Клан. Разбитые стекла

Глава 20. ПЕРЕХВАТ ИНИЦИАТИВЫ

... Базовая реальность, загородная резиденция полковника Ивашина. Координаты засекречены

За окном, зарешеченным гудящими силовыми линиями, падал снег. Пушистые хлопья то замирали, то ускорялись, то кружились в сетях искривленного пространства-времени по ломаным траекториям, описываемым сложными математическими закономерностями. Элиа попыталась вычислить их и связать с уже известными параметрами мира, наложив решения системы уравнений на координатную сетку. Если понять, где она находится и как устроена ловушка, появится шанс выбраться из западни и начать жизнь заново. Такие задачи у нее всегда получались с блеском. Тем более, сейчас от их решения может зависеть ее жизнь. Элиа не собиралась опускать руки и покорно ждать, пока ее превратят в биомассу. Можно отнять свободу, Силу, память, лишить прошлого и настоящего. Но отнять будущее можно только вместе с жизнью. Ум и знания у нее никто не отнимал, что уже неплохо. Но травма сферы сознания еще слишком свежа. Массивы цифр, символов и стройные облака данных расплывались перед глазами, больше напоминая клочья бессмысленных цепочек случайных событий. Разрозненные детали совершенно непонятного механизма, кусочки мозаики, больше похожие на осколки. Элиа прикрыла глаза и потерла ноющие виски. Плечи и шея ужасно затекли. Она простояла у окна своей клетки около двух местных часов. Лишь сейчас она поняла, насколько тяжело далось простое и привычное действие, пока так и не давшее результата. Сладкого хотелось так сильно, что Элиа душу бы продала за кусочек энергии в виде шоколада. У нее осталось всего четыре квадратика… Нет, лучше их поберечь. Пока она вполне в состоянии потерпеть обесточку, а вот что будет дальше – неизвестно. Альционовый ошейник неприятно гудел и слегка холодил кожу.

Из коридора чуткий слух хильды уловил мужские шаги, шипение рации и неразборчивые голоса. Она могла бы настроиться, перейти на магический слух и попытаться разобрать, но вряд ли услышит для себя что-то новое. Ни о чем серьезном захватчики при ней не говорили. В последнее время она слушала их разговоры лишь с одной целью – попрактиковаться в изучении языка. Но толку от этого было мало. Элиа успела изучить одиннадцать языков этого мира, включая русский – все равно больше нечем было заняться. Но применить эти знания могла лишь для того, чтобы попросить у тюремщиков кружку сладкого чая. Больше ничего просить она не решалась. Ее не били, не пытали, не морили голодом, но и не обращали ровным счетом никакого внимания. Словно она – пустое место или, в лучшем случае, слиток альциона, который необходимо беречь в целости и сохранности. Иномирянина с мощной аурой Тьмы и Огня она больше не видела. И слава Творящим. Какой же он страшный… Но и тот, что принес кристаллы, шоколад и устроил разнос, больше не появлялся. Наверняка, она его невольно подставила и сильно разозлила, что даже видеть ее не хочет. От этой мысли болезненно сжало горло. Элиа инстинктивно потерла ошейник, но он тут был ни при чем. Ей просто хотелось хоть с кем-то поговорить. Хотя бы под предлогом изучения языка. А этого, в маске, она почти не боялась, как остальных. Хотя никогда не видела его без маски и не знала даже имени. Почему – сама не понимала. Просто чувствовала. А своему чутью Элиа доверяла. Иначе давно уже была бы мертва.

Неопределенность угнетала, тревожила, заставляя кристалл ауры беспокойно мигать и пульсировать. Попытки просмотреть линии реальности, даже без надежды на них повлиять, не принесли ничего, кроме мучительной головной боли. Жутковатые, запутанные, сплетенные в узлы и косы, щетинящиеся бесчисленными стриммерами многомерные сети фонили запредельным напряжением. В ключевые точки и веера ближайших вероятностей успела крепко врасти приличная "вилка". Кажется, такие аномалии называются экспансивными. А может, здесь это и не аномалия вовсе, а самое обычное явление? Откуда ей знать такие тонкости. Отец и дядя, скорей всего, разобрались бы, но ей такие задачки еще не по силам. А проблем у нее и без "вилки" хватает. Элиа была уверена: ее положение зыбко, а спокойствие обманчиво. Это лишь затишье перед бурей, как говорят в этом мире. Она знала, что семья ее не бросила, что ее ищут, используя все доступные возможности. Отец, каким бы он не был преступником, все Дерево миров перевернет, чтобы вытащить из беды единственное дитя. И то, что ее до сих пор так и не нашли, пугало все сильнее. Если даже отцу с дядей не под силу ее вызволить, самой ей и подавно не спастись.

Встречаться с родителем сейчас, зная неприглядную правду, Элиа была не готова. А входить с ним в глубокий ментальный контакт и вовсе казалось неприемлемым. Это требовало высшей степени откровенности и доверия, а доверие Элии трещало тонким льдом под безжалостным грузом фактов. Но, несмотря на это, отчаянно хотелось, чтобы отец все-таки нашел ее. Освободил, спас, защитил, взял ее трудности на свои плечи, как прежде. И с каждым днем заточения этого хотелось все сильнее. Элию раздирали противоречия.

За окном так же насмешливо кружились хлопья снега. Белого, как в самых светлых, добрых снах. Между рамами яркими пятнами краснели гроздья рябины. Свежие и сочные, восхитительно живые, словно запечатанные в одном мгновении. Разве что покрытые слоем пыли. Элиа сразу узнала заклинание стазиса. Только так и не поняла, на кой Хаос его наложили на дикие ягоды, пылящиеся между оконных рам. Кому вообще пришло в голову тратить Силу на такую чушь. Хильда задумчиво коснулась рукой холодного стекла. И застыла, увидев, как ладонь прошла сквозь него.

– Эр-де-марр! – полушепотом выругалась Элиа, неверяще касаясь ягод. Среди пыльных, слежавшихся комьев когда-то белой ваты они алели, словно брызги крови, упавшие в снег. Услышь отец, как она выражается – точно отходил бы просмоленной веревкой или заклинанием Огненной плети. Но теперь это было уже неважно. Сам император не рискнет поднять руку на того, кто управляет материей. Пусть даже это материя собственного тела. Ошейник блокирует проявления Силы вовне, но пассивные способности ей полностью доступны. Это стекло лишь кажется плотным, на субатомном уровне же оно состоит в основном из пустоты. Как и ее ладонь, изменившая саму свою природу. Элиа еще не поняла, как именно это произошло, но смогла ухватить главное. Не нужно ломиться сквозь защитные системы, подобно глупому гхоррту или другой неразумной твари, бездумно расплескивая драгоценные крохи энергии. Нужно просто изменить себя.

Элиа прикрыла взволнованно расширившиеся глаза и прислушалась к телу. Преобразование остановилось, не дойдя до запястья. Хильда осторожно сдвинула границу, запуская процесс дальше. Если у нее получится изменить субатомное состояние тела и ускорить движение его частиц, она легко пройдет сквозь любую стену, как излучение, даже не заметив преграды. Состояние «призрак», одна из боевых форм, присущих всем взрослым эль-Арранам. Как вовремя случилась трансформация, сделавшая родовые способности доступными ей в полной мере! Конечно, магическую защиту преодолеть будет намного сложнее, чем стекло, металл или бетон. Но если разобраться в ее устройстве, обойти контуры вполне реально. А если получится создать дубль – энергетического двойника – можно дать о себе знать родным. Задумавшись, Элиа не заметила, что защитные контуры, опутавшие комнату и зарешетившие окна, уже угрожающе гудели, фиксируя преобразование материи в покрываемой зоне.

Блокировка оказалась неожиданной и очень болезненной. Каждую клетку частично измененного тела пронзила ужасная боль, возвращая ее в исходное состояние. Вместо крика из горла вырвался слабый хрип. От боли, скрутившей изнутри, она не могла даже сделать вдох или открыть глаза. Правая рука горела огнем и казалась влажной. Кровь. С невероятным усилием открыв глаза, Элия затряслась от ужаса. Стекло насквозь пронизало живую плоть и раздробило кость, буквально вросло в ее руку, разрывая вены, артерии и капилляры. Элиа испуганно дернулась, но ткани тела уже срослись со стеклом. Из жуткой, противоестественной раны фонтаном хлестала кровь, заливая подоконник и окрашивая серые комья ваты в алый цвет. Элию замутило, ватное тело медленно сползло на пол, повиснув на раненой руке. За спиной хлопнула дверь, но ускользающее сознание это не зафиксировало.

– Еб твою мать, аптечку живо! – как из-под воды донесся знакомый голос иномирянина в маске. – С-с-сука! Она кровью истечет!

Предплечье что-то стянуло. Магическая удавка, аналог жгута.

– Помоги, – слабо прошептала Элиа по-русски, теряя сознание.

– Помогу. Чтоб потом выдрать, как распоследнюю шпану. Стой, мать твою, кому сказал!

Сильные руки вздернули ее в воздух, заставляя принять вертикальное положение. По телу прокатилась мягкая волна Силы, растворяя боль и проясняя уплывающее сознание. Чужие пальцы осторожно коснулись раны. Элиа вздрогнула, синие глаза наполнились слезами.

– Не дрожи, больнее, чем есть, я тебе не сделаю, – грубовато рыкнул Алишер. – Какого хера Полкан не сказал, что ты метаморф…

– Я сама не знала. Дар только проявился, я случайно, – всхлипнула девушка. – Эр-де-марр косная материя!

– Дура иномирная! Не реви, раздражает. Хорошо, хоть башку не сунула и в стену не вросла. Додумалась же – законы физики нарушать.

Иномирянин в маске каким-то образом уже остановил кровотечение и теперь внимательно разглядывал рану, прикидывая, как разделить девушку и косную материю, сохранив Элии руку. Маг был без перчаток. От его пальцев шло пульсирующее свечение и успокаивающее тепло.

– Вот нахрена, спрашивается? Какого демона? – проворчал мужчина. Свечение запульсировало интенсивнее. Девушка вскрикнула от боли. – Проклятие, тут или руку рубить, или реверс.

– Реверс! – побелела Элиа.

– Реверсом у нас только шеф владеет. А он сейчас даже не в этом мире, – отрезал Алишер, лихорадочно просматривая линии реальности в поисках другого решения.

Темпоральной магией он не владел, но и калечить маленького метаморфа не поднялась бы рука. Хотя всыпать иномирной проблеме хотелось основательно. Взгляд боевого мага остановился на ошейнике.

– Так, бестолочь, умертвие неупокоенное… кажется, у тебя есть шанс не остаться инвалидом. Сейчас я сниму блокировку. У тебя есть несколько минут, чтобы использовать свои способности. Но не дай Боги мне об этом пожалеть, поняла? Только попробуй мне дурить, бежать или нападать – последствия тебе не понравятся. А шефу на переговорах ты и однорукая сгодишься.

– У меня не получится, – опустила голову Элиа, мысленно прощаясь с рукой. – Силы почти не осталось. И больно, очень. Не могу сосредоточиться.

– Один раз получилось, и второй получится. Просто соберись, проклятие драконье! У тебя мало опыта, но это твоя природа, – резонно заметил Алишер. Ошейник с легким щелчком разомкнулся и змейкой свернулся в его ладони. – От боли избавить не могу – не знаю вашей… анатомии, мать ее. Но Силой помогу.

– Почему? – девушка растерянно коснулась шеи здоровой рукой, чувствуя, как тело наполняет волна чужой Силы.