В тени отца

Добавим еще Васину зазнобу-валькирию, нормальную кормежку за разумную плату, просто хорошие отношения с наемницами, и получится, что съезжать отсюда нам не с руки. По головке меня маг за такое не погладит.

– Только ради прежней дружбы с Аглаей и только на первый раз я стерплю твое поведение, но еще одна такая выходка, и мое гостеприимство исчерпает себя!

Уже совсем было облегченно выдохнув – следующего конфликта я допускать не собирался, – услышал собственное наказание:

– Мне кажется, ты не слишком ценишь то, что имеешь, и злоупотребляешь статусом гостя! Отряд не гостиница, где каждый живет сам по себе и делает, что хочет! Отныне, ты подчиняешься общему распорядку базы! Подъем, тренировки, дежурства, с сегодняшнего дня это касается тебя так же, как и остальных!

– А Санни?.. – с беспокойством спросил я, потому что наемник, любивший в свободное время подольше поспать, явно не обрадуется нововведениям.

– Расслабься, – с насмешкой произнесла Христ, – Режим дня Пустынного Ужаса – это его личное дело. Он, в отличие от тебя, от повседневных дел базы не увиливает. А чтоб ты проникся, что мы здесь не просто цветочки нюхаем – получишь тоже неделю нарядов вместе с Незабудкой. Попробуешь нашей обычной жизни и, я надеюсь, с большим уважением будешь относиться к бойцам и язык придерживать. Тебе все ясно?

– Ясно, – хмуро отозвался я.

– Тогда марш на уборку комнаты оба! Через три часа проверю результат! Свободны!

Коварство и расчетливость Христ, ее же знание психологии я оценил не сразу. Вынужденный помогать Незабудке – никто же не ожидал всерьез, что я сходу смогу сам во всем разобраться – поневоле, но впечатлился тем возом работы, который волокли на себе валькирии даже в свободное от заказов время. Во-вторых, заценил саму наемницу на ее поле. И вынужден был признать, что популярность и растиражированная надежность «Валькирий», их репутация и постоянное нахождение в первой десятке по рейтингу Слободки – во многом результат действий этой девушки.

Ее холодный ум, казалось, вмещал в себя все: и прогноз погоды по всем регионам довольно немаленькой Аравии, и кто из повстанцев какие области занимает, с кем дружит, а с кем бьется насмерть. Названия и географические координаты всех значимых населенных пунктов, расположение русских баз, где в случае тяжелого положения можно было бы получить помощь, расположение лояльно настроенных арабских частей, расписание значимых религиозных праздников. Ведя переговоры на четырех языках, она могла отказаться от денежного предложения и взять с виду невыгодный заказ. И ни разу на моей памяти не ошиблась. То, что виделось мне плевым делом, в итоге обернулось для другого отряда тяжелыми потерями, а ерунда, на которую я не стал бы распыляться – удачным рекламных ходом, добавившим отряду новых заказчиков. К слову, не все из перечисленного я понял за ту неделю, но именно тогда возникло уважение.

И тогда же зародилось… сочувствие.

Наемничья жизнь девушке не нравилась, и пусть она старалась этого не показывать, но иногда недовольство проскальзывало в слове или жесте. Но, как и меня, ее что-то здесь держало. Причин Незабудки прятаться на краю света я не знал, а что касается себя: помимо очевидных трудностей с документами и отъездом на родину, Слободка оказалась не худшим местом, чтобы переждать полтора года. Какая-никакая клиентская база уже сформировалась, меня здесь стали ценить не как салажонка-наемника – то есть никак, а как специалиста по рунам, способного обойтись местными материалами. Комнатушка в общежитии стала обрастать личными вещами, а сам я – связями и привязанностями. К тому же с гибелью отца я остался совсем один, а здесь был Санни.

Несовершеннолетний Петр Романов против всего света – это звучало пафосной насмешкой. А вот «Санни – Пустынный Ужас и Кабан – Стальные Яйца начинают и побеждают» – в таком виде высказывание имело право на жизнь. Я пока еще не набрался храбрости рассказать Санни свою историю, но уже начал прикидывать, как бы привлечь мага к своим планам мести.

Вопрос: что в первую очередь должен сделать настоящий русский человек мужского пола, попав на чужбину? Поправочка: после того, как разберется с основными задачами выживания и немного освоится на новом месте. И уточнение: этот человек обитает в женском общежитии, расположенном в стране, живущей по законам ислама. Озвученные в несколько голосов вопросы, судя по решительному виду валькирий, требовали немедленного ответа.

Версий в голове, зажатой вместе с остальным телом в темном закутке базы, родилось немыслимое количество, но с самыми смелыми пришлось сразу же расстаться – даже у Зайки – двухметровой гренадерши, с невинным видом опершейся на стену слева от меня, в Слободке имелись поклонники – сказывался перекос полов в профессии. На фоне брутальных солдат удачи я вряд ли имел шансы.

Итак, еще варианты?

– Самогонный аппарат! – не выдержала моей тупизны Сойка, занявшая зеркальную Зайке позицию справа от моего стиснутого их статями тельца.

– Что, прости?.. – прозвучавшее было максимально далеко от всех успевших мелькнуть догадок.

– Самогонный аппарат! – как для маленького повторила одна из массовки, полукругом стоящей передо мной, кажется, Дага.

– Эй, а ничего, что я не знаю его устройства? – возмутился я.

– Но ты же мужчина! – спокойно, словно данное высказывание все объясняло, парировала Сойка.

– Тогда свари мне завтра борщ! – вырвалось прежде, чем успел подумать.

– С дуба рухнул?! – отпрянула наемница, славящаяся способностью превратить любые продукты в несъедобное месиво.

– Но ты же женщина! – передразнил ее я.

Тихий щелчок передергивания затвора пистолета заставил обратить внимание на пот, резко потекший по спине. Жарко, наверно опять кондиционер забился песком. Еще более тихий звук возвращаемого на место предохранителя принес облегчение, но Зайка, с задумчивым лицом залюбовавшаяся собственным маникюром, не дала насладиться наступившим ощущением: вероятно для наилучшего ракурса она сжала кисти обеих рук в кулаки, которые по размерам немногим уступали моей голове.

– Колокольчик, ты не понял. – Амазонка оторвалась от завораживающего зрелища облупленного лака и все с тем же отрешенным видом провела левым указательным когтистым пальцем по ряду колец на правой руке туда и обратно. И еще раз – туда и обратно. Ме-е-едленно. Дрожь в груди списал на негодование грубыми поделками и подделками – даже простое водное кольцо стоило около полугодового заработка рядового наемника. Носить по пять за раз, как Санни, мог себе позволить только… да только он и мог себе позволить – помимо нехилой цены артефакта требовалось еще и Васиной мощью обладать, чтобы запросто по-новой заряжать после срабатывания.

– Понял-понял-понял! – поспешил заверить ее я, а то и остальные как-то тоже заинтересовались собственными украшениями. Полное убожество, между прочим! – Барышни! Но неужели за десять лет существования отряда никто не мог его сделать?

– У старших есть, – пояснила Сойка с недовольной миной, двое-трое из полукруга с поджатыми губами подтвердили ее слова, – Но нам от этого не холодно, ни жарко. А сколько стоит выпивка в местных забегаловках…

Продолжать не стоило. Все местное бухло было либо привозным, либо творением слободкинских умельцев. И, по слухам, свободно продавалось только здесь, за пределами Сити чего-то крепче кумыса – пойла на любителя – достать не представлялось возможным. Живя в ограниченном мирке выдавленного в пустыню наемничьего городишки, я периодически забывал, что Коран алкоголь не жалует.

Если отбросить полушутливые-полусерьезные угрозы наемниц, мысль здравая. Времена, когда нас с Санни угощали все, кому не лень, канули в Лету, а я уже успел убедиться, что выпивка в Слободке являлась валютой не менее ценимой, чем рубли или риялы. Мне-то при местном жарком климате разве что пива холодного иногда хотелось, но старожилы из наемников как-то умудрялись потреблять и более крепкие напитки. И нужные мне сплавы частенько проще было выменять на бутылку, чем купить. Специфика места.

– Устройство хоть кто-нибудь знает?

– Колокольчик, если б знали, нафига ты нам тогда?

– Хорошо! – резко согласился я, отрываясь спиной от стены, – Но условие: сделаю – никаких Колокольчиков! Я Кабан! Запомнили?!

– Заметано, Колокольчик, – за всех ответила Сойка, задавив Зайку взглядом. – Сделаешь – забудем. Только ты учти – до Нового года осталось всего ничего!

– Учту! – вырвался я из окружения.

Хорохориться я мог сколько угодно, но трудно, если не знаешь, а еще и забыл. Врачиха «Валькирий» с многоговорящим позывным Грелка, которую я небезосновательно подозревал во владении интересующим меня аппаратом, послала к… послала, в общем. Есть мнение, что, несмотря на доплату от Санни, наши с трудом выздоравливающие дятлы-ястребы ее задолбали – нет ничего хуже беспомощного мужчины, очень медленно идущего на поправку. Но на даму кавалер наговаривать не будет, так что спишем ругань Грелки на смену времен года и забудем.

С знакомыми по Слободке тоже ничего не вышло: неудачники знали только общий принцип перегонки – это, конечно, было больше, чем знал я, но ненамного, а те, кто имел конкретное представление, не спешили делиться секретом, опасаясь потерять клиентуру. Положение спас вовремя вернувшийся Санни – этот аристократ, казалось, знал все. Со смехом он просветил меня в таком необходимом для каждого русского мужчины вопросе, и уже через сутки после его приезда агрегат обрел черты в металле. Радости молодняка валькирий не было предела.

Так что Новый год, несмотря на отсутствие брата – у повстанцев случилось зимнее обострение, и маг был нарасхват – мы встречали весело. Дегустация фруктовых настоек – не чистый же спирт нам пить! – прошла на ура. Утро (день) первого января вышло не менее занимательным: продрал глаза в собственной кровати голым, в компании столь же неодетой Незабудки. Было? Не было? В голове зияла абсолютная пустота. Судя по полному недоумения молчанию бухгалтерши, ее одолевали те же сомнения.

Глядя с постели на недовольно сопящую в поисках деталей собственного костюма наемницу, сетовал на провалы в памяти – фигурка у нее была что надо! Вот что бы мне стоило помнить хоть что-то! И немного жаль было нашего вооруженного нейтралитета: после памятного осеннего совместного недельного дежурства по базе мы не стали друзьями, но научились как-то мирно сосуществовать, а теперь пиши все по-новой! В то, что цветочек спустит все на тормозах, мне не верилось.

Первого января Слободка на три четверти вымерла. Не сильно интересовался, кто пытался взять поселок раньше, но, считаю, они явно выбрали не тот день. И если бы четвертый штурм состоялся сейчас, то встать в оборону было бы некому. Ожил Сити только ближе к вечеру, когда «больное» население пошло по гостям – опохмеляться, ну, то есть конечно лечиться. Прослонявшись по знакомым техникам остаток дня, угощая своими запасами и причащаясь чужими, вернулся и заперся в комнатушке – слишком непохоже было то, что творилось вокруг на привычные семейные посиделки. Ни снега, ни елки, ни подарков…