Что скрывают мутные воды

Глава 25

Детектив Уэст и детектив Роджерс сидели в полупустом баре; по телевизору шли новости. Телевизор был маленький, с плоским экраном, и выглядел чересчур дешевым среди зеркал, сверкающего хрусталя и красного дерева бара в отеле «Силверли Лодж». Оба — и Уэст, и Роджерс — были не в настроении разговаривать, поэтому смотрели на экран. Телевизор работал негромко, но в баре было немноголюдно, и слышали они всё без проблем.

Диктор выглядела чересчур нарядной — в традициях маленьких местных телеканалов. Она сидела на ярко-зеленом диванчике рядом со стопкой газет и показывала одну в камеру.

— Сегодня появились новости по делу пропавшей девочки, Оливии Каррен.

Диктор говорила с характерным акцентом жителей Лорни: растягивая гласные. Уэст так и не привыкла к нему.

— Родители девочки разместили объявления на целую полосу во всех крупных газетах страны. Они обращаются к общественности с просьбой сообщать любую информацию, касающуюся пропажи их дочери. Джим, что еще вы можете нам рассказать?

Диктор развернулась, и картинка переключилась на мужчину, стоящего у газетного киоска на оживленной городской улице.

— Совершенно верно, Дженни, — сказал он, держа одну руку возле уха и игнорируя раздраженные взгляды пешеходов, которым он перегородил тротуар. — Расследование по делу считается самым масштабным из всех, когда-либо проводившихся на острове Лорни, а с появлением объявлений в национальных газетах оно набирает еще больший ход. Как вы знаете, пока не было произведено ни одного ареста, и полиция не может сказать, что произошло с Оливией и жива ли она.

Мужчина замер, слушая следующий вопрос диктора:

— Ранее начальник департамента полиции Лорни Коллинз заявил, что собирается сократить следственную группу, поскольку новых фактов по делу не появилось. Хотят ли родители Оливии помешать этому своими действиями?

— Видите ли, Дженни, напрямую они этого не заявляют. Просто говорят, что готовы на что угодно, лишь бы найти свою дочь. Но время публикации заявлений в этом смысле вряд ли является простым совпадением.

Картинка опять переключилась на студию с зеленым диванчиком. Диктор повернулась лицом к камере.

— Если у вас есть какая-либо информация об Оливии Каррен и о том, что могло с ней произойти, обращайтесь в департамент полиции острова Лорни по телефону внизу экрана.

Несколько секунд она печально улыбалась в камеру. Потом ее лицо просветлело, и она начала новый репортаж — про победу девичьей футбольной команды.

Уэст оторвала взгляд от экрана. Она уже видела объявления этим утром. Все в департаменте видели. Объявления были самые простые: большой портрет Оливии Каррен и подпись:

ВЫ ВИДЕЛИ ОЛИВИЮ?

Дальше шло короткое сообщение о том, что случилось в ночь ее исчезновения, и номер для связи.

— Знаешь, а они поступают довольно умно, — сказал Роджерс. Лет сорока, крупный и, насколько Уэст могла судить по совместной работе, положительный. Классический хороший парень. — Не представляю, сколько могут стоить такие объявления, и один тот факт, что родители потратили столько денег, делает их новостью. Вон, даже телевидение отреагировало. Информация разлетелась по всей стране. И неудивительно.

Уэст ненадолго задумалась.

— Ну, у них свое пиар-агентство, — заметила она наконец. — Чего ты ожидал?

Роджерс вроде бы ее и не слышал.

— Они даже мелочи учли. Использовали в объявлениях только ее имя. Ты заметила? Вот знаменитости — их всегда называют по именам. Элвис там или Шер… Они пытаются то же самое проделать со своей дочкой. — Он покачал головой. — Не сдаются. Настойчивые, черт побери.

— Настойчивые? — переспросила Уэст. — Они дочь потеряли! Эти люди в отчаянии, и все вокруг знают, что мы ничего не раскопали. Разве ты не пошел бы на что угодно, лишь бы расследование продолжалось?

— Мы как раз раскопали. Проверили все версии, и они ни к чему не привели. Какой отсюда вывод? Скорее всего, она пошла купаться и утонула. И сейчас наступил момент это признать.

— Вот только нет никаких доказательств, что она пошла купаться. На пляже не осталось одежды. Она никому не сказала. Ну и, конечно, тела нет.

Роджерс поглядел на нее. Уэст продолжала:

— Я говорю это тебе, потому что больше никто меня не слушает.

— Просто прикинь вероятность. Девочка утонула — почти наверняка.

Вместо ответа Уэст крепко сжала губы.

— Я же тебе говорил, когда мы только приехали сюда. Главное в работе детектива — раскрывать преступления, которые можешь раскрыть, а остальное отпускать. Это нелегко, но ничего не поделаешь.

Роджерс отпил пива и снова перевел взгляд на экран.

Уэст продолжала смотреть на него, раздираемая противоречиями. Ей нравился Роджерс. Нравился с того самого момента, как они приплыли сюда на одном пароме и стали временными напарниками в деле Каррен. Дело было не в том, что остальные здесь плохо с ней обращались. Совсем наоборот, несмотря на ее молодость. Местные полицейские знали, что она стала детективом совсем недавно, но все равно посылали ее опрашивать свидетелей и записывать показания. Но по мере того как версии иссякали, ей стали давать все более и более рутинные поручения, за которые никому не хотелось браться. Ей и Роджерсу. Двум приезжим с континента.

Уэст сделала глоток вина.

— Может, все это блеф, — сказала она. Голос ее, правда, звучал не слишком убежденно. — Объявить на всю страну, как тоскуешь по дочери, чтобы никому не пришло в голову, что ты же ее и похитил…

Роджерс пожал плечами:

— Это не он.

— А как же статистика? В четырех случаях из пяти, когда пропадает ребенок, похитителем оказывается отец.

— Все равно остается один из пяти шансов, что это не он. И возможно, ее вообще не похищали.

Уэст усмехнулась. Роджерс бросил на нее короткий взгляд и одним глотком допил свое пиво. Потом поставил стакан на стойку и спросил:

— Повторим?

Уэст заколебалась — это был уже третий бокал вина за вечер, а она редко пила больше одного.

— Давай, это же наш последний вечер на Лорни! Мы заслужили.

— Серьезно? Не думаю, что у нас есть повод праздновать.

— Напрасно ты так. Первая заповедь детектива — всех преступников не переловишь. Если забыть об этом, можно сойти с ума.

Уэст улыбнулась. За месяц, что она проработала с Роджерсом, он упомянул не меньше десятка таких «первых заповедей». Собственно, она ничего не имела против. У него был многолетний опыт расследования серьезных преступлений, а она впервые получила настоящее дело.

— Ладно, давай. — Уэст пододвинула к нему свой опустевший бокал.

Роджерс поднял руку, и бармен подошел к ним. Ему было лет двадцать; в своей накрахмаленной белой сорочке он явно больше привык обслуживать богатых туристов, чем усталых детективов, которым осталась в отеле всего одна ночь. Все это время он надеялся, что сможет подслушивать их разговоры касательно дела пропавшей девочки, но они ни разу не заглянули в бар — вплоть до сегодняшнего вечера. Так что сегодня был его последний шанс.

— Вам то же самое, детектив Роджерс?

— Именно.

Бармен вытащил временную пробку из бутылки, которую откупорил для Уэст этим вечером, и вылил остатки ей в бокал. Золотистая жидкость закрутилась воронкой. До положенного ее не хватило, поэтому бармен откупорил новую бутылку и щедро подлил из нее. Потом подошел к пивному крану, чтобы добавить пива Роджерсу, и спросил, стараясь казаться равнодушным:

— Слыхал, вы завтра уезжаете?

Уэст ожидала от Роджерса каких-то официальных слов вроде «мы не можем это обсуждать», но тот коротко ответил:

— Совершенно верно.

— И чем все закончилось? — продолжал бармен.

Роджерс пожал плечами:

— Как и говорили в новостях. Нельзя бесконечно класть все силы на одно дело. Вне зависимости от того, какие влиятельные у нее родители и за какие ниточки они тянут.

Бармен плоской деревянной лопаткой размешал густую пену, чтобы она осела, и долил стакан доверху.

— Значит, вы просто сдадитесь?

— Никто не сдается. Расследование продолжится. Только без нас.

Бармен поставил пиво перед Роджерсом, хмуря брови.

— Я все равно кое-чего не понимаю, — сказал он.

Лицо у Роджерса стало раздраженным, и Уэст усмехнулась про себя: за последние несколько недель она неоднократно видела у него это выражение.

— Не понимаете чего?

— Да всей этой ситуации. Вот вы приехали сюда… А теперь уезжаете, хоть дело и не раскрыто…

Роджерс вздохнул:

— Смотрите, вот как это делается. Лорни — остров маленький, верно? Поэтому, если тут совершается серьезное, тяжкое преступление, полицейский департамент запрашивает подмогу из соседних юрисдикций. Так мы и оказались здесь. — Он показал на себя и на Уэст. — Приехали помочь в начале расследования. Но ведь и у нас преступления не прекратились. Так что мы помогли, чем смогли, и теперь возвращаемся назад. Все очень просто.

Бармен склонил голову набок, словно обдумывая его слова.

— Значит, вы, ребята, вроде спецагентов? Суперкопы, да? — сказал он. Уэст присмотрелась к нему повнимательней. Заметила татуировку, наполовину скрытую рукавом рубашки, и подумала, что парень, наверное, фанат комиксов.

— Я бы нас так не называл, — ответил Роджерс. — Но да, что-то в этом роде.

— На самом деле мы скорее низшее звено, — резко бросила Уэст. — Детективы, без которых собственные департаменты легко могут обойтись.

Она улыбнулась бармену, краем глаза заметив, как скривился Роджерс.

— Вопрос в том, кто сейчас свободен. Нужны люди, которые могут выехать за пару часов. То есть те, кто не ведет собственное расследование. У кого понимающая семья. — Роджерс кашлянул. — Или кто не против временно расстаться с ней.

Бармен покивал.

— Понимаю… Значит, едете по домам? Раскрывать другие преступления?

— Точно. — Роджерс вроде был доволен.

— Так и не выяснив, что случилось с Оливией Каррен?

Оба детектива замолчали.

— Ну да, — наконец подтвердил Роджерс.

Уэст пододвинула к себе бокал и погладила пальцами тонкую ножку. Бармен удалился к другому концу стойки и продолжил натирать стаканы и рюмки.

— Я знаю, что ты прав, но все равно не очень-то приятно провалить свое первое дело, — заметила Уэст. — Уехать, не разобравшись, что произошло.

Роджерс хмыкнул:

— Такая у нас работа, детектив. Тебе поручают дело. Ты раскрываешь его — или нет.

— И тебя это не смущает? Нисколько? — спросила она.

— Не-а. И тебя тоже не должно.

— Знаю. — Уэст заглянула в свой бокал: бар отражался на поверхности вина. — Но все равно мне не по себе. Наверное, просто хочется узнать, что с ней случилось.

Секунду Роджерс глядел ей в глаза, потом рассмеялся:

— Думаю, мы еще узнаем. С учетом того, какой шум подняли родители, новость непременно будет в газетах, если девочка объявится.

Удивленная, Уэст подняла голову. У него оказался очень приятный смех.

— Ладно. Давай поговорим о чем-нибудь другом, — сказал Роджерс, постаравшись придать голосу чуть больше бодрости. — Наверняка ты ждешь не дождешься возвращения на континент. К цивилизации.

Джессика Уэст подумала, к чему на самом деле вернется завтра. Перед глазами промелькнула крохотная квартирка в дешевом квартале, снятая второпях после разрыва с Мэтью. Работа и то лучше, подумала она. После пяти лет в департаменте полиции Хартфорда ей повезло с первого раза сдать экзамен на детектива. Город представлял собой любопытную мешанину из многочисленных страховых фирм и разрастающейся бедности. Процветало домашнее насилие. Случались перестрелки. Можно ли назвать его цивилизованным по сравнению с этим островом, над которым витал запах войлочной гудзонии[9] и разносился мерный шум океана?