Неужели я предам того, кто мне доверяет. Предательство – тяжелое преступление, которое трудно бывает искупить даже после смерти.

– Я верю тебе, честный воин. Всем племенам Хауси верю. Твой отец и дед были такими же честными и благородными. Знаю, что и сыновья твои не опозорят род. Младший брат Танри обучается в храме Бога Грозы на жреца и служит мне честно. После ухода Киры, я хочу назначить его на место старшего кантикини. Но вот что. – Суппилулиума пристально посмотрел в глаза Хемиши. – Я хочу, чтобы ты прямо здесь поклялся мне в верности. Мне так нужно. Свидетели только я и Боги.

– Я готов, мой властелин, – искренне ответил Хемиша, приложив руку к сердцу.

– Тогда, возьми, – Суппилулиума протянул комок воска. – Этот воск собран из лампадок, горящих над истананами Бога Грозы, Небесного Бога Солнца, Бога Телепину, Богини Сауски и Бога Луны Кушуха. Соверши на нем клятву.

Хемиша послушно взял коричневый комочек, разогрел его в руках, слепил человечка и бросил фигурку в огонь лампады со словами:

– Клянусь всеми могущественными Богами Хатти и моим покровителем Еникеем, что буду душой и телом предан лабарне Суппилулиуме. Всю кровь отдам за него. Если я нарушу клятву, то пусть сгорю в гневе Богов, как этот восковой человечек.

– Теперь, когда ты поклялся мне в верности, я открою одну тайну. – Суппилулиума понизил голос. – Ты заметил, какие сильные мешеди стоят возле моих дверей? Подле меня все время находится Цула. Я сам не расстаюсь с оружием. Не считай меня сумасшедшим, но страх поселился в моей душе. Однажды ночью меня посетила божественная Кулитта, служанка Богини Сауски. Она прошептала странные слова: – «Не усни! Осел, впряженный в твою повозку, захочет лягнуть тебя и влезть на твое место». Утром я просил Богов разъяснить мне смысл сновидения. Тогда меня позвала к себе таваннанна. Фыракдыне сообщила, что узнала о готовящемся заговоре.

– Такое невозможно! – возмутился Хемиша. – Кто посмеет?

Суппилулиума приложил палец к губам.

– Говори тише. Нити заговора тянутся далеко за пределы Хатти. Враги мои могущественные. Им по силам свергнуть меня, но я не знаю пока, как они хотят осуществить заговор. Но ты не думай, что я трус, – уже тверже произнес лабарна. Он тяжело вздохнул и с грустью добавил: – За свою жизнь я не боюсь. Мне страшно представить, что вернуться кровавые времена Хантили, Циданты, Аммуны65, времена заговоров, когда трон залили кровью. Что тогда будет со страной? С моим народом? Я сам согрешил, когда пошел против брата Арнуванды, нарушив божественный закон Телепину. Теперь расплачиваюсь.

– Пока я жив, и сыновья мои держат в руках оружие, никого не посмеет даже косо взглянуть в твою сторону, – заверил его Хемиша.

– Тогда оставайся при дворе со своими чумазыми горцами, пока Боги не покажут мне предателя. Пусть всадники Хауси вместе с мешедями охраняют халентуву, как когда-то при великом Лабарне.

– Будь покоен, властитель. На свете можно подкупить кого угодно, даже самого Ярри, но соблазнить серебром горца – невозможно. Он лучше десять раз погибнет мучительной смертью, лишь бы не разгневать Еникей. А Еникей строго карает за предательство.

– Я так же сильно переживал, когда не знал, кому доверить Верхнюю страну. Отдал тебе – и не ошибся. Веди сюда своих бородачей. И пусть они хорошенько натрутся розовым маслом, иначе все придворные попадают в обморок от их запахов, – пошутил в конце Суппилулиума. Настроение у него, явно, улучшилось.

Властитель отпустил Хемишу, отдав распоряжение Цуле: расквартировать всадников Хауси в халентуве.

В коридоре Хемишу остановила девушка из свиты таваннанны. Она передала просьбу зайти к солнцеликой. Пройдя узкими темными переходами, Хемиша вышел в цветущий садик с фонтанчиком.

Фыракдыне восседала на резной скамеечке. В складках ее тонкой одежды играли лучики солнца. Она походила на богиню, отдыхающую в небесном саду. Темные глаза весело блестели. На пунцовых губах играла легкая улыбка. Головной обруч из белого электрона еще сильнее оттенял черные шелковистые локоны. Таваннанну окружали стройные девушки в легких хасгалах. Они весело щебетали и звонко смеялись. Две чудесницы перебирали струны хуцинара и иннцинара. Нежные девичьи голоса пели о прекрасном черноглазом юноше, который ушел в далекий поход и забрал с собой покой и сон возлюбленной.

Хемиша слегка смутился, застав столь неземную картину. Ему очень не хотелось вторгаться грубой поступью в этот цветущий мир. Но вдруг из-за дерева раздался грозный рык, и перед горцем возникла черная пантера. Зверь привстал на задние лапы, пытаясь передними дотянуться до возмутителя покоя. Острые когти хищно сжимались и разжимались. Уродливая кошачья голова оскалилась белыми клыками. Зверь прижал уши и злобно сверкал узкими зелеными глазами. Но прочный медный ошейник с цепью сдерживал хищника.

Хемиша не дрогнул при виде пантеры, но, на всякий случай, схватился за рукоять меча. Музыка и голоса разом смолкли. Татухепа приказала мешедю увести зверя, а девушек попросила удалиться. Когда правительница осталась одна, Хемиша подошел к ней и приклонил колено.

–Хемиша, ты поцелуешь мне руку? – как бы приказала Фыракдыне.

Хемиша не мгновение прижался губами к тонким розовым пальцам, унизанным золотыми кольцами. Над самым ухом он услышал страстный шепот:

– Признайся, горец, я тебе нравлюсь.

Хемиша в растерянности отпрянул назад и весь покраснел. Фыракдыне звонко рассмеялась.

– Чего ты шарахаешься от меня, словно от ядовитой змеи?

– Прости, божественная, – запинаясь, произнес Хемиша. – Ты мне нравишься, как и всей великой Хатти. Я люблю тебя, как и весь народ тебя любит, – с трудом подбирая нужные слова, ответил горец.

– Я тебя напугала? – снова засмеялась Фыракдыне. – Говорят, на поле боя ты не ведаешь страха. Чего же сейчас робеешь? Встань! Мне неудобно видеть тебя коленопреклоненным. Ты ставил на колени полчища врагов, а я, недостойная, заставляю тебя стоять передо мной.

– Благодарю, звездоподобная, – ответил Хемиша, поднимаясь, – но я не унижаюсь, а лишь воздаю должное моей правительнице.

– Мне воздают должное те бездельники, которым я раздаю чины и награды. А ты никому не должен. Пост телепурия Верхней страны получен тобой за смелость и преданность. А чин Старшего над телохранителями лабарны ты, по праву, заслужил честными делами. Впредь прошу не приклонять передо мной колени.

– Благодарю, солнцеликая.

Фыракдыне заставила собеседника еще раз густо покраснеть, внимательно осмотрев его с ног до головы.

– А мне говорили, – игриво произнесла она, – что все горцы кривоногие и бесформенные, словно мешки с зерном. Однако я вижу, что ты строен и совсем не кривоногий.

– Звездоподобная, ты меня позвала – я пришел, – начал терять терпение Хемиша, хотя голос его звучал ровно. – Я воин, и привык выполнять приказы. У меня много дел, но мало времени…

– Не обижайся, – улыбнулась таваннанна. – Теперь о деле. – Фыракдыне мгновенно изменилась в лице. Ее взгляд стал холодным, лицо каменным. Она легким жестом приказала Хемише сесть напротив и, понизив голос, произнесла: – Если даже, кто-нибудь нас подслушивал, то подумал, будто я хочу покорить твое каменное сердце. Звала же тебя совсем по другому поводу. Мне известно о твоем разговоре с лабарной. Не перебивай! Я знаю все, что творится в халентуве и за ее пределами. На Суппилулиуму, действительно, готовится покушение. Причем готовится умело и скрытно. Суди сам: что твориться у нас под носом, я узнаю через посланников из Та-Кемет. Будь внимательным. Возможно, покушение произойдет во время похода. Ни в коем случае не оставляй повелителя одного – ни на миг.

– Я обещаю быть внимательным, но все время находиться возле лабарны не смогу. Мне надо будет выезжать в дозоры, водить в бой горцев. Цула прекрасно справится со своими обязанностями телохранителя.

– Одного Цулы недостаточно, – твердо заявила таваннанна. – Его убьют первым. Это послужит тебе знаком. Если сам не сможешь находиться подле правителя, пусть сыновья твои охраняют жизнь Суппилулиумы.

– Но кто же посмеет покушаться на лабарну?

– Предателем может быть Фазарука или Иссихасса – самые влиятельные сановники. К тому же, в их жилах течет кровь богоподобного Лабарны.

– Фазарука не может этого сделать. Я знаю его с детства, – горячо выпалил Хемиша.

–А я Иссихассу знаю давно, – возразила ему Татухепа. – Он в родстве со мной. Одна из жен лабарны – дочь Иссихассы.

–Может быть еще кто-нибудь? – в растерянности предположил Хемиша.

– Пока не знаю. Но возможно всякое, – согласилась Татухепа. – С этого момента забудь о друзьях. У тебя есть только правитель, за которого ты поклялся отдать жизнь. Что бы ни произошло, встань на сторону лабарны. Твои горцы – большая сила.

– Я сделаю все, как прикажешь.

– Если кого-нибудь заподозришь, или что-либо узнаешь, шли ко мне гонцов. Я должна знать все! Что бы ни случилось там, за Бычьими горами, мне здесь предстоит держать страну в повиновении, пока отсутствует Суппилулиума. Теперь иди.

– Прощай, великая.

– Хранят тебя Боги.