Наташа, не реви! Мы всё починим

Глава 47 - Всё починили

Наташа

С двумя пакетами в руках, иду по знакомой улице, к Сашиному дому. Не дождалась я утра субботы…

Погода просто волшебная. Зима решила отступить пораньше и с крыш радостно капает, хрустальные сосульки сверкают на солнце.

Расслабив на горле шарф, вдыхаю полной грудью кислород. Я по нему голодала в больнице.

Ставлю пакеты у ворот дома Иштаровых и, с любопытством, подхожу к дому Вячеслава, в котором жила. Там делают ремонт крыши и внутри работают какие-то шумные инструменты.

Стою в открытых дверях во двор. Сбоку - груда обгоревших досок. Прямо на клумбе... И несколько декоративных кустов сломаны под корень. Жалко...

Увидев меня, один из чернявых работников выключает болгарку.

- Добрый вечер, а где Вячеслав Иваныч? - вежливо спрашиваю я.

- А Вы кто?

Ну...

- Жена, - пожимаю плечами.

Всё ещё.

- Ааа... десять минут подождите, за строительной смесью уехал.

Несколько моих кухонных красивых полотенчиков так и висят, "сохнут" на верёвке. Их треплет ветер. Летит строительная пыль. Собираю их, аккуратно складывая.

Вижу приближающуюся машину Вячеслава. Выхожу к нему навстречу.

- Привет...

- Здравствуй, Наталья, - поправляет очки знакомым жестом.

- Что-то решил с разделом имущества?

- Я отдаю квартиру. Но забираю всю технику и мебель, машину и деньги на счету.

- Хорошо, - пожимаю плечами. - Здесь будете жить?

- Какое-то время. После ремонта...

- Соседями будем, - поджимаю губы.

- А ты серьезно это - про беременность?

Киваю.

- Вот... Не одному тебе счастье привалило. Мне тоже немножко досталось.

На слове "счастье" чуть заметно закатывает глаза.

- Ты замуж-то собираешься?

- Боишься, что отцом запишут?

- Таков закон, к сожалению. Надеюсь, сюрпризов с алиментам ждать не надо? Это, потом, можно всё опротестовать в суде. И потребовать возмещение. Мой адвокат сказал. Он принесет тебе бумаги на днях.

- Пусть приносит твой адвокат бумаги, - мечтательно улыбаясь смотрю на голубое ясное небо.

- Слава, ну возьми сумки! Неужели нельзя встретить...

Вздрогнув, поворачиваемся на громогласный голос идущей в нашу сторону Марьям Тиграновны.

- Что ты там болтаешь стоишь, словно дел нет? - недовольно.

Забирает сумку из ее рук

- Я вас попрошу в мои личные разговоры не вмешиваться, - цедит он тихо.

- Какие такие - личные разговоры?! Анаит звонит, дозвониться не может. Девочка нервничает, молоко пропадет! Ужин тебе, вот, приготовила, я - принесла!

- Зачем?? Я перекусил в кафе.

- "Зачем"? - передразнивает его. - Ты нам руки целовать должен! "Зачем!" Деньги ещё тратить на кафе... Ты не барин. Домашнее ешь.

- Прекратите считать мои деньги. Особенно при посторонних.

Начинают тихо ругаться.

Руки Славик целовать когда-то умел. Пригодится теперь навык...

Отвожу взгляд, ухожу.

Забираю пакеты, замечаю, что дверь во двор не заперта. Толкаю её...

- ..."Надо, Федя, надо!" - слышу голос Иштарова.

Они что-то мастерят с молотками. Будку, кажется...

- Свои теперь - я, Наталья, Ромка, Лиза, Спарта, вот, своя будет... А те "свои" много для тебя сделали, кроме того, что мзду брали за то, что ты под статью подставляешься? Они, вон, Ромке табло разбили, тачку мою... Короче, показания следователю надо таки дать. Мы их все равно уже взяли, сейчас только со сроком вопрос. А если "свои" те, то скоро ты знаешь как здороваться будешь, Федор?

- Как?

- "Вечер в хату"? - улыбаясь, перебиваю их, вспоминая из какого-то старого сериала фразу.

- О! Даже Наталья Антоновна в курсе, а ты тупишь.

- Наташа! - подскакивают мальчишки.

Семён несёт мне щенка.

Он такой милый и нелепый... И радостно машет остатком хвоста.

- А у нас Контуз!

Вытирая ветошью руки, подходит ближе. Отдаю ему сумки. Поднимаю щенка, разглядываю.

- Бедненький...

- Ага - бедненький! - наперебой рассказывают мальчишки. - У Невротика отжал кроличью лапу, обмусолил. Невротик потом понюхал и тошнится до сих пор!

Сева, нахохлившись, сидит на заборе, недовольно следя взглядом за щенком.

- Ну, вы как здесь? - прижав к себе щенка, разглядываю их лица.

За забором коротко сигналит машина.

- Так, Ромка, приехал. Пакеты берите и вперёд.

- Куда это? - смотрю им растерянно вслед.

- У Спарты сегодня бассейн снят на групповую тренировку, Ромка предложил забрать туда пацанов. Пусть едут, знакомятся...

Догоняю, даю инструкции на счёт того, чтобы мокрые не выходили, чтобы не поскользнулись...

- Ром! Они же плавать не умеют! - вдруг доходит до меня.

Ванна у меня дома - их максимум.

- Наталья Антоновна, разберемся! - улыбается Ромочка. - Не первый же раз пацанов ведём. Там тренер по плаванию, Бессо, мы..

- Ну ладно... - переживая, смотрю им вслед. - Ты присматривай за ними. Бассейн всё-таки.

Мы остаёмся вдвоем.

- Ну? - пытливо дёргает бровями.

- А я... сбежала из больницы, - виновато поджимаю губы.

- Наташ, - обнимает сзади, - Ты скажи что сломалось, у меня полгорода хороших врачей на созвоне. Всё починим...

- Ты уже починил, Саш. Теперь бы заново не сломать, - покаянно признаюсь я.

- Наталья Антоновна, Вы б со мной загадками не разговаривали. Я нервничать начинаю...

Нервничать - это не вдохновляет. Неужели ещё не понял? Или именно это и нервирует?

- Можно мне чаю?

- Пойдем...

И я сижу с кружкой чая в руках, напротив хмурого Иштарова, и не знаю, как сказать...

- Ключи от студии вернём Людмиле Адольфовне, м? Сегодня.

- Вернём.

Кладет кисть на стол со стуком, прижимая ей что-то к столу.

- Я хочу тебе кое-что сказать.

- Я тоже. Давай, сначала я. Во-первых, мы у тебя недолго побудем... - уточняю я. - Мне Вячеслав по "разделу имущества" скоро квартиру освободит.

- Так... Тоже у тебя с намёками не очень, да? - скептически. - Скажу прямо. Имел в виду - живи у меня.

- Я поняла, - заставляю себя улыбаться. - Спасибо...

Получается немного вымученно.

- Но я пока не буду соглашаться, потому что ты всех обстоятельств пока не знаешь.

- Наталья Антоновна, не доводите до аффекта! У Вас, мля, талант просто. Чего я там не знаю еще?

- Подожди... - накрываю его руку своей. - У меня мальчишки. Они, конечно, поступят в интернат, но... Все равно будут у меня по выходным, по праздникам... - издалека захожу я. - А ты... А ты детей не хочешь. А я очень хочу, Саш. И я решила, что у меня будут...

- Ой, да чо там, им три-четыре года и упорхнут по стране гонять с самбистами. И на выхи попробуй их потом домой затащи! Дай бог на праздники заедут. Плавали - знаем. Приютим мы твоих Редько.

- Я не совсем про мальчиков... Я... имела в виду и своих тоже. И может быть, нам не стоит жить вместе. Потому что я хочу детей, а ты нет.

- Ты меня любишь?

- Очень, - сжимаю его кисть.

- Тогда я хочу тебе кое-что важное сказать.

- И я...

Замолкаем, глядя друг другу в глаза.

Он оттягивает свитер от горла, делая вдох.

И я вдыхаю поглубже, нервно поправляя волосы.

- Выходи за меня...

- Я беременна...

Одновременно произносим мы и снова замолкаем.

Пытаюсь, понять, что он сказал.

Смотрю на коробочку...

- Так... - зависает он.

Поднимаю взгляд, вспоминая все заготовки, где я ему благодарна, и ничего не прошу и он не обязан...

И просто молчу, чувствуя, как меня обливает кипятком и жутким чувством неуверенности.

Саша, умоляю, только не говори ничего такого - уничтожающего!

Мне хочется закрыть его рот ладонью.

- Так... В смысле...

Зажмуривается на мгновение, открывает глаза.

- В этом смысле, починил?!

- Ага...

- А я не понял, - строго и с наездом сводит брови. - А чего мы меня тогда не хвалим, м?!

Втягиваю громко воздух, понимая, что не дышала, ожидая реакции.

И сейчас судорожно дышу, пьяная от кислорода вдрызг.

- Ну, давай, хвали меня... - тянет мою кисть к себе, открывает коробочку.

- Ты самый... - кусаю губы, улыбаясь.

- Халтура, Наталья Антоновна!.. Я чинил, старался...

Надевает мне на палец кольцо.

- Боже мой, - прижимаю руки к лицу, начиная рыдать от эмоций. - Ты знаешь, как я переживала?! Что ты Мишутку не захочешь... "Пожить для себя..." И всё такое.

- Так это и есть "для себя", Наташ. Жена, дети... Куда длясебее то? Мишутка?

- Угу...

- Мишутка - это пять баллов. Умеете вы хвалить, Наталья Антоновна. Так, ну-ка не реви! Все ж починили...