Старшая сестра его величества. Власть

Я понимающе кивнула. Что-то такое про благословенную женщину я помнила. Вроде бы, если от союза мужчины и женщины, очень быстро получается ребенок, то такая женщина считается самой подходящей для мужчины, то есть его благословением, которое Небо создало именно для него.

— Мне очень жаль, что так случилось, — снова соврала я. Мне совсем не было жаль, что моя жизнь продлилась гораздо дольше, чем понадобилось бы времени, чтобы убить первенца женского пола.

Мы немного помолчали... А потом Эбрахил, несильно хлопнув по столу, решил:

— Хорошо, — кивнул он, — я дам тебе время, чтобы твой брат вырос и принял наследство отца. Я всегда уважал Эдоарда. Но потом ты вернешься в мой дом, как и положено послушной дочери. И я сам найду тебе мужа. Ты моя дочь, и ты слишком сильно засиделась в девках. А рожать без мужа, — он кивнул на мой живот, — вообще, очень плохо. Ты привезешь его или ее с собой. Я позабочусь, чтобы твой муж усыновил дитя.

— У меня был муж, — попыталась я возразить. — И, вообще, я не хочу больше замуж...

Султан недовольно сверкнул глазами, и я вдруг поняла, что сейчас лучше не спорить и не перечить. Пусть Эбрахил немного придет в себя. А потом он сам поймет, что мне лучше оставаться в тени. Главное я выиграю время...

— Хорошо, мой султан, — вздохнула я. — Пусть все будет так, как вы хотите. Но вы должны мне пообещать, что пока я королева другой страны, вы не станете вмешиваться ни в мою жизнь, ни в жизнь моего ребенка, ни в жизнь страны, которой я управляю.

Султан кивнул. Но я потребовала у него клятву Всем Богам... И когда гром возвестил, что заветные слова произнесены и приняты Богами к сведению, глаза Эбрахила округлились:

— Что это?

Я улыбнулась. И сказала честно:

— Это возвращаются Древние Боги, мой султан.

— Значит твоя дочь на самом деле Наследница Аддии, — произнес он задумчиво после короткой паузы. — Великая мать не соврала...

Он не спрашивал, он утверждал. И я не ответила. Теперь мне было понятно, что именно в письме Великой матери зацепило султана настолько, что он решил самолично приехать в Грилорию.